Сергей Громов, 42 года
Одинцово, Россия
1) Добрый день, это первое интервью, в котором мы пообщаемся с представителями
ответвлений от русского национального движения. Сегодня у нас администратор
паблика Right Girls. Представьтесь, пожалуйста.
-Добрый день! Можете называть меня Дарьей.
2) Касательно феминитивов, феминистки пришли к выводу, что каждый образовывает
феминитив так, как считает нужным. Лично я считаю самый распространенный суфикс
“-ка” чем-то пренебрежительным. Какова ваша позиция?
-Я думаю, что при образовании феминитивов нужно всё-таки учитывать существующие
правила русского языка. И не грех при этом заглянуть в старые словари — нередко
бывает, что тот или иной феминитив использовался ещё до революции, а потом был
забыт. Примеров немало – от брутального слова «бойчиха», которое
можно найти в словаре Даля, до изящного «авиатрисса».Что касается
суффикса «-ка» — просто нужно чувствовать язык.
«Спортсменка», «танкистка», «фигуристка»,
но — «монахиня», а не «монашка».
3) Расскажите коротко об истории появления паблика, о том, как вы пришли к
правым взглядам и феминизму. Что из этого было первым?
-К правым взглядам я пришла ещё в школьные годы. Через субкультуру, как и
многие. Но если большинство моих тогдашних знакомых субкультуру так и не
переросли, то я постепенно эволюционировала в сторону здорового русского
национализма. Немалую роль в этом сыграл «Спутник и Погром»,
задавший достаточно высокий уровень дискурса по сравнению с тем, что было до
него. Затем я открыла для себя журнал «Вопросы национализма».
Что касается феминизма — оглядываясь на прошлое, я понимаю, что шла к этому
столь же давно. У меня с юных лет возникали вопросы насчёт двойных стандартов по
отношению к женщинам и мужчинам. Тогда я не могла найти ответы на эти вопросы.
Про феминизм я слышала очень мало и только негатив.
Всерьёз взяться за изучение феминизма меня побудила нарастающая враждебность к
женщинам в правом дискурсе. Тогда ещё не было «Мужского Государства»
Позднякова, но похожие идеи уже начали проникать в полумёртвое движение,
распространяясь, подобно червям в поражённой гангреной конечности. Во многом
это было обусловлено тем антиотбором, который сложился за годы прессинга и
уничтожения силовиками любой здоровой оффлайн-активности. В результате, когда
большинство лидеров и активистов среднего звена либо в тюрьме, либо в
эмиграции, либо сидят тише воды ниже травы, и весь движ остался лишь в
интернете — роль властителей умов неожиданно подхватили откровенные маргиналы,
дегенераты и вырожденцы. Доходит до того, что некоторые крупные ресурсы правой
направленности контролируют люди, замеченные в зоофилии и педофилии (по
совместительству, конечно же, ярко выраженные мизогины). Фотки гуляют по ВК,
но всем плевать. В общем, движ превратился в двач. Неудивительно, что в такой
атмосфере буйным цветом зацвело откровенное женоненавистничество.
Например, в одной из крупнейших «националистических» групп ВК можно
было увидеть опрос в духе «что будешь делать, если увидишь, как кавказцы
насилуют русскую женщину?» с вариантами ответов «порадуюсь и пройду
мимо, я же не бабораб», «помогу мужикам, они молодцы, руснявую
шкуру на место поставили» и т.д. Недавно, кстати, админа этой группы
арестовали, оказалось, что это дружок Позднякова. И это просто первый
попавшийся пример. Такого реально много и становится всё больше.
Характерно, что мизогиния в 100% случаях сочетается с ярко выраженной
русофобией. Там, где речь идёт про «шкур», «дырок» и
«аленей», обязательно будет и про «русню», и про
«рашку-парашку». И преклонение перед «резкими и
дерзкими» южанами. Это всё – детали одного и того же больного,
дегенеративного мировоззрения. Жутко видеть, как этот яд распространяется там,
где ему совершенно не место — в националистическом дискурсе. И хуже всего, что
этот яд поражает молодых.
Греф в своё время за фразу «нет никого омерзительнее, чем русский
мужчина» вполне заслуженно получил клеймо русофоба. В то же время люди,
называющие себя русскими националистами, ежедневно толкают ещё более мерзкие,
воистину ненавистнические речи про русских женщин, но почему-то никто не
возмущается русофобией под маской национализма.
Всё это подтолкнуло меня к феминизму. Оказалось, что феминизм, если изучать
его самостоятельно, а не по чужим пересказам, в основе — здоровая и адекватная
идеология. И к тому же — актуальная. И в один прекрасный день я подумала: а
почему бы не синтезировать национализм с феминизмом? В самом деле: есть
либеральный феминизм, есть марксистский, есть ещё куча разновидностей типа
эко-феминизма, а национал-феминизма нет. Тогда я ещё не знала, что
национальный и правый феминизм существовали и существуют во многих странах.
Ещё я обнаружила, что многие женщины мыслят, как я, в национальном и
феминистском духе. Нас не устраивает ни домостроевщина многих националистов, ни
левизна многих феминисток. И наш голос до сих пор не был слышан, никто не
представлял наши взгляды.
