Харон, 55 лет
Харьков, Украина
"Эдик, прости, что не рассказала тебе раньше всей правды о моих отношениях с
тётей Лизой и Василием Ивановичем. Ты ведь помнишь, как долго я искала себе
достойного мужчину?
Но в конце осени тётя Лиза, с которой я переписывалась на женском кулинарном
форуме, пригласила меня в гости, чтобы поговорить по поводу моих поисков. При
встрече она сказала, что её старший брат, весьма влиятельный человек, ищет
спутницу моих лет, облика и характера. Но для общения с ним мне нужно научиться
следовать его пожеланиям, вкусам, и тётя Лиза предложила помочь мне в этом. Я
доверилась ей и, погружаясь в мир власти и подчинения, поняла, что именно
этого искала всю жизнь! И вот, долгожданным февральским днём, в этом доме, я
предстала перед Василием Ивановичем.
Я очень волновалась. Приготовила изысканный ужин, и тётя Лиза велела подать его
на кухонной тележке в комнату Василия Ивановича. Ещё задолго до встречи, по
фотографиям и домашним фильмам, мне очень понравились его внешность,
энергичность, телосложение. А в тот вечер я поняла, что люблю его всей душой.
После ужина мы спустились в подвал, и я прошла его испытание — ты уже имеешь
представление о нём. Да, пришлось нелегко, зато Василий Иванович остался мною
доволен, и я почувствовала себя на седьмом небе от счастья! С этого дня я
желала всегда быть рядом с ним и служить ему. Нам оставалось лишь посвятить тебя
в наши тайны, но как? Словами это всё объяснить нельзя, нужны впечатления,
живые, настоящие чувства.
И Василий Иванович принял решение пообщаться с тобой летом, во время моего
отпуска. Зная тебя, я не сомневалась, что тебе будет недостаточно слов и
наблюдений со стороны и захочется самому испытать наши ощущения. Сыночек, я
понимаю, что тебе сейчас нелегко, может быть, и слёзки пришлось пролить. Я
ведь тоже прошла через сомнения, муки и душевные страдания, пока не поняла,
насколько мне повезло быть с Василием Ивановичем и тётей Лизой. Знаю, как
трудно осознать, что все события, дела, физические ощущения — всего лишь
средства для достижения внутренней свободы и радости от всё новых и новых
сильных переживаний. И ты уже решился войти в наш мир, и не сомневайся, что
для тебя найдётся здесь желанное место! Знай, все твои страхи скоро закончатся.
Наступит мгновение — и с твоих глаз спадёт чёрная пелена, и мы с тобой будем
самыми счастливыми на свете!
Но пока, Эдик, ты должен проявить терпение и слушать во всём Василия Ивановича
и тётю Лизу. Не сомневайся — они всё делают правильно, даже если их "причуды"
кажутся на первый взгляд жуткими, унизительными и жестокими.
Держись, мой родной! Крепко-крепко целую, мама."
Он многократно перечитал эти строки, но совсем не из-за их смысла. От письма
веяло теплом, нежностью, которые Эдик помнил от мамы в детстве, но считал
навсегда пропавшими в дальнейшие годы. Выходит, им понадобилось оказаться в
руках мучителей, чтобы вновь воскресла эта чудесная связь!
Но описанное ею "чувство полёта" он не мог представить себе даже отдалённо,
сидя голым задом на прутьях клетки, как павиан в зоопарке.
Скрежет поворота ключа вернул Эдика к реальности.
Дед подошёл и внимательно посмотрел на него.
— Вижу, письмо пошло тебе на пользу, — сказал он. — Ну, теперь вылезай.
И с этими словами, наконец, открыл клетку.
Эдик выполз наружу, но его сил хватило только на то, чтобы прислонить ягодицы
к прохладе кафеля, расправив измученные ноги. Дед позволил ему передохнуть, а
затем сказал:
— Медленно присядь десять раз, это тебе поможет.
После этого он дал парню стакан холодного лимонада, а окончательно Эдик пришёл
в себя за зеркальной дверью, в маленькой душевой кабинке, под бодрящими
горячими струями.
Тогда дед позволил парню одеться и предложил ему присесть на небольшую
металлическую скамеечку возле клетки, а сам расположился напротив, в
причудливом пластиковом кресле.
— Упрекать я тебя не буду, — примирительно сказал он. — Хотя я и знал заранее,
что ты сдашься. Но было бы гораздо труднее объяснить тебе, что ты наивен и
невнимателен, чем дать возможность понять это самому, не правда ли?
Эдик утвердительно кивнул и с удивлением подумал, что он напрасно боялся деда,
в действиях которого чувствовалась нерушимая логика. И парню искренне захотелось
поскорее в ней разобраться.
— Если б ты сказал, решившись на испытание, что всё-таки не уверен в исходе,
— продолжал дед, — мы поговорили бы обо всём сразу. И не пришлось бы тебе
читать в клетке письмо от матери. Кстати говоря, она уже вернулась из города,
и ей, заодно с тобой, тоже досталось на орехи. Помнишь, в твоей комнате
имеется крючок в потолке? Я подвесил на него Дашку и всыпал ей два десятка
ремней по заднице, пока ты читал её послание. А Лизавета добавила.
"Железяка была не для люстры, " — грустно подумал юноша.
— Дашка давно просила меня стать твоим наставником, — объяснил дед, — и вчера
вечером просто ликовала, услышав твоё одобрение нашим отношениям. Вот мы и
решили, что пора тебе узнать больше. И, несмотря на неудачу, испытание было
тебе полезным. В серьёзных делах, Эдик, побед никогда не бывает без поражений.
— Боюсь, вы разочаруетесь во мне. — Со вздохом ответил Эдик. — В школе я учусь
кое-как, достоинств у меня нет, да и слишком легкомыслен, как видите.
— Не разочаруюсь, — возразил дед. — А достоинства у тебя есть: честность и
храбрость, этого уже немало.
Тут запиликал его айфон. Дарья сообщила, что обед подан.
— Хорошо, девочка моя, мы поднимаемся, — ответил дед.
2020-11-03 в 13:42
