Олег, 53 года
Туапсе, Россия
Вся история является реальным событием.
Так уж в моей жизни получилось, что я провизор, трудящийся на трех
должностях во благо отечественного здраво/захоронения.
Как заместитель заведующией: организационные вопрос, связанные со
снабжением нашей больницы плюшками.
Как инспектор фармпорядка: призываю к здравому смыслу тех враче, ч то
раны больных промывают дезинфекционными средствами, предназначенными для
дезинфекции поверхностей, или в одном шприце смешивают несколько препаратов.
Как технолог - готовлю всякие инфузии, мази, растворы или детские
лекарственные формы в индивидуальном порядке под конкретного малыша.
Врачи-больные-родственники-поставщики идут каруселью все мои 230 рабочих
часов в месяц, периодически заполняя ту или иную страничку в моей жизни.
Примерно с год назад эта карусель привезла мне Катерину, что позже я
назову Дашей, девушку, коих природа сочла бракованным материалом, подлежащим
утилизации, но задерживаемых на этом свете силами хилой нашей медицины. Если
кто не понял: инсулизависимый сахарный диабет + лейкоз. Чуть позже добавился
ятрогенный гепатит B. Обе болезни, сьедая ее жизнь минуту за минутой,
оказались прекрасными скульпторами и души, и тела. Тонкая смуглая тростинка, с
медкартой в четырех томах по нескольку сантиметров толщиной (каждый).
Встреча за встречей, приветствие за приветствием, слово за слово, и
вскоре ночные технологические смены я начал коротать, усадив ее на коробки с
реамберином, на коих она сидела, поджав худые ноги под себя. Забраться на
такую высоту самостоятельно она не могла, почти полтора человеческих роста.
После окончания работы, это ориентировочно часа в четыре ночи, или под утро,
я ее оттуда снимал, и отправлял в свой кабинет, а оттуда - обратно в
эндокринологию, которая к этому времени открывалась. Так продолжалась это до
тех пор, пока не выяснилось, что время пребывания в стационаре у нее
закончилось, а приходит она ко мне чисто из скуки. Охрана на входе ее
пропускала и так, ибо ее лицо за все годы было знакомо.
Выяснив это, лишь усмехнулся - если девочке скучно, это еще не
означает, что развлечься нельзя и мне.
Ночь, ассистентская, вежливая просьба снять футболку и бюстгалтер.
Отказ.
Рука на плече, на болевых его участках, и повизгивающая от
болезненности девушка, с намокшими глазами сдирает лифчик. Перед этим мою руку
она попыталась содрать, после неудачи - укусить, после этой неудачи - укусить
со всей дури. После чего сдалась, со страхом глядя мне в глаза.
Добившись то, чего я хотел, я отпустил руку, после чего протянул ей
свою теплую рубашку, специально принесенную накануне для этой цели, пояснив ей
сверху вниз, что в ассистентской холодно, а рубашка поверх футболки все равно
бы не налезла. Девушка, дрожа, молча ее натянула. Приходить ко мне она
перестала.
Впрочем, не вопрос - я давно делал для нее косметику. И с какого-то
времени в креме, размягчающим кожу пяток, появился новый, неафишируемый
компонент в виде гашишного масла с конопли-самосейки, что массово растет на
брошенных полях Приморского края.
Тетрагидроканнабинол, этот медленный яд, подточит любой камень,
смягчит любое сердце. Прикинув время, когда он начнет действовать, я каждый
вечер, когда она по моим расчетам должна была выйти из ванной и отужинать,
слал ей на почту забавные картинки, анекдоты, или какие-нибудь остроты.
Если кто не понял, поясняю. Если человек находится под наркотическим
кайфом, но это ему неизвестно, то психика его открывается внешнему миру,
вырывая психологические замки с мясом.
Что должна думать девушка, которую пробивает невольный смех изнутри при
виде фотографии двух енотов с подписью «приди, приди, печенько!»,
и что при этом не в курсе, что этот смех провоцируется всасываемым из крема для
ног ядом? Правильно - этот фармацевт ей глубоко симпатичен! Он идеально понимает
ее душу! Он умеет поднять ей настроение!. И вообще, он такая няшка (фармацевт,
имеется ввиду).
После той ночи встреча состоялась в опере, кажется, месяца через
полтора телефонного молчания и взаимного друг друга игнорирования. Девочка была
в черном платье, с черным лаком на ногтях, и серебряными часами с черным
циферблатом. Сидела напряженно, чем мешала мне наслаждаться игрой. Ментально от
меня она отстранилась.