Посоветовавшись с подругой, я решила создать свой ресурс, где я могла бы
излагать свои идеи. Так была создана группа RIGHT GIRLS. И завертелось…
4) У вас в описании указано, что вы “площадка, объединяющая феминисток правых
и национальных взглядов”. Про русский национализм не сказано ни слова. Вы
являетесь участницей или сочувствующей русскому национальному движению?
-Да, я являюсь участницей русского национального движения.
Что касается RIGHT GIRLS — это в большей степени международная правая площадка.
У нас много читательниц из разных стран, и не все позиционируют себя
националистками — правый фланг достаточно широк: есть правые либералки и многие
другие. Для продвижения исключительно русского национального феминизма,
адаптированного к специфическим российским условиям, этим летом будет запущен
отдельный ресурс. К нам как раз вернулась соратница, которая давно собиралась
этим заняться. Там будет упор на актуальную для России женскую повестку, для
привлечения и просвещения широкой аудитории, а не только искушённых в политике
сторонниц.
5) Небольшой блиц: кто в указанной паре вам симпатичней: либеральная феминистка
или средней патриархальности националист; Трамп или Хиллари; украинская
феминистка русофобских взглядов или русский доброволец; сторонница Ислама или
сторонница Стерлигова?
-Либеральная феминистка или умеренно-патриархальный националист? Я и тех, и
других воспринимаю как потенциальных сторонниц и сторонников, которых можно
просветить идеями правого феминизма.
Хиллари или Трамп? Не люблю выбирать между Чужим и Хищником, так что
«или».
Украинская феминистка-русофобка или русский доброволец? Русский доброволец,
конечно. Смысл мне симпатизировать той, кто ненавидит меня и мой народ?
Сторонница ислама или сторонница Стерлигова? Сторонница Стерлигова. Заблудшая
душа, но не опасная.
6) Каков ваш взгляд на гендерный вопрос? Сильно ли он расходится с
trans-exclusionary radical feminist [радикальные феминистки, не допускающие в
движение транссексуалов] и много ли TERF в ваших рядах? Возможно ли совместить
радикальный феминизм с национализмом?
-Изначально термин «гендер» обозначал социальную роль.
«Мальчики — в лицей, девочки — на кухню». Потом левые фрики
придумали этому термину совсем иное значение, и теперь они пытаются нам впарить
фанфикшн про 666 гендеров.
В реальности существует лишь 2 гендера, по количеству биологических полов. В
идеале гендера вообще не должно быть, только биологический пол. Если у женщины
склонность к оружию, философии и власти, национальное сообщество не должно
сношать ей мозг на тему «тыжедевочка». Равно как и мужчине, если у
него склонность играть на скрипке, выращивать тюльпаны и готовить вкусный борщ.
Пусть все занимаются тем, что у них лучше получается, — в эволюционной
перспективе от этого выиграет вся нация.
Похожую позицию занимают т.н. TERF (сам термин «TERF» — это масло
масляное, потому что радикальный феминизм по определению транс-эксклюзивен).
Это одно из наиболее здоровых и адекватных течений в феминизме, потому что TERF
не приемлют гендерную муть, нетолерантно относятся к исламу и миграции из
(понятно каких) стран и зачастую вполне националистичны. Среди правых феминисток
много тех, кто пришёл к нам из этого движения. В принципе, TERF можно
расшифровывать не только как «trans-exclusionary radical feminist»,
но и как «trans-exclusionary RIGHT feminist».
В любом случае, нас всех не устраивает муть, которую продвигает
Никсель-Пиксель и ей подобные псевдофеминистки-интерсечки, которые давно слили
права и интересы женщин в пользу трансов, мигрантов, исламистов и т.д.
Судите сами: транс-квир-дискурс, с одной стороны, упразднил само понятие
«женщина», а с другой — утверждает, что женщиной может быть кто
угодно, даже если у него член, борода и судимость за изнасилование. Это до
боли напоминает русофобский дискурс, когда с одной стороны, «никаких
русских нет», а с другой — русским может стать любой, вплоть до
Абу-Бакра Багдадского.
В странах победившего интерсека насильника могут отправить в женскую камеру,
если он заявит, что он — женщина. Со всеми вытекающими последствиями для его
сокамерниц. Детей пичкают гормонами, если они проявляют «не те»
черты характера. Если девочка боевая — из неё добрые врачи с психологами сделают
мальчика» Если мальчик тихий и застенчивый — из него сделают девочку. И
что бы там не говорили левые, всё это безумие не имеет отношения к реальному
феминизму и только укрепляет гендерную систему. В конце концов, в Иране тоже
очень любят смену пола, там такие операции вообще делают за счёт государства.
Что там с правами женщин? Во многих патриархальных обществах существовал и
поощрялся феномен трансгендерности, от Индии (каста «хиджра») и
Афганистана («бача-пош») до индейцев Северной Америки (т.н.
«бердаши»).
7) Можете коротко объяснить, что такое радикальный феминизм на самом деле?
