AlenaDober, 45 лет
Краснодар, Россия
Что такое мораль? Словари говорят, что это принятые в социуме нравственные
ценности и нормы. А что такое нравственность? Эти же словари говорят, что это
общепринятые моральные ценности и нормы. Получается. мораль – это
нравственность, а нравственность – это мораль.
Такое объяснение мало что объясняет. Чтобы понять смысл понятия, уйдем от общих
слов и заглянем в корни. Мораль на латыни означает «общепринятая
привычка». К чему общество привыкло, что считает само собой разумеющимся,
то и есть мораль. Моральное поведение – это привычное для данного социума
поведение. Аморальное поведение – непривычное поведение.
Мораль опирается на понятия добра и зла. Эти понятия выводятся из трех
источников. Первый: из понимания, что есть внешний мир. Например, при
религиозном понимании мира высшее добро — это поведение и образ жизни,
направленные на избежание адских мук и обретение райского блаженства.
Второй источник: из ответов на вызовы внешнего мира. Например, если на социум
напал враг, добром является защищаться от врага. Если обществу угрожает холод и
голода, добро — обеспечить людей теплом и пищей.
Третий источник: личные предпочтения и вкусы. Если вам нравится что-то, не
важно что, в театр ходить или водку пить, реализация этих желаний является для
вас добром. Отсутствие возможности получить желаемое является злом.
Между этими понятиями существует иерархия. Главные понятия выведены из
мировоззрения. Ниже идут понятия, рожденные ответами на вызовы внешнего мира. В
самом низу представления о добре и зле, рожденные личным вкусом.
Если высшее добро конфликтует с низшим, низшее приносится в жертву. Если
противостояние врагу предполагает убийство, а для верующего это смертный грех,
расплатой за который будет вечный ад, он лучше позволит убить себя, чем сам
убьет. Он приносит низшее благо, земную жизнь, в жертву высшему, раю. С точки
зрения верующего это в высшей степени моральный поступок.
Поступать разумно, честно, справедливо и по совести – действовать сообразно
понятиям добра и зла, соблюдая иерархию и жертвуя низшим ради высшего. Наглядно
говоря, отрубить руку, чтобы спасти голову – это разумный, честный и
моральный поступок. Отрубать палец, чтобы спасти руку – тоже честно и по
совести. Следовать морали и справедливости — это всегда трудно.
Рассмотрим конкретные примеры самой высокой морали – когда действия опираются на
понятия добра и зла, выведенные из представления о мире. Южноамериканские
цивилизации до открытия европейцами Америки считали, что мир населяют добрые и
злые божества. Силы тьмы хотят разрушить мир и погубить людей. Силы света
постоянно стоят на страже мира и людей.
Противостояние истощало добрых богов. Чтобы восполнить их силы, нужно было
приносить им в жертву детей. Жрецы выбирали самого красивого и здорового ребенка
и на вершине пирамиды ритуально резали его.
В результате добрые боги получали силы и дальше противостояли силам тьмы. Мир
сохранялся невредимым. принесенные в жертву дети шли в божественный мир, где
пребывали в вечном блаженстве.
Согласно мировоззрению южноамериканских цивилизаций жертвоприношение было
идеалом добра. Совершавшие его жрецы действовали честно, разумно и по совести.
Ими двигала не личная выгода, а спасение мира и людей. Действие,
продиктованное такими мотивами, оценивается как высокоморальное.
Можно сказать, что у индейцев было ложное представление о мироустройстве, что
опасности миру не было. Но только они так не считали. Напротив, они были
абсолютно уверены, что злые боги постоянно угрожают уничтожить мир.
Чтобы понять, насколько велика была их вера, достаточно сказать, что они
войны с целью захватить пленных для жертвоприношений (силы добрых богов
восполняли любые человеческие жертвы, дети были лишь частью технологии).
Если объективно оценивать действия индейцев, нужно признать, что они творили
добро и поступали по совести. Их действия в привязке к их пониманию мира, есть
исключительно разумные, доброжелательные и высокоморальные.
Кто не согласен с такой оценкой, предложите, как еще назвать помощь добрым
богам, сражающихся с силами тьмы с целью сохранения мира? Как оценить действия,
несущие ребенку и взрослым жертвам вечное блаженство?