Наконец, искренний восторг в голосе от очередной порции визуального
юмора, присланного ей накануне при полной уверенности, что этот восторг
обусловлен не ТГК, а рефлексом, я получил.
Гашишное масло из изготавливаемой для нее косметики исчезло.
Про секс речи и не шло, она же сама уже не боялась приходить ко мне
домой.
Там ее ждал ужин при свечах, чей фитиль был пропитан
прополисно-цветочной вытяжкой, а когда она уже окончательно перестала меня
бояться, то с другим составом.
Ослабевшая тогда физически, с нечетким, но понимающим все сознанием,
была обнажена, и на руках унесена в спальню. Я сосал ей грудь, лизал шею,
покусывал ушки, гладил по голове, обнимал и терся своим эрегированным членом о
ее животик, что при этом гладил второй рукой.
«Девочка моя» - шептал я ей в ухо, чувствуя, как из меня на
ее живот выходит мое семя - «девочка».
Сексуально я ее не взял. Обняв ее, я уснул. Утром началось все
по-прежнему: хотя и лежала рядом, была уже напряжена, сжавшаяся.
«Что с тобой» - сухо спросил я, глядя как она от меня
отодвигается.
«Не знаю!» - взвизгнула Даша - «Я не хотела этого
всего!»
«Дашенька ..» - ласково посмотрел я на нее - «Успокойся
...тихо, тихо ...»
Не подействовало - пришлось брать ее за руку, и тянуть к себе, несмотря
на сопротивление.
«Слушай ты ... нехотелкавсегоэтого» - наваливался я на нее
всей тушей, прижимая как можно сильней к постели - «с этого дня ...
др-р-р-р-р-нь ...если быть точнее, полгода назад ... ты стала моей. М-О-Е-Й.
Теперь поясни-ка мне такую вещь - какого хрена я за тобой бегаю как отец за
ребенком-олигофреном? Ты не хотела всего этого? Ты, сука, сейчас вылетишь
отсюда, забыв мой номер...»
Часа через два неприятного разговора, девушка, дрожа, нормально
расположилась на кровати, закрыв глаза рукой. Гладя ее подушечками пальцев по
коже, обходя при этом грудь, я сменил тон на примирительный, разьясняя ей,
кто она, для чего она, к чему она так, чтобы у нее формировалось чувство
стыда и дискомфорта от ее поведения.
В ходе «примирительного» разговора я выдавал ее состояние
(что мне прекрасно было известно из-за состава свечей, чад коих она вдыхала) за
сексуальную тягу к мужчине. Сколько было страсти в глазах, с каким обожанием
она смотрела, как она млела под моими прикосновениями. Единственное, что все
это было, продолжал я, как-то смазанно, неуверенно.
«Я ... я ... я никогда с парнем ... у меня не было это ..» -
скороговоркой пролепетала та в итоге, оборвав меня на какой-то фразе.
«Ну это ж замечательно, что ты сказала» - не дрогнув ни
единым мускулом, спокойно тогда заметил я - «девственность нужно забирать
совершенно иначе, там со-о-о-овсем другая методика. Да и мне подарок, кстати
будет, да, девочка? Поцелуй меня».
Сексуально я ее тогда не взял. Катал, мял, ласкал, но не взял. После
она исчезла на неделю с лишним, на мои звонки и смс-ки не отвечала, хотя все
они значились полученными и распакованными.
«За старое взялась?» - набил я ей очередную смс-ку -
«очень напрасно, девочка. Сегодня вечером отправлю за тобой
такси».
Такси я отправил, девочка приехала, дергаясь и ежась. Почти плача, она
обнажалась передо мной, отводя глаза, потом уткнулась в мою грудь, пытаясь не
смотреть, как мои руки скользят по ее бедрам.
О любви меня она попросила сама, тихо и нечленораздельно. Взятая за
руку, она была отведена к ростовому зеркалу и поставлена перед ним на
колени.
«Закрой глаза» - сухо распорядился я, внимательно за ней
наблюдая.
«Почувствуй себя слабой ...»
«Еще слабее ....»
«И еще слабее ...»
«Бесконечно слабой ....».
«Ты не красива» - продолжал я, гладя ее по голове, слушая
ее дыхание, и подстраивая свою речь под него - «ты прекрасна. Что,
правда, тебе не видно и не понятно, ибо ты обычная закомплексованная девчонка.
Я долго ждал этого дня, и сегодня я тебя возьму.»
Разговор окончился тем, что вначале она поцеловала мою щиколотку,
положив руки на ступни.
Потом колени.
Потом бедра.