(Радикальными слишком часто называют тех, кого считают отбитыми)
-Радикальный феминизм как идеология отличается от других разновидностей
феминизма тем, что рассматривает патриархат как определённую систему власти,
пронизывающую всё общество, а не просто как юридическое неравенство (либфем).
Наверное, стоит отметить, что радфем — не синоним полового сепаратизма. Такое
течение тоже есть, но сам радфем намного шире. Также радфем — не синоним
некоего мужененавистничества или чего-то в таком роде, как думают многие. Это
как с радикальным национализмом: все думают, что радикальный национализм — это
обязательно зига и тотальная ненависть ко всем нерусским, но на самом деле
отнюдь не обязательно. Я видела немало радикальных феминисток, прекрасно
общающихся с мужчинами, в отношениях с мужчинами, семейных и т.д. В этом
случае много яростной ненависти к мизогинам, но не к мужчинам как таковым.
Видела даже и мужчин, поддерживающих радикальный феминизм в меру понимания, и
это были далеко не какие-то сойбои, это крепкие, накачанные мужчины, нередко
националистических взглядов.
Да, слово «радикальный» многие воспринимают как синоним слову
«отмороженный». Но есть и другие мнения. Помню, видела у одного
националистического блогера такую цитату: «Radix в переводе с латыни —
«корень». Следовательно, радикал — тот, кто зрит в корень
проблемы». Тут уж кому какое толкование ближе.
Отмечу ещё, что у радикалов любых идеологий схожий психотип. Поэтому нередко
можно видеть, что радикальные сторонницы/сторонники одной идеологии легче
находят общий язык с радикалами другой идеологии (на этой нехитрой основе
Лимонов и Ко в 90-х замутили национал-большевизм, когда в одну солянку собирали
горячую молодёжь с помощью радикальных лозунгов и нон-конформистской эстетики).
В свою очередь, умеренные не понимают своих же радикалов и легче находят
понимание у умеренных сторонников другой идеологии. Поэтому если вы умеренный
националист — вам будет проще найти общий язык с умеренной феминисткой, а если
радикал, тогда, наверное, — с радикальной. Я не говорю, что вы непременно
сможете нормально общаться — не обязательно. Скорее всего, вы устроите
очередной срач. Но при этом в эмоционально-психологическом плане, как ни
странно, вы будете на одной волне.
Возможно ли совместить радикальный феминизм с национализмом? Вполне. Например,
многие западные радфем сотрудничают с местными правыми. Из примеров — Энн-Мари
Уотерс из Великобритании, которая начинала как обычная транс-эксклюзивная
феминистка, а в последние годы находится в авангарде национального движения. В
частности, она глава антиисламской партии «For Britain», была
видной кандидаткой в лидеры UKIP (заняла второе место на внутрипартийных
выборах), основала «Pegida UK» вместе с известным националистом
Томми Робинсоном.
И либфем, и радфем сочетаются с национализмом. На самом деле, даже интерсек
совместим с национализмом, но, в отличие от остальных видов феминизма, только
с национализмом меньшинств. Интерсек вырос из расового чёрного феминизма, когда
негритянские феминистки в США не захотели участвовать в движении белых женщин.
Они заявили, что испытывают двойное угнетение: по признаку пола и расы. Из
этого выросла теория "пересечений".
8) Ваш взгляд на равноправие в контексте того, что женщины имеют ряд
привилегий. Вы выступаете за отмену ограничений в возможных работах для женщин и
не против израильского варианта в отношении службы. Что делать с опекунством при
разводе и алиментах?
-Эти «привилегии» — пережиток патриархата и имеют смысл лишь в
рамках патриархального общества. Мы за равноправие без каких-либо перекосов в ту
или иную сторону. Возьмём, к примеру, повышение возраста выхода на пенсию: мы
не видим смысла в том, что женщины выходят на пенсию на 5 лет раньше мужчин. Но
в отличие от каких-нибудь активистов женоненавистнического «Мужского
Государства» мы считаем, что нужно снизить мужской пенсионный возраст до
женского, а не повышать женский до мужского.
Женоненавистников, на самом деле, не заботят права и интересы мужчин, им лишь
бы женщинам нагадить. Они носители деструктивной философии, а мы — за
конструктив
Безусловно, мы против списка запрещённых профессий: и женщины, и мужчины
должны иметь право сами выбирать себе профессию, без законодательных
ограничений. Что касается службы — здесь могут быть разные варианты. Кто-то
рассматривает вариант общего призыва, кто-то — за контрактную армию и
обязательную военную подготовку для населения: НВП в школах, ПТУ и ВУЗах,
регулярные военные сборы по швейцарскому образцу. Разумеется, в этом вопросе
надо советоваться с военными. Ну и конечно же, мы обеими руками за гражданское
оружие и популяризацию оружейной культуры. Одна легализация короткоствола
сделает больше для феминизма, чем что бы то ни было.
Мы видим тенденцию последних лет, что русские женщины начинают всё больше
интересоваться армией и оружием, и это радует. Это возрождение древних русских
традиций: всем памятны Настасья Микулишна, Марья Моревна, Златогорка,
победившая самого Илью Муромца, и другие поляницы из былин. Русские женщины
всегда были боевыми и воинственными. Феминизм — русская традиция!