Представьте, что мы очутились на процедуре и воспрепятствовали действию жрецов.
С позиции нашего понимания мира наше поведение морально. Но как бы индейский
социум оценил наше действие?
В глазах всех честных и добродетельных людей той цивилизации мы были бы высшим
злом — пособниками злых богов, моральными уродами и исчадиями ада. Только урод
может мешать спасению мира и отправлению детей в рай.
Еще один пример высокой морали, т.е. основанной на понятиях добра и зла,
выведенных из мировоззрения – это христианская мораль. Согласно учению Церкви,
мир и все живое, в том числе и человека, сотворила высшая сущность по имени
Бог. Бог требует от людей выполнять его волю (заповеди). Кто живет по заповедям,
после смерти попадает в рай. Кто нарушает — идут в ад.
Так же Бог требует, чтобы христиане как сами выполняли его волю, так и других
побуждали, вырывая их души из лап сатаны и спасая от адских мук. Ради этой цели
рыцари совершая крестовые походы, а инквизиторы сжигали еретиков.
С точки зрения христианского мировоззрения действия крестоносцев и инквизиторов
в высшей мере благоразумны, справедливы и сострадательны. В основе лежат не
личные мотивы, а понятие долга и чести. Как хирург для спасения жизни отрезает
человеку ногу, так добрые христиане через временные мучения тела спасали
заблудшие души от вечных мучений.
Умом мы понимаем, что с точки зрения христианского взгляда на мир действия
крестоносцев и инквизиторов в высшей степени моральны, разумны и добры. С точки
зрения ацтеков или майя ритуальные убийства людей являются добром. Но мы
носители иного взгляда на мир, из которого вытекает иное понимание добра и зла.
Наш язык не поворачивается оценить эти действия положительно. Но если мы
поднимемся над ситуацией, если будем брать во внимание только факты, то будем
вынуждены констатировать — рыцари, инквизиторы и жрецы действовали разумно,
благородно и по совести.
Теперь приведу пример добра, рожденного благом общества, и совмещенного с
мировоззрением. В древнем мире существование социума зависело от силы его армии.
А она, в свою очередь зависела от качества воинов. Лучше всего воин будет
сражаться не за неведомые ему политические ценности, и не из-под палки
командира и под угрозой наказания. Все это имеет место, но вторично.
Максимальную самоотдачу солдат продемонстрирует, если в момент сражения ему
есть кого защищать. И если он не отягощен детьми с женой и хозяйством, если все
его человеческие потребности удовлетворяются в рамках армии.
Идеально подходил под эти критерии воин-гомосексуал. Древнегреческие полководцы
и мыслители говорили, что когда в строю мужчины, соединенные интимной связью,
они проявляют максимальную храбрость, защищая друг друга. Это отражается на
боеспособности отряда в целом. Если же строй состоит из не соединенных интимными
отношениями воинов, они склонны в первую очередь думать о себе, что понижает
боеспособность отряда в целом.
Боеспособность отряда определяет не личная храбрость отдельных воинов, а после
каких потерь он из управляемой боевой единицы превращается в стадо взбесившихся
животных, охваченную паникой толпу. У одних это начинается в районе 5% потерь.
Максимальная стойкость сегодня составляет около 50%.
Священный отряд Фив состоял из 150 гомосексуальных пар. Его стойкость была 100%.
Уничтожил отряд царь Филипп, отец Македонского, за счет тактики. Но даже когда
в строю осталось несколько человек, отряд не перестал быть боевой единицей.
Израненные люди продолжали сражаться.
Филипп предложил им почетную сдачу — не в плен, а идите куда хотите. Но отряд
продолжал сражаться. Людям некуда было идти. Они потеряли своих любимых и хотели
лечь рядом. Навсегда.
Израненных упрямцев пришлось просто расстрелять. Как говорят летописцы, Филипп
плакал над трупами павших героев. Он приказал похоронить всех с высшими военными
почестями. На месте гибели отряда был установлен памятник — мраморный лев.
Сегодня от него остались только останки.
На том же принципе были построен самые боеспособные отряды древности. Например,
Царский отряд Македонского или 300 спартанцев. Все они имели максимальную
воинскую стойкость.
Теория о том, что гомосексуалы лучшие воины, полностью подтверждала практика.
