Andrew, 47 лет
Шатурторф, Россия
Это 2-я часть рассказа. Часть 1: https://bdsmpeople.live/forum/topic23116/
Вот уже несколько месяцев они жили вместе в квартире Петра. Были ли они
счастливы? То, что наполняло их, не было счастьем. Это было ощущение
долгожданной полноты существования, ощущение, что они, наконец, нашли для
себя то, за чем пришли в этот мир, и теперь можно спокойно и с удовольствием
пить жизнь мелкими глотками, наблюдая за тем, как другие суетливо своё ищут
счастье. Так пассажиры поезда, уже успевшие устроиться в уютном купе,
снисходительно наблюдают за бедолагами, мечущимися по платформе в поисках
своего вагона.
Пётр удачно перешёл на другую работу, больше по командировкам не ездил, и
вечера они проводили вместе, не успевая наговориться за короткое время от
возвращения с работы до «подготовки ко сну». Тематическим наклонностям они
предавались свободно и страстно, и утром, на работе, осторожно усаживаясь в
кресло выпоротой попой, Маша с удовольствием вспоминала прошедшую ночь. Но было
нечто, что отравляло ей существование: вторая жена Петра – Ирка. Ира ушла от
него год назад, но не оставляла Петра в покое и Маша, подозревая, что между
Петей и Иркой что-то происходит, мучилась ревностью.
И её прошлое тоже не отпускало. Она легко прекратила все отношения со знакомыми
мужчинами, но вот Олег… Опять начались его звонки. Когда она видела на дисплее
мобильника его номер - не отвечала, но запретить себе думать об Олеге Маша не
могла. Слишком большим влиянием на неё обладал этот человек, слишком хорошо она
понимала, что он сделал для неё своей страшной любовью. Как много в её жизни
значило преображение забитой, запуганной, всеми презираемой серой мышки в
красивую, желанную, любимую и любящую женщину!
Маша знала, что после их разрыва Олег долго жил один, говорят, сильно пил.
Потом взял себя в руки, бросил пить, выстроил успешный бизнес, женился,
родил ребёнка. По служебным делам Олег много времени проводил в Москве, и когда
он позвонил Маше незадолго до её встречи с Петром, Олег уже не разговаривал с
ней снисходительно, как раньше, а, с удивившей Машу настойчивостью,
предлагал жить вместе в те периоды, когда он работает в Москве. Сказал, что
любит её по-прежнему, что купит квартиру или дом для неё, обещал богатую,
счастливую жизнь… Маша пришла в смятение, но, после долгих размышлений,
решила, что быть московской полуженой в полубраке с украинским бизнесменом ниже
её достоинства, и отказалась. Потом её долго терзали сомнения, но вот в её
жизни появился Петя, и история с Олегом отошла на второй план. Тем более, что
Олег, не ожидавший отказа, больше не звонил. И вот теперь появился опять. И
Ирка эта чёртова, Петрова бывшая… Маша больше не писала стихов – тот тихий
голос, который диктовал их раньше уже не был слышен за многоголосьем её путаных
мыслей.
Вечером, когда они, потягивая мартини, смотрели кино, громко и неприятно
зазвенел мобильник Петра. Пётр посмотрел на дисплей и вышел с телефоном в другую
комнату. Когда он вернулся, Маша резко поставила бокал на стеклянный
столик.
- Опять она? Зачем она тебе звонит?
- Проблемы у человека, поговорить надо. Чего ты злишься, Машунь?
- Зачем она тебе звонит? Почему тебе? Ты знаешь, что эта сучка тебя не любит,
и никогда не любила. Я тебя люблю, я. А она использует тебя, как последнего… А
ты… а ты…
Злость на Петра, на наглую Ирку, которая моложе её так намного, злость на
себя за невозможность забыть Олега душили Машу, и она наговорила Петру много
лишних и несправедливых слов. Пётр пытался её успокоить, но потом обиделся,
ушёл к себе и уткнулся в компьютер. Маша плакала в ванной. Ночью, они, не
говоря ни слова, помирились. Но на следующий день, к концу рабочего дня, Маша
почувствовала, что ей совсем не хочется идти домой. Что-то ушло из того, что
было у них с Петей. Она не могла себе объяснить своего настроения, но что-то
ушло, и Маша видела, что виноват в этом Пётр и что она должна наказать его за
это.