Нам же пытаются подсунуть восточный идеал женственности и мужественности:
покорная и забитая женщина-рабыня + развращённый и трусливый мужчина,
который свою глупость и трусость компенсирует, самоутверждаясь за счёт женщин.
Результатом будет такое общество, как в Афганистане, где самая популярная
пословица: «Женщина — для детей, а мальчики — для
удовольствия».
Что касается алиментов и опекунства, есть такой вариант: ребёнок проживает
полгода у матери, полгода у отца. Или месяц у матери, месяц у отца — о сроках
договариваются сами супруги, главное, чтобы время было распределено
равномерно. Если же один из родителей отказывается от ребёнка при разводе, он
лишается любых прав на него. Ребёнок достаётся второму родителю. Думается мне,
что это будет лучше, чем сейчас, когда общая задолженность по алиментам в РФ
составляет больше 100 миллиардов рублей.
9) Расскажите, как происходят ваши отношения со сторонницами по
феминистическому движению более левых взглядов.
-Отношения с левыми феминистками достаточно прохладные, некоторые нас
откровенно ненавидят и преследуют — для них мы хуже ножа острого. Это как
правило, т.н. антифашистки и трансофильская тусовка. В этом плане особо
отметилась украинская левачка-русофобка Елена Георгиевская, считающая себя
мужчиной: она призывала нас заблокировать. К счастью, все эти люди маргинальны,
и их никто не уважает в фем-среде. Главная псевдофеминистка России,
Никсель-Пиксель, пока не рискнула на нас прыгнуть.
С большинством же феминисток, будь то радфем или либфем, отношения хорошие или
нейтральные. Многие фем-ресурсы нас репостят.
10) Что можете сказать о Феминаризме? Ваша повестка во многом отличается, но
ваши паблики не редко можно увидеть в одних и тех же комментариях.
-Феминаризм не имеет никакого отношения к правому феминизму и феминизму вообще.
Этот паблик супругов Литке вряд ли имеет смысл воспринимать всерьёз. Я полистала
его — там нет ничего кроме пропаганды содержанства и ролевых игр. Видимо, Мария
Литке так вдохновилась своими любимыми «50 оттенками серого», что
решила предложить свои личные фантазии миру в качестве «единственно
верного» женского поведения.
Конечно, неприятно видеть, как молодым девушкам дурят головы какой-то чушью:
там продвигают упоительные истории, что раньше женщина не работала и занималась
исключительно рюшечками-бантиками, пестуя свою «женственность», а
мужчина её содержал, а потом пришли злые феминистки с эмансипацией и всё
испортили, заставили женщин работать.
Вот только того патриархата, который себе нафантазировала Литке, в нашей
истории никогда не существовало. Никогда не было такого, что женщина безвылазно
сидит дома и занимается исключительно детьми и шмотками, а муж её содержит. Ни
у аристократов: представляю, как удивилась бы фантазиям Литке княгиня Дашкова,
которая, будучи основательницей Российской Императорской академии и директрисой
Академии Наук, успевала и политикой заниматься, и бизнесом. Ни у крестьян:
крестьянские женщины пахали так, что нам даже не представить. Если бы Мария
Литке попала в то время, то она не дома бы сидела, пестуя свою
«женственность», а надрывалась, как лошадь.
Идеология Феминаризма не только глупа, оторвана от реальности, но и абсолютно
не актуальна, поэтому мы видим, что на этот маленький паблик никто не
подписывается: за прошедшие годы там как было около тысячи подписчиков, так и
осталось.
11) Как строятся отношения с правым движением? Сильно ли чувствуется в нём
влияние МГ?
-У нас достаточно хорошо строятся отношения с правым движением. Многие правые
националисты нас поддержали и регулярно пиарят на своих ресурсах. Многие писали
нам трогательные слова поддержки в личку, в том числе ряд реальных деятелей
движения, от известных национальных журналистов и правозащитников до молодых
активистов, ветеранов боевых действий и даже бывших лидеров
скинхед-группировок. В целом, нас приняли как своих. Это при том, что я почти
не задействовала свои старые связи в правом движении: они большей частью
оборвались в 2014-м году, когда многие мои знакомые заняли иную сторону в
русско-украинском конфликте.
Влияние МГ, конечно же, чувствуется: в нашу сторону постоянно приходит очень
много хейта от МГшников и прочих мизогинов, как правых, так и левых. Мы
причиняем им очень много душевных мук самим своим существованием. Лично меня это
радует. Пью слёзы МГшников вместо вина.
Но этот вопрос качества движа. Реальные, стоящие люди, как правило, относятся
к нам позитивно или нейтрально. А ненавидит нас откровенный биомусор, существа,
которые ничего не стоят, которые не способны принести никакой пользы движению
и России. Лузеры и, как правило, лютые русофобы. Сейчас они строят из себя
правых в интернете, а завтра, когда ситуация изменится, и национализм вновь
станет мейнстримом — уползут обратно на имиджборды шипеть и плеваться на весь
мир. Среди них нет ни бойцов, ни интеллектуалов, ни просто
смелых/добрых/достойных людей, которые сделали бы честь движению. Они только
позорят и дискредитируют правый фланг своим поведением.