Яички и член она касалась губами очень поверхностно, подрагивая и голову
отвела от паха явно с облегчением. На эрегированный член она посмотрела
буквально долю секунды, и одним глазом.
Спальня к тому времени была готова - хлопковое постельное белье
персикового цвета с лабиринтиками, простыня была обильно осыпана лепестками,
свет шел от свеч, фитиль коих был пропитан анисовым маслом, эвкалиптовым, и
настойкой опиума.
Опиум, впрочем, был явно лишним - девушка внезапно успокоилась,
движения перестали быть скованными, к постели она подошла, лишь тихо вздохнув.
Обнажилась сама, меня ждала, стоя на коленях на одеяле, положив обе руки
между бедрами.
Прежде, чем ее цветок был сорван, я долго водил кончиком языка, и
целуя ее живот. Девушкой она стала лишь немного вздохнув, и обняв меня,
мимоходом чмокнув скулу.
Наслаждался я ей неспешно, размеренно, давая ей время между заходами,
что мы проводили на кухне за чаем с диабетическими пирожными, просто валяясь
либо разговаривая. Разговор был не ахти - зная про мой белый халат, Даша,
подчастую срываясь на всхлипы, судорожно, часто сглатывая, рассказывала про
отношение к ней в наших больницах, как по месту жительства, так и в
онкодиспансере. Частенько я гладил ее по волосам, просил успокоиться, целовал,
отвлекал от накопившихся на врачей обид. Так прошла вся ночь. Сквозь сон
чувствовал, как она гладит меня по груди. Утром, не будя ее, уехал на работу,
оставив запасной комплект ключей от квартиры на видном месте.
Так потекли будни отношений. Подделав документы, я оформил ей
внеочередной стационар, и каждый обед у меня на работе я наслаждался ею. Во
время ночных смен она с моего разрешения, пославшего все регламенты санитарного
состояния ассистентской, сидела у меня в ногах, обнаженная или укрывшись моим
халатом, и играя аптечной посудой, форма которой ей казалось забавной. И что
для нее стало вроде конструктора «ЛЕГО» - на столе из колб, реторт,
шланчиков она собирала целые замки. Или помогала мне по работе, делая нехитрые
операции вроде разогрева ланолина перед смешиванием его с активными
компонентами.
Холостяцкая моя берлога, не до конца отремонтированная, превратилась в
подобие гостиничного номера. Сама собой поменялась посуда, появились на окнах
занавески, коврики, паласики, картины. Деньги таяли исправно.
На внутриклубных соревнованиях по мордобою моему, греко-римскому, все
победы посвящались ей.
Со временем я стал окружен лаской и вниманием до степени, словно я ее
ребенок. Меня даже купали, а на кухню вели, взяв мой член в руку, и тарабаня
какую-нибудь ересь, вели к столу.
Секса было много, реально много - вниманием я ее не обделял, ее
желания, подчастую детские, утолял. Она же зная мои вкусы, охотно согласилась
на тематические практики. Правда, пороть или причинять ей боль не хотелось -
обходился без этого. За все время порол лишь ее один раз.
Суд да дело - она перебралась ко мне. Если я в свое время подарил ей
познание чувственной сферы, то мне она подарила понимание семейной жизни.
Сегодня пятница.
Я на работе, задержался намеренно. Все мое тело просится домой, к
ласковым ее рукам, что после приезда обовьют мою шею, а ноги подпрыгнувшей
девушки сомкнутся на моих бедрах, а чуть позже эти руки будет теребить меня в
ванной, натирая мочалкой с дегтярным мылом.
Мой член просит ее, прямо сейчас - он эрегирован.
На телефоне неотвеченная смс-ка с вопросом, что мне приготовить. Пусть
готовит, что найдет в холодильнике, я уже сам не знаю, что в нем находится.
Дома она будет ждать меня в платье, что мне нравится, и пока я,
скрестив ноги, буду сидеть за столом, будет подавать мне еду двумя руками,
вставая на колени для удобства.
На тренировку не поеду - лучше посмотрю с ней телевизор, гладя ее по
голове, лежащей на моей груди.
Завтра отправлюсь с ней в синагогу, правда, вряд ли буду слушать
раввина, что после кидуша, перебрав вина, снова будет рассказывать со своей
кафедры анекдоты. Наверное, даже уйду раньше всех - прогуляюсь с ней по
магазинам, ибо хочу купить ей шортики, что мне сильно понравились, когда я
шел мимо какой-то из витрин.
Мне хорошо. И этого я желаю каждому из читателей.
2015-06-26 в 12:39