Зазвонил мобильник – это Олег. «Вовремя», - Маша усмехнулась и сбросила звонок.
Телефон снова запищал – смс-ка от Олега: «Ответь, прошу. Надо поговорить».
Звонок – Маша вздохнула и взяла телефон,
- Ну? Что у тебя случилось?
- С тобой всё в порядке, Машенька? Мне сегодня приснилось, что тебя на скорой
помощи отвезли в больницу.
- О, господи, Олежек. В твои-то годы такими дешёвыми разводками
пользоваться…
- Это не разводка, Мария, я чувствую тебя, я знаю, что сейчас тебе плохо и я
тебе нужен.
- Проницательный ты, однако. И какие предложения?
- Гостиница «Украина». Подъедешь – позвони.
- Океюшки, милый.
Маша тщательно поправила макияж, решительно закрыла кабинет и направилась к
выходу.
Пётр ходил из угла в угол по пустой квартире и злился - его душила такая злость,
какой он уже давно в себе не наблюдал. Маши до сих пор не было, её мобильный
не отвечал и мысль, что с ней что-то случилось, Пётр отгонял, как розовые
сопли, недостойные для человека, приучившего себя смотреть правде в глаза.
«Обиделась из-за Ирки и мстит - ебётся с кем-нибудь. Из бывших с кем-нибудь… А
то и с этим козлом, она говорила, что он звонил… О-ох, блять, за что мне
это? Но какая же сука! Какие же они все суки!» Пётр прошёлся по квартире. «На
Ирку обиделась, тварь… Будет тебе Ирка!» Пётр набрал номер:
«Ир, привет! … Можешь говорить? … А приехать можешь?… В баню, куда… Ко мне,
естественно… Да, уехала…. Надолго… Иришь, я не шучу… Слушай, давай ты мозги
парить своему кобелю будешь, я, блять, тебя знаю, как облупленную - хочешь,
чтобы помог – быстро ко мне… Я не злюсь, извини, тяжёлый день сегодня… Жду,
милая».
Маша с Олегом сидели в его большом люксе, и пили шампанское. Разговор не
клеился, Маше было скучно и неуютно.
Они не виделись десять лет. Идя на встречу, Маша волновалась – не слишком ли
она постарела, не будет ли Олег разочарован? Но по его расширившимся глазам,
Маша с гордостью убедилась, что она действительно стала интересней, чем была
тогда, и что он этого не ожидал. А вот Олег совсем не изменился, ей
показалось, что он даже одет был также. Но какой он стал скучный! Или он и был
скучный, а она поумнела? Маша расспрашивала об их общих украинских знакомых,
улыбалась, что-то рассказывала о себе, но внутри нарастала тревога. Встать и
уйти было глупо – не за этим она сюда приехала, но оставаться на ночь ей уже
совсем не хотелось. Она видела перед собой очень видного, но скучного
самодовольного мужика. Не таким она его помнила и не такого ожидала от встречи.
В её сумочке несколько раз долго звонил мобильник, и Маша знала, что это Пётр.
Её сердце сжалось.
- Ну, ладно, Олежка, хорошо с тобой, да надо домой двигаться, спасибо, что
не забываешь.
Олег помрачнел. – Тебе со мной скучно?
- Ну что ты, Олежек, пора мне, позвони завтра…
Маша встала, но Олег вскочил навстречу и, сильно сжав её плечи, посмотрел в
глаза. Маша увидела, как сузились его зрачки, и ей стало страшно, так же
страшно, как когда-то, во времена их брака, когда он с таким же лицом
приказывал ей принести ремень.