Не удивлюсь, если за резким ростом сообществ а-ля МГ стоят силовики. Был уже
прецедент, когда в националистическую среду был вброшен концепт
«пострусскости». Суть там была примерно такова: «Русские – не
этнос и не нация, а жидкое дерьмо, поэтому давайте уничтожим русскую
идентичность, придумаем миллион новых идентичностей и разорвём Русь на миллион
маленьких осколков». Характерно, что ядрёная русофобия у
«пострусских» сочеталась с дикарской мизогинией, вполне в духе МГ.
А потом выяснилось, что создатель этого концепта, Дмитрий Алтуфьев, —
полковник ЦПЭ, занимающийся «профилактикой русского национализма,
экстремизма». Довольно остроумная идея, надо сказать: «Давайте
внушим русским националистам, что никаких русских нет, и бороться не за
что». И надо сказать, что эта идея постепенно реализуется: сначала
полковнику Алтуфьеву удалось создать маленькое, но идеологически накалённое и
относительно интеллектуальное сообщество, объединённое вокруг альманаха
«Острог», а теперь очень похожий дискурс, но уже для широких масс,
транслирует МГ Позднякова. Движение, возникшее сравнительно недавно, но
получившее очень хорошую раскрутку и раскачку. Я не верю в такого рода
совпадения.
Кто-то скажет: «Ну, так Поздняков такой лютый оппозиционер, что даже
загремел в кутузку на два месяца! Он не может ходить под силовиками!» Но
это очень наивно. Если бы Поздняков создал оппозиционное сообщество с таким
размахом, будучи самостоятельной фигурой, он уехал бы на зону давно и надолго.
Как тот же Тесак, которого при этом режиме никогда не выпустят, и многие
другие.
Поэтому когда я вижу всех этих МГшников, «пострусских» и других
подобных персонажей, я памятую, что за этим безмозглым стадом торчат уши
пастырей в погонах. За каждым их словом стоит лишь одно: «Рус,
сдавайся!»
12) Конфликт г-на Погрома со “Спермоградом”, ваше отношение и реакция.
Боярин отхлестал кучку пубертатных школьников-второгодников — вот как это
выглядело. Что тут ещё сказать-то?
-Отхлестал за дело, потому что неумные националисты, участвующие в кампании по
очернению имиджа русской нации и её расколу, заслужили добрую порцию розог. А
т.н. «наташкогейт» был именно такой кампанией — об этом уже писал
Константин Крылов в статье. Я не во всём с ним согласна, но суть диверсии он
передал верно. Добавлю, что эта кампания, помимо стратегических целей —
раскола русских по половому признаку и очернения имиджа нации — имела и
тактическую цель: отвлечь внимание народа от повышения пенсионного
возраста.
Эта тема была спущена сверху и раскручена кремлёвскими СМИ, а также таким
специфическим движением, как «мужское государство», которое, как
я уже говорила, с высокой степенью вероятности контролируется чекистами. При
этом изрядно наследили, внимательными людьми было разоблачено много фейков:
где-то вырезали сцену из старой порнухи и выдали за «свежее видео
болельщиц с неграми», где-то склепали картинки в фотошопе. Я своими
глазами видела, как МГшники, админившие группу «buceta rosa»,
отвечали разоблачившему их фейки пользователю, мол, да, мы врём, но ради
благой цели: чтобы очернить руснявых шкур. В общей сложности, не фейковыми
оказались лишь пару видео, на одном из которых с аргентинцами был запечатлён
транс из Киева. Мои информаторы и многие сторонние люди, гулявшие той же
Никольской, никакой массовой страсти русских женщин к туристам не заметили.
Так что это была сверхуспешная информационная кампания против русского народа.
Из мухи раздули слона. Из пары случаев — катастрофу национального масштаба. И
понеслась: «Наташки!», «Ваньки!»,
«Позор!», «Ненавижу!». Русские мужчины взъелись на
русских женщин. Те ответили симметрично. Ущерб национальному самосознанию
нанесён.
Так выглядит современная информационная война. И, конечно, я выношу своё
порицание тем горе-националистам, которые по глупости поучаствовали во
вражеской кампании.
13) Извечный вопрос: как национальному движению привлечь девушек?
-Прежде всего дружить с национальными феминистками. Мы и посоветуем, и дискурс
вам подкорректируем в правильную сторону.
Феминизм в России — это глубоко и надолго. За феминизмом будущее. То, что ещё
несколько лет казалось маргинальной субкультурой, сейчас становится мейнстримом
среди молодых женщин. Современные феминистские ресурсы в ВК охватывают не
меньшую аудиторию, чем националистические ресурсы году эдак в 2012-м, когда
популярность национальных идей достигла своего пика. У «Феминизм.
Наглядно» аудитория, как у СиПа, у «Тыжедевочки» — миллион
подписоты.
Даже многие женщины старшего возраста, отнюдь не склонные гнаться за модой,
обращаются к феминизму, о чём пишет та же Наталья Холмогорова. Кстати, вполне
себе национал-феминистка по взглядам. Всем этим женщинам не интересны
упоительные истории в духе «баба, знай своё место».