Древний мир поощрял гомосексуальность среди воинов исключительно с практическими
целями. Если бы дееспособность армии повышало умение воинов играть на скрипке —
культивировали бы музицирование.
Дополнительную легитимность явлению придавали мировоззренческие корни. У
эллинского божества Геракла был любовник-божество Иолай. На его могиле пары
воинов приносили свои клятвы. Спарта возводила гомосексуальные связи к
олимпийскому божеству Эросу.
В мировоззрении древних японцев гомосексуальность не имела корней. Но так как
она повышала дееспособность воинов, ее культивировали в среде самураев из
практических соображений. Одним из признаков истинного воина было пренебрежение
женщиной и связь только с мужчиной-воином. Все или почти все самураи имели
контакты с юношами, называемыми сюдо (путь юноши).
Теперь приведу примеры добра, формально выведенные из блага социума, но никак
не подтвержденные. Например, племена Новой Гвинеи или Меланезии считают, что
сила и мужество будущего мужчины зависит от того, сколько он получил спермы до
обряда инициации (посвящения в мужчины).
Как у нас считается, что чем дольше ребенок на грудном молоке, тем здоровее он
будет, так у них считается, что чем больше мальчик до посвящения примет
«мужских соков», тем больше у него будет силы и мужества. Все
мужское подрастающее поколение сосет члены старших товарищей. На это смотрят так
же естественно, как в нашей культуре на сосание ребенком груди матери.
Интимные отношения мужчин и женщин допускаются для продолжения рода, и потому
ограничены. Гомосексуальные контакты, которые считаются передачей жизненной
энергии одного мужчины другому, разрешены всегда и везде.
Вероятно, традиция ритуального минета растет из религиозного поверья, как
обрезание крайней плоти пениса в иудаизме. Когда поверье забыли, практика
утратила мировоззренческую основу. Но осталась вера, что будущие мужчины от
минета становятся лучше. и стала общепринятой привычкой – моралью.
И в заключение приведу мораль, опирающуюся на понятия добра и зла, не имеющие
под собой никакого основания, ни реального, ни мнимого. Люди следуют ей по
инерции, без всякого смысла и цели. Одни во вред себе (время и силы тратят на
соответствие этой морали). Другие плюс во вред посторонним — мешают людям
соответствовать своим вкусам в одежде, сексе или пище и т.д.
Чтобы показать безосновательный тип морали во всей красе, начну со времен
прихода в мир аврамических религий — иудаизма, христианства и ислама. Они
вытеснили античный взгляд на мир и вытекающие из него понятия добра и зла, а
покоящуюся на них мораль, и принесло новые понятия добра и зла, и мораль.
Новые религии заявляли, что Бог один. Из этого следовало два вывода. Первый:
античные божества являются бесами. Второй вывод: единственной истиной является
информация, исходящая от единого Бога.
Так возникает теория абсолютной истины. Кант в рамках этой теории рождает
концепцию «Категорического императива», по которой все люди в своих
оценках, поступках и намерениях должны равняться на библейские истины.
При языческом понимании мира все сексуальные практики считалось добром. Древние
рассуждали так: если действие кому-то несут радость и никому нет от него вреда –
это действие является добром.
Тора, Библия и Коран иначе определяют понятия добра и зла. Они говорят, что не
принесение никому вреда и принесение кому-то радости — не показатель добра.
Единственным показателем добра — соответствие священным текстам. Если действие
всем несет удовольствие и никому нет никакого вреда, но Библия его запрещает,
значит, это действие следует считать не добром, а злом.
Библия гласит: «Кто ляжет с мужчиною, как с женщиною, оба сделали
мерзость: да будут преданы смерти» (Лвт. 20, 13). Аналогичные слова есть
в Торе и Коране. Так как эта информация позиционирована волей Бога, абсолютной
истиной, гомосексуальность оказывается настолько страшным злом, что от неё
нужно отказаться, не взирая ни на какие практические выгоды, какие она
несла.
До распространения аврамических религий германцы, кельты, этруски, арабы,
японцы и другие народы относились к этому как к личному делу и вкусу. Кому
нравится – пожалуйста. Кому не нравится – твое дело. Каждый имел право на
выражение себя, как сейчас каждый имеет право ставить себе любую аватарку.
