Г-н Вантала, 62 года
Москва, Россия
Он шел по весеннему, радостному городу.
Все вокруг буквально кипело от весеннего пробуждения, и его душа тоже
кипела.
Она стояла у распахнутых дверец шифоньера и судорожно представляла, как она
будет выглядеть в желтой блузке и черной юбке. «Нет не то, может голубое
платье? Красиво, но немного не по сезону. Или может черное и легкий плащ?»
Его душа рвалась наружу, сердце клокотало от чувств. Он любил и он был
счастлив.
Она выскочила из дома, коря себя за свою нерасторопность: «ОН ждет, а я кляча,
вечно опаздываю. Даже сегодня умудрилась».
Он глуповато улыбался. Вот оно место свидания. Он специально пришел немного
раньше, чтобы успеть купить цветов и заскочить в ЗАГС. Сегодня они подают
заявление……
Она легко вбежала в неожиданно полупустой для такого часа салон трамвая. «Нет
садиться не буду, платье помнется». «Уже без пяти он конечно обидится».
Он достал из кармана помятый пакетик M’&’M и подбросил в воздух красную
горошинку пытаясь поймать ее ртом на лету. С первого раза не вышло. Конфета
ударилась об нос, отлетела и упала в миску с семечками старушки торговавшей на
углу.
- Извините, он улыбнулся обескуражевающе счастливой улыбкой.
- Осторожнее, сынок.
Старушка хотела выругаться, но блеск в глазах молодого человека остановил ее:
«Молодость».
«Уже без пяти».
Он достал следующую горошину и подбросил ее вверх. Конфетка блеснула в лучах уже
совсем по-летнему жаркого солнца и легонько клацнув об передний резец, скрылась
во рту молодого человека.
«Если бы у меня был баян, я бы раздвинул его до тех пор, пока мех не начал бы
лопаться, и заорал бы какую-нибудь песню. Я счастлив!»
Горошина из мятой пачки M’&’M скользнула вдоль языка и влетела в расширенную
часть дыхательной гортани. Пролетев, пять сантиметров она застряла в районе
кадыка и прилипла смоченным, начавшим таять шоколадом, к стенкам горла.
Он по-прежнему улыбался, хотя, что-то явно нарушило этот счастливейший день в
его жизни.
Он попытался закашлять и избавиться от инородного тела в горле. Подъезжавшая к
тротуару машина громко просигналила, он отстранился от дороги и понял, что
теряет сознание от удушья.
Он упал.
«Эпилепсик», подумала старушка с семечками: «Таких сейчас много, а может и
вообще наркоман».
Он умер окруженный толпой праздно шатающихся зевак.
Они так и не поняли, что с ним случилось, но выражение счастья на его лице
поразило всех, кто видел его в момент смерти.
Он по-прежнему улыбался.
Через пятнадцать минут неторопливо и торжественно с некой ленцой к тротуару
прижался автомобиль «скорой помощи», а уже через три минуты после того как она
скрылась на ближайшем перекрестке на этом самом месте не было никого кроме
запыхавшейся разрумяненной от бега белокурой девушки.
ОНА ОПОЗДАЛА…
Она разминулась с ним в какие-то секунды.
В первые три минуты ей казалось, что он обидевшись из мести стоит за
зеркальными окнами ЗАГСа.
Она выждала время укладывающееся, по ее меркам, в рамки приличного для девушки
осознающей свою вину.
И поднялась в просторное помещение торжественных обрядов, но зал был пуст, за
исключением пожилой женщины заполняющей документы и принимающей заявления.
Она прождала еще час двадцать, каждые десять минут давая себе обещание, что
это последние минуты.
Она обиделась и решила назло пойти не к нему домой, а к подруге Ольге, хотя в
душе она была уверена, что он будет ее искать и обязательно позвонит к
Ольге.
Она вернулась к себе домой почти в одиннадцать так и не дождавшись его
звонка.
Она не спала.
Она плакала.
Под утро глаза незаметно сомкнулись, и усталость смешанная с обидой сделали
свое дело, Она уснула.
На следующий день он опять не появился и она, как ей показалось нашла самое
правильное и простое объяснение: «Струсил».
Она тоже не стала искать с ним встречи, и лишь через пять дней, случайно
услышала о том, что ЕГО больше НЕТ.
Она была ……
(Автор неизвестен)
2010-11-02 в 11:04