Национальному движению нужно идти в ногу со временем, а ещё лучше — опережать
его. Это залог победы. А топить за домострой — это значит становиться на
заведомо проигрышную позицию и сгинуть в пучине веков.
Политические силы, стоящие на пути у женской эмансипации, а тем более
пытающиеся откатить процесс назад, никогда не смогут удержаться у власти в
России. Нравится это кому-нибудь или нет, но Россия, несмотря на многие
патриархальные пережитки, во многом — женская страна. И никакие битарды с
двачей не изменят ситуацию. Ну а если вы хотите быть мальчиками для битья у
либералов и леваков, служить пугалами у «людей с хорошими лицами»,
тогда да, топите за всевозможное людоедство и фофудью, чтобы 80% населения
России смотрело на вас и плевалось.
У националистов и феминисток вполне может сложиться полезное и взаимовыгодное
сотрудничество: националисты, как единственная политическая сила,
целенаправленно борющаяся с миграцией из ультрапатриархальных стран,
естественные союзники тем, кто борется за безопасность женщин. В свою очередь,
феминистки могут обеспечить национальному движению поддержку наиболее активных и
интеллектуальных женщин: то, чего наше национальное движение не могло добиться
ранее. Сильные и умные женщины, полноценные соратницы, активно борющиеся за
нацию.
Вообще, хочу отметить, что национализм понятен феминисткам на интуитивном
уровне, потому что и национализм, и феминизм — это про здоровые границы и
самоуважение. Только в первом случае речь идёт о народном сообществе, во втором
— о личности. А вот левачество, отрицающее национальные границы, неизбежно
приводит к отрицанию границ личных.
Если феминистский мейнстрим в России станет национально-ориентированным, это
будет огромный шаг к победе. Кстати, тот же Егор Просвирнин писал об этом ещё в
2012-м году, предлагая националистам заметить наконец вторую половину нации и
взяться за феминистскую повестку: «Для националистов высшая ценность -
нация. Но кто сказал, что нация состоит только из мужчин?» (с)
И не только феминистскую: с проблематикой полового неравенства, низкой
представленности женщин в органах власти, неравной оплаты равного труда,
потока импортированного насилия вместе с миграцией, но и социальную: охрана
детства и материнства, проблема алиментов и т.д. Эта тема тоже очень актуальна,
и её активно седлают левые и либералы.
А зачем нужно, чтобы левые и либералы дурили голову честным русским людям?
Почему молчат силы добра? Вот и я не понимаю.
14) Как происходит ваш диалог с девушками, осознанно выбравшими
традиционалистские взгляды, например с верующими христианками? Как вы
реагируете на патриархальную семью в качестве осознанного выбора?
-У меня есть знакомые христианки, вполне воцерковлённые, но при этом они не
очень-то патриархальны. Больше похожи на умеренных феминисток по своим взглядам
на взаимоотношения полов. Они любят аппелировать в качестве матчасти к
Евангелию, непосредственно к деяниям Христа, а также к различным цитатам из
Писания, как например: «Нет мужского пола, ни женского: ибо все вы одно
во Христе Иисусе» (Гал. 3:28).
Так что в рамках христианства тоже не всё однозначно. В РПЦ есть
«либеральное» крыло. В рамках этого крыла существует свой,
православный феминизм. Пока что он не институционализирован, но вызревает он
уже давно. В качестве яркого примера могу привести покойную Юлию Вознесенскую —
одну из известнейших православных писательниц, очень уважаемую в среде
верующих. Она изобрела жанр «православное фэнтези». При этом она
была одной из первейших русских феминисток. В 70-е годы, в условиях
коммунистической диктатуры, Вознесенская с группой соратниц-диссиденток
издавала подпольный феминистский журнал «Женщина и Россия», в
котором откровенно поднимался вопрос тяжёлой участи русской женщины в советском
государстве. Отсидела за это в лагерях. Тот диссидентский феминизм имел две
отличительные черты: во-первых, он был жёстко антисоветским,
антикоммунистическим, и во-вторых, он был православным.
По совету знакомой я прочла её роман «Путь Кассандры», и мне
понравилось. Да, это православное фэнтези, и это вполне можно читать
феминистке. Кстати, Юлия Вознесенская, насколько мне известно, была подругой
Елены Чудиновой, написавшей «Мечеть Парижской Богоматери» и тоже
вполне себе националисткой.
На сайте православных женщин постят позитивные статьи про феминизм, тексты
против домашнего и репродуктивного насилия. Так что и в православном сообществе
есть позитивные тенденции. Просто адекватные люди не так привлекают внимание,
как всякие яркие мракобесы.
Если же речь идёт о традиционализме не христианском, а об язычестве и разного
рода эзотерике — тут феминистские тенденции выражены намного ярче. Множество
язычниц вдохновляются валькириями и «девами щита». И речь не только
о феминизме: есть целый пласт матриархального традиционализма. Из русских
националистов эту тему разрабатывали Анатолий Иванов (автор книги
«Цивилизация Мадонны» и ряда других, более известных исследований),
Доброслав (книга «В начале была Мать» и целый ряд других трудов,
которые я, конечно же, категорически не рекомендую читать, ибо они запрещены
в РФ), профессор Тулаев (брошюра «Афина и Атенеи»). И ещё, как ни
странно, тему «примордиального северного матриархата»
пропагандировал ранний Дугин — он, конечно же, не националист, но принадлежит
к условному «правому флангу». Впрочем, он в своих статьях на эту
тему просто пересказывал идеи немецкого националиста Германа Вирта.