С распространения иудаизма, христианства и ислама везде, куда дотянулись эти
религии, эта практика объявляется порочной, грязной и непристойной. Ей нет
места в обществе порядочных людей. Степень порядочности определяла степень
соответствия религиозным заповедям.
Первое время для обоснования этого утверждения вполне достаточно было, что так
Бог сказал. По мере ослабления религий утверждение подтягивают
«факты» из серии «мастурбация мозги сушит, а
гомосексуальность общество» (в смысле, не будет продолжения рода). Тот
факт, что подобные аргументы противоречат реальности (древний мир практиковал
все виды секса, но мозги ни у кого не высохли и рождаемость не падала) — они
просто игнорируются.
Социум, опирающийся на новое понимание мира и новые представления добра и зла,
рождает новый способ определения человеческих качеств. Раньше людей в первую
очередь оценивали по честности, смелости, справедливости, талантам и прочее.
По сексуальным или музыкальным вкусам никто никого не оценивал, так как не было
понятия «правильный и неправильный вкус».
Новые религии рождают понятие неправильного вкуса. Предпочтения в сексе
становятся показателем личности. На людей с неправильным вкусом социум смотрел
как на недочеловека, мерзкого нелюдя и извращенца. Логика понятна, если Бог
объявил это мерзостью, сомнений в такой оценке не может быть.
Но вот на смену религиозному мировоззрению приходит атеистическое. Оно говорит,
что Бога нет. Соответственно, никакой абсолютной истины тоже нет. Все, что
заявлено заповедями и святой истиной — творения рук человеческих. Вольтер в
отношении Церкви говорит: «Раздави гадину!».
По логике, после смены одного мировоззрения другим должна следовать смена
понятий добра и зла. На смену старым понятиям, вытекающим из отринутого
понимания мира, должны прийти новые, вытекающие из нового взгляда. Так
произошло при смене античного мировоззрения иудейским, христианским и исламским
взглядом на устройство мира. Но этого не происходит.
Случился абсурд… Социум отказался от религиозного понимания мира, но не
отказался от понятий добра и зла, вытекающих из религиозного взгляда. Люди по
прежнему оценивают действие не по принесенной пользе или вреду, а по его
соответствию религиозным заповедям. Только слова используют другие…
Чтобы по достоинству оценить ситуацию, представьте, античный мир принял
христианское мировоззрение, но продолжает ориентироваться на вытекающие из
античного представления о мире понятия добра и зла. Люди говорят, что они верят
в единого Бога и считают его заповеди истиной. Но ориентируются в своих мыслях,
намерениях и делах на античные представления о добре и зле.
Именно это случилось при смене религиозного мировоззрения атеистическим. Люди
говорили, что они не то что не верят в существование Бога, они знают, что его
нет. Но при этом ориентируются в своих мыслях, намерениях и делах на
представления о добре и зле, выведенные христианского взгляда на мир.
Такое чудо объясняют долгим доминированием аврамических религий. За это время их
нормы и ценности пропитали социум до мозга костей и корней волос. Люди настолько
к ним привыкли, что попросту не мыслили иных ценностей.
Мне такое объяснение кажется поверхностным. Античные религии не меньше
аврамических доминировали над человечеством. Однако за несколько веков их
основные установки полностью устранили из массового сознания. Здесь же мы
наблюдаем торжество атеизма уже несколько веков, но религиозных заповедей
продолжают придерживаться не только низовые массы, но и социальные верха.
Ситуация становится еще удивительнее, если принимать во внимание уровень
развития и средства коммуникации. Здесь просится предположить, что если
установки аврамических религий такие устойчивые, может они и правда не зависят
от мировоззрения, а являются проявлением человеческой природы?
Но увы, эта гипотеза не проходит. Природа на то и природа, что проявляется во
всех людях. Все от папуаса до лорда одинаково реагируют на голод или холод. Если
бы аврамические понятия добра и зла действительно были природой, не могло быть
античного мира, новогвинейских папуасов и бисексуальных людей.
Но так как все это было и есть, значит, отрицательная оценка этих явлений не
может быть человеческой природой. Скорее наоборот, если явлений в крайне
враждебной среде проявляется, если людей не останавливает потеря статуса. в
крайних случаях угроза мучений и смерть, вот это можно назвать проявлением
природы. Наглядно виден принцип «гони природу в дверь, она влетит в
окно».