Олег начал расстёгивать её блузку – Маша не решилась сопротивляться. Он раздел
её до пояса, сильно сжал грудь, потом подтолкнул Машу к ванной. Халата в
ванной не было и когда Маша, завернувшись в полотенце, вернулась в комнату,
она с ужасом увидела в руках у Олега длинный чёрный кожаный ремень со сломанной
пряжкой. Тот самый ремень! Он молча кивнул головой в сторону постели. Дрожащая
от холода и страха Маша неловко легла лицом вниз и замерла, уткнувшись лицом в
ладони. Всё было так же, как и в те времена. Удар! Дикая боль пронзила её
ягодицы. Удар! Удар! Маша впилась зубами в ладони, чтобы не заорать и сжалась,
как только могла – лишь бы не шевельнуться. Олег бил не спеша и очень сильно.
Бац! Бац! Бац! Бац! Бац!…
Видя, что она не шевелится, Олег опустил ремень. Маша судорожно рыдала,
вздрагивая. Олег наклонился к ней, пытался поцеловать, но Маша закрыла лицо
руками. Олег обиженно засопел. Маша слышала, как он разделся, потом его руки
прошлись по её телу… Олег сильно сжал руками её ягодицы, и невыносимая боль
пронзила её, но Маша опять сумела сдержать крик. Олег попытался перевернуть её
лицом вверх, но Маша не давалась и Олег, навалившись, резко вошёл в неё
сзади…
Когда он кончил и, тяжело дыша, лёг на спину рядом с ней, Маша встала и, не
замечая Олега, как будто его вообще не было в комнате, стала быстро одеваться.
Голый Олег, подперев голову рукой, молча наблюдал за ней. Маша оделась,
подошла к двери, повернула ключ в замке и оглянулась на Олега. Он, в той же
позе, внимательно и грустно смотрел на неё. Их глаза встретились, и Маша
увидела в глазах Олега боль, растерянность и безмерную тоску. Она презрительно
улыбнулась ему и вышла из номера.
Выйдя на улицу, Маша знала, куда ей ехать – домой, к Пете, и пусть убьёт её.
У Маши было ощущение, что она вышла с поминок - Олег умер, его больше нет и не
будет. Пётр – единственный близкий человек, который у неё остался.
Маша остановила такси у въезда во двор – она хотела пройти пешком, чтобы
посмотреть на окна. В ночном дворе было тихо, первый снег шуршал по увядающим
листьям. В спальне их квартиры горел приглушенный свет. Что он там делает? Ждёт
её? Пьёт?
Маша не решилась звонить и тихо открыла дверь ключом. И застыла – из спальни
раздавались характерные звуки секса. Силы оставили Машу - она как куль
опустилась на ящик для обуви, но сразу же встала от боли в попе и, как могла
бесшумно, подошла к приоткрытой двери в спальню. Маша увидела в тусклом свете
ночника спину и ноги Петра, энергично двигающегося между раскинутых ног
женщины. Чтобы не упасть, Маша упёрлась руками в косяк и не могла оторвать глаз
от любовников, но пара так была увлечена, что Машино появление прошло
незамеченным. Пётр, громко дыша, двигался всё в более и более быстром темпе,
а женщина, впившись ногтями в плечи Петра, приподнималась ему навстречу, как
бы подтягиваясь на нём. «Когда ещё увидишь своего трахающегося мужа со стороны»,
- пронеслось в голове у Маши. Вот женщина громко застонала, приподнялась ещё
выше, как бы вылезая из под партнёра, и Маша узнала Ирку – она видела её
фотографии. Ирка громко стонала, мотая головой во все стороны и раскачивая
Петра. Наконец она обмякла, глубоко вздохнула, открыла глаза и… увидела
Машу.