Так или иначе, традиционалистки непатриархального толка среди наших подписчиц
есть.
Что касается женщин, которые осознанно выбирают патриархальную семью: наверное,
такие будут и в самом эмансипированном обществе. Равно как и в самом
патриархальном обществе находятся мужчины, мечтающие о семье матриархальной. Но
очевидно, что покуда в менталитете сохраняются патриархальные рудименты, на
индивидуальное разнообразие накладываются определённые паттерны, существует
давление общества. Люди не понимают толком, чего нужно ожидать от брака и как
себя вести, в результате мы имеем огромное количество несчастливых семей и
разводов. Да ещё под видом традиционных ценностей нам зачастую пытаются впарить
восточные сказки.
После такой промывки мозгов некоторые женщины, воспитанные в патриархальном
духе, ведутся на сладкие речи южных «принцев», потому что их
приучили искать себе господина, который «бьёт, значит любит». А
потом наши националисты изумляются и обижаются: «Как же так?» А вот
так. Если вы за патриархат, тогда знайте, что в этих условиях вас обойдут те,
кто патриархальнее. Потому что нельзя играть с южанами по их правилам.
А вот феминизм, напротив, уничтожает привлекательность «принцев» в
глазах женщин. Чем меньше будет патриархальных пережитков в менталитете
общества, тем меньше будет шансов кого-то охмурить у выходцев из
ультрапатриархальных регионов.
Феминизм — южные «принцы» в пролёте. Потому что гордая женщина,
исполненная самоуважения, не свяжется с таким мужчиной.
Русский же идеал взаимоотношения полов, как заметила Наталья Холмогорова,
наиболее ярко отражён в былине о Василисе Микулишне и Ставре Годиновиче. В ней
мы видим супругов, которые очень любят друг друга и доказывают это на деле. Муж
попадает в заточение за то, что очень высоко ценит свою жену и открыто об этом
говорит, а сильная и умная жена выручает его из беды. Разлучить мужа и жену не
удалось. Князь, пытавшийся их посрамить и разрушить их семью, оказался
посрамлён сам.
Нетрудно заметить, что это совершенно не похоже на тот новодел, который нам
пытаются подсунуть в качестве духовных скреп. Напомню, что термин
«фофудья» придумали русские национал-демократы в начале 10-х в
качестве реакции на «духовные скрепы», продвигаемые
государством.
Ну и отмечу, что только слабые мужчины боятся сильных женщин, сильные же ищут
пару себе под стать. Как Ставр Годинович и Василиса Микулишна, Илья Муромец и
Златогорка, Настасья Королевична и Дунай Иванович. Всё уже есть в русской
культуре, осталось только достать на свет божий.
15) Исламские национальные республики как место, где феминизм абсолютно
необходим и националистам, и феминисткам. Что можете сказать об этом?
-У меня нет личного опыта в этой сфере, т.к. я никогда не была на Кавказе. Тем
не менее, я знаю, что есть феминистки, которые ведут там работу, за что им
респект и уважение. Я согласна с тем, что феминизм там абсолютно необходим, и
могу точно сказать, что изменение положения женщин на Кавказе будет первейшим
индикатором того, что русские плотно контролируют этот регион. Это ещё один
вопрос, в котором русская мощь и феминизм идут рука об руку. В русских
интересах — смирить гордыню местных джигитов и привести их к порядку. Но это же
и в интересах кавказских женщин, и не только кавказских, потому что в
ситуации, когда джигиты — на коне, как в нынешней РФ, их повадки неосознанно
начинают перенимать многие русские.
Это что касается Северного Кавказа. А если брать южнее, то в том же
Азербайджане существует свой национал-феминизм, и азербайджанские феминистки
очень националистичны. Что интересно, они признают цивилизаторскую роль
Российской Империи в плане эмансипации женщин на Кавказе.
16) Ваше отношение к проституции? Вы поддерживаете шведскую модель
[криминализацию клиента] или нечто иное?
-Мы негативно относимся к проституции. Как феминистки, мы на экзистенциальном
уровне не приемлем торговлю женщинами (мужчинами тоже). Как националистки, мы
считаем, что сколько-нибудь массовая проституция — это позор для страны и
нации. Подчистую искоренить это зло в наше время вряд ли возможно, но можно
свести к минимуму.
И тут нам на помощь приходит «северная модель». Левачество? Нет,
национализм! В качестве примера можно привести Израиль, где в этом году приняли
закон, штрафующий т.н. клиента. Не секрет, что Израиль — это жёсткое
националистическое государство. Недавно Израиль был официально провозглашён
национальным государством еврейского народа. Однако мало кто знает, что сразу
после этого там была принята на рассмотрение «северная модель»,
согласно которой криминализуется покупатель (ну и преследуется сутенёрство,
естественно). Всё логично. Зачем еврейскому национальному государству
проституировать евреек? Это противоречит национализму.