Носители атеистического взгляда на мир оказываются перед необходимостью
объяснить, как совмещается отрицание Бога и возведение божеских заповедей в
статус истины. Они не находят ничего лучшего, кроме как взять гипотезу, что
привычные понятия добра и зла рождены не религиями и условиями жизни древних и
средних веков, а выражают природу человека. И если бы не было аврамических
религий, понятия добра и зла все равно были бы те же самые.
Подкрепляется это заявление тем, что человек существо социальное. В процессе
эволюции в нем возникли такие качества, как совесть, честность и прочее. Все
так, но как было сказано, все эти понятия не самостоятельные. Они намертво
привязанные к понятиям добра и зла. Если человек не знает, что есть добро и
зло, он не может быть честным, разумным, справедливым и так далее.
Люди всегда склонны считать абсолютной истиной то, что принято. Я не знаю
человека, кто искал бы основания своих представлений добра и зла. Потому что,
а зачем ? Он и так прекрасно знает, что такое добро и зло.
В этом смысле мой современник не отличается от аборигенов Новой Гвинеи. Или нет,
точнее, отличается в худшую сторону. Папуас может объяснить, зачем мужская
часть подрастающего поколения должна приобщаться к «мужским сокам».
Опираясь на свои смешные и непристойные для нашего уха верования, он расскажет,
на каких основаниях оценивает эту практику положительно. А вот современнику не
на что опереться. Никто не может обосновать, почему мы отрицательно оцениваем
то, от чего нет никому вреда и кому-то есть радость.
Мы можем сказать, что основания папуаса смешны. Потребление спермы не дает
мужчине силы. Согласились. (хотя на эту тему нет научных данных). Но я же говорю
не о качестве основания, на котором строится оценка, а о наличии основания.
Так вот под положительной оценкой действа папуаса основание есть. А под
негативной оценкой действа современником основание нет. Но это не мешает
современниках крайне негативно оценивать это действие.
По факту религиозная мораль оторвалась от своего родителя, сменила название
(теперь она называет себя общечеловеческой) и стала самодостаточной. Мораль без
основания есть кумир по имени привычка. Все признают за кумиром право определять
понятия добра и зла, но никто не знает, на чем основано это право.
Ситуация, как если бы была религия, требовавшая от всех прыгать на одной ноге
по вторникам, обещая за это рай. Верующие бы прыгали – логика тут есть. Но вот
религия ушла. Никто не верит, что прыжки ведут в рай. И в сам рай не верят. Но
при этом многие продолжают прыгать и других призывают к этому. Зачем? А потому
что традиции предков нужно чтить. Но с какой целью? Да ни с какой…Все моральные
люди прыгают по вторникам на одной ноге.
Я предлагаю такое определение добра: что несет радость хоть одному человеку и
никому не несет вреда — то добро. Многие согласятся с таким определением. И вот
теперь этих многие, которые прочитали эту статью и согласны с логикой, спрошу,
как оценить практику жителей Новой Гвинеи или античных воинов?
Большинство среднестатистических людей от такого вопроса будут нервно хихикать и
отвечать на него, демонстрируя характерные жесты, интонацию и мимику. Человек
скажет, что взрослый имеет право делать то, что его радует, если это никому
не вредит. Но невербально он покажет, что это аморально и к нему неприменимо.
Но всё его поведение будет демонстрировать когнитивный диссонанс – несовпадение
логики с его представлением о реальности.
Большинство людей от рождения и всю жизнь живут на автомате, слепо следуя
шаблонам, установкам, стереотипам. Они лишь внешне люди. В реальности это
биологические боты, аналог компьютерного бота. У компьютерного бота нет функции
думать, он на сто процентов подчинен программе. У биологического бота тоже нет
такой функции, и соответственно, нет мыслей вне программы.
Единицы имеют потребность мыслить за рамками программы. Они могут себя спросить,
с какой целью я следую морали — общепринятым привычкам? Только вот беда — мочь
они могут, но не спрашивают.
Я хочу познакомиться с людьми, которые задаются большими вопросами: в чем смысл
жизни? Что будет после смерти, что-то или ничего? Ищу людей, которые приходят
в ужас от перспективы жить жизнью среднестатистического человека (не важно,
богатого или бедного, важно что живущего без цели и смысла).
2018-02-23 в 11:13