Ирина была девушка тёртая и мало чего боялась в этой жизни, но, искажённое
ненавистью лицо Маши, повергло Ирку в такой ужас, что она сначала окаменела,
как при виде Медузы Горгоны со змеями вместо волос, а потом заорала так, что
завыла собака в квартире соседей.
Перепуганный Пётр скатился на пол, а Маша бросилась на Ирку и стала бить её по
лицу, по груди, потом стащила за волосы на пол и стала бить ногами… Ирка была
высокой и сильной, но появление Маши ввело её в такой ступор, что она не
отбивалась, а только визжала. Пётр отполз в угол и ошарашено смотрел на драку
на постели. Но он первый опомнился, одел брюки и оттащил Машу, дав Ире
возможность выскочить из комнаты.
Маша рыдала, растянувшись на полу в куртке и сапогах, как и пришла с улицы.
Слишком измотал её этот день, и сил остановить слёзы уже не было. Только Ирка
успокоилась быстро: рассмотрела себя в зеркало, подкрасилась, оделась,
вызвала такси. Уже у входной двери, она выразительно посмотрела на Петра. Тот
хмыкнул, достал кошелёк из кармана куртки и сунул ей несколько купюр. Ирка
поджала губы, пожала плечами и исчезла. Пётр и Маша остались вдвоём.
Пётр сидел в кресле и гладил по волосам Машу, уткнувшуюся в его колени. По его
щекам текли слёзы. Он поднял Машу, снял с неё куртку и сапоги, положил на
постель, раздел, накрыл одеялом. Раздевая Машу и увидев багровые следы на её
попе, Пётр вздрогнул.
- С кем ты была?
- С ним, с Олегом.
- С кем?!
- С Олегом, с первым мужем.
- Однако! Ну и?
- Петя, на кого я убила четыре года жизни! Зачем я пошла к нему?! Я так много
думала о нём…, - Маша всхлипнула, - И из тебя пыталась сделать второго Олега…
К счастью, не получилось…
- И что он с тобой делал?
- То же, что и раньше, что же ещё… Десять лет прошло, а он… Он ничего не
понял и ничему не научился… Не спрашивай о нём, он умер для меня. Но ты! Как ты
мог! Я так тебя люблю! Зачем? Зачем ты трахался с этой сучкой! Зачем ты привёл
её сюда?
- Затем, блять, что нехера за моей спиной с другими мужиками амуры разводить!
С тех пор, как мы вместе, я тебе не изменял и не собирался. Ты сама меня
толкнула к ней своей дебильной ревностью.
Маша подняла голову:
- Петенька, прости меня, - Маша опять заплакала, - Господи, какая я дура! Я
сделаю всё, всё, что ты хочешь. Не изменяй мне больше.
- Да я и не собирался.… А ты вот что мне скажи, Машенька…
Вот скажи, что оказалось легче пережить - насилие или игры любви?
Маша задумалась и долго молчала.
- Знаешь, после всего, что со мной сделали те ублюдки, моё сердце окаменело.
Я думала, что это навсегда, что любовь для меня недоступна. Олег оживил моё
сердце - я узнала, что такое любовь. А потом он снова его заморозил. И пережить
две такие операции – это уж слишком. И я сказала себе: с телом – всё что угодно,
мне это нужно, чтобы трупом себя не чувствовать. Но душу, но сердце - не
трогать! Но, ты Петя… Твоя любовь, твоя нежность… Моё сердце снова живёт и
любит, моё тело снова живёт и любит. И насилие для них непереносимо.
- А игры любви?
- Поиграть-то можно. Только помнишь, ты говорил пословицу, как отец сына бил -
не за то, что играл, а за то, что отыгрывался. Вот и мы с тобой отыгрались
друг на друге. Какие дураки! Но я теперь знаю, нам с тобой отмерено сто лет,
сто бед и море счастья. Поцелуй меня и открой окно.
А за окном мало-помалу рассеивалась тьма, и новый рассвет уже светился яркими
красками золотой осени.
2012-09-25 в 08:44