Кстати, инициировала данный законопроект министр юстиции Айелет Шакед —
известная правая националистка, которую дико ненавидят леваки, постоянно
обвиняют в фашизме» и называют «нацистской сволочью».
Ну и добавлю к этому, что в прекрасной России будущего, в рамках расследования
преступлений против русского народа, нам обязательно надо будет разобраться
теми, кто делал деньги на торговле женщинами в России. Это очень серьёзные
люди. И без решения этого вопроса, без ликвидации их бизнеса никакие
законопроекты не помогут.
Вообще, нам обязательно понадобится русский «Моссад», который
будет нести безжалостное возмездие по всему миру тем преступникам, кто успеет
сбежать.
17) Кого из политиков или активистов, не обязательно в России, можно назвать
наиболее успешным сторонником правого феминизма?
-Есть немало ярких примеров со всего мира. Кристина Морваи — самая известная
венгерская феминистка и при этом националистка, депутатка Европарламента от
ультраправой партии «Йоббик». Она, кстати, занимает пророссийскую
позицию, посещала ДНР и ЛНР с поддержкой. Еврейская правая феминистка Айелет
Шакед, которую я упомянула выше. Энн-Мари Уотерс из Британии и её
предшественницы, правые феминистки Эммелин Панкхёрст (самая известная
суфражистка), Нора Элам и Мэри Ричардсон (сочетавшие феминизм вообще с
настоящим фашизмом, как и многие боевые британские феминистки первой половины
прошлого века).
Ирландские национал-феминистки Мод Гонн и Констанция Маркевич (и ещё многие
другие, о которых мы напишем). Американки Альма Бридвелл-Уайт и Маргарет Сэнгер
(самая крутая феминистка США первой половины прошлого века, что вынуждены,
скрипя зубами, признавать даже левые феминистки, и это доставляет им очень
большой дискомфорт, потому что Маргарет была расисткой, сторонницей евгеники,
сотрудничала с Ку-Клукс-Кланом и мечтала стерилизовать всех небелых — а ещё с
неё списали образ Wonder Woman).
Финская национал-феминистка Хилья Рийпинен, «амазонка с белыми
кулаками», ночной кошмар коммунистов. Турецкая национал-феминистка Мерал
Акшенер, «Ашина» («Волчица»), бросившая вызов султану
Эрдогану (а «волчицей» её прозвали за плотные связи с ультраправыми
«Серыми волками»).
Ингер Стойберг, успешно спасающая Данию от нашествия мигрантов и выведшая свою
страну на второе место в индексе полового равенства по версии Всемирного банка
(100 баллов из 100). Да та же Марин Ле Пен — вполне себе пример национального
феминизма. Как и Фрауке Петри.
Если брать Россию, то тут вообще много имён. Назову лишь пару: княгиня Ольга и
Екатерина Великая — из правительниц, Надежда Дурова и Мария Бочкарёва — из
воительниц, и, нельзя не отметить, валькирию Белой Армии Софию де Боде,
Алёна Арзамасская и Василиса Кожина — из атаманш.
В современной российской политике могу назвать правозащитницу Наталью
Холмогорову, а также активисток Оксану Вёльву и Дину Гарину. Последние не
называют себя феминистками, но вполне могут вдохновлять нас своей
деятельностью.
18) Насколько хороши ваши перспективы? Смогли ли вы на постоянной основе
выбраться в реальную жизнь с активизмом и просвещенчеством, как это смогло
сделать интерсек-движение?
-Я думаю, наши перспективы очень хороши. Интерсек-дискурс для России
неактуален, он никогда не перерастёт уровень субкультуры. В рамках этого
дискурса женщины рассматриваются как очередное меньшинство. Но мы не
меньшинство. Нас не волнует политика меньшинств. Мы большинство. И мы возьмём
своё.
Российское фем-сообщество, несмотря на усилия, прилагаемые самозваными
«предводительницами» типа Никсель-Пиксель или Беллы Раппопорт, в
массе своей нетолерантно. Россия — суровая страна, в которой всем живётся
непросто. Русская женщина не может всерьёз озаботиться правами
«гендерфлюидных пансексуалов» или мигрантов, сколько ей это ни
навязывай.
Сейчас нам, русским женщинам, предлагается ложная дихотомия: либо борьба за
свои права и интересы, либо борьба за нацию. Либо феминизм, но с толпами
мигрантов из ультрапатриархальных стран. Либо национализм, но с патриархальной
фофудьёй в духе «киндер, кюхе, кирхе». Это вражеская разводка,
так как борьба женщин за свои интересы и борьба за нацию по отдельности ведут к
проигрышу. Нам жизненно необходимо синтезировать феминизм и национализм в один
путь. Поэтому национал-феминизм неизбежен.
Пока что мы находимся в самом начале пути — ещё не сформирован корпус
идеологических текстов, мы пока ещё не вышли в оффлайн, но нас уже заметили
очень интересные люди.
Русский национальный феминизм — это всерьёз и надолго.
Русские Вперёд!
Интервью брал: Владислав Угольный
Источник: "Искра"
2019-07-11 в 09:19
