Дмитрий, 35 лет
Москва, Россия
От Её Имени.
Ночь дарует всесилие равное богам. Ночь скрывает недостатки; Ночь коварна,
хитра. Это вечный танец на лезвии бритвы...
И что ждёт Его, Человека, когда Ночь воплощается в Ней.
...
Не думаю, что интересно будет услышать о периоде сближения с ним, хотя
чуть-чуть я всё же скажу.
Он был хорошим человечком, эдаким ангелом в нашем тёмном мире. Поначалу это
даже забавляло, - старается укрыть собой от дождика, до чего-то страшного под
кроватью ночью... Потом стало раздражать. Вот ведь непонятливый, - пишет,
беспокоится, задалбывает и выносит мне мозг. Из-за него я стала плохо спать, -
всего часов по 14 в сутки.
Период конфетно-цветочный мы перенесли нормально. Он даже почти не обижался,
когда не позволяла себя поцеловать или обнять, таял от нежности, смотрел
глазами большой пушистой собаки, любительницы детей. Нет, слюни он пока ещё не
пускал.
Нежность надоедает довольно быстро, но этот ангелок ещё долго бы не решился сам
стянуть с меня даже куртку, поэтому инициативу решила взять я.
Результат был поразительным: Эта "большая собака" сидела, обняв мои ноги, и
говорила о моём прекрасном облике, будто я сама этого не знаю. Фетишист.
Решила его высечь.
...
Приготовила плётку, наручники и верёвку для мальчика, сижу жду.
Он как всегда пунктуален. Примчался Он за полчаса, но терпеливо ждал под дверью
назначенного времени и боялся чихнуть. Из вредности игнорировала шарканье обуви
и перестук зубов. Наконец пришло время и звонок зазвенел.
Не вовремя, - я успела уже задремать с конфетами на диване. За это он получит
ещё ударов двадцать, как бы себя не вёл.
Может с порога возьмёт? - Коварно улыбаюсь.
Нет, вручает цветы, нежно целует щёку, прикрывает за собой дверь. Начинаю
рычать. Мальчик робко улыбается и старается быстрее разуться.
- Наташа, я так скучал по тебе... - И нежный-нежный взгляд дебильных глаз.
Убила бы.
- Я знаю... - Шепчу ему на ушко, чуть прикусывая мочку зубами. - Поспешим в
комнату.
В комнате поднимаю с кровати плеть и перевожу взгляд на мальчика: - На
колени!
Мальчик подчиняется, опускается в новых брюках на пыльный пол, - а кто сказал,
что Она обязана его мыть? Это забота раба...
Наступаю Ему ногой на спину и прижимаю к полу.
- Наташа... - Голос испуганный. - Может не будем?
- И так до двадцати семи, а лучше до сорока! - Зло улыбаюсь. - Нет уж! Пора
уже, вырос!
Плеть медленно скользит по телу, а "раб" робко смотрит, но с некоторым
интересом целует мою ногу. Прогресс!
- Скидывай рубашку! - Приказ исполняется безукоризненно и вскоре на белой
рубашке находятся мои ноги. - Выпрямись, как мужчина!
Мальчик повинуется, а плётка первый раз касается его тела, оставляя на спине
свой первый алый автограф... Ещё раз, ещё!
Мальчик молчит и лишь по тяжёлому дыханию определяю как ему тяжело. Ничего, я
тоже долго ждала.
Вскоре откидываю плеть и исчезаю в комнате. Мальчик так и сидит на полу, видимо
пребывая в каком-то своём мире. Ничего, скоро вытащу его в этот.
Моё возвращение со свечой и спичками воспринято "рабом" как-то странно, нервно.
Хорошо, что уже "Может не будем", я не слышу. А может просто сдался.
Вскоре свеча горит ровным пламенем, а воск капает на спину мальчика. Да, я
представляю, каково тебе, но пощады не будет.
Вскоре игра со свечой надоела. Мальчик крепится, но такое ощущение, что скоро
заплачет. Пожалела, приковала наручниками к батарее и ушла в ванную комнату.
Госпожа должна быть чистой. В ванной я провела не так уж и много времени, часа
два... Но за это время два раза слышала своё имя из комнаты. Неужели хочет ещё?
Добавлю!
Возвращаюсь к мальчику с своём любимом чёрном халате, босая.
Вижу первую реакцию, - брюки изменили форму чуть ниже ремня. Уже прогресс.
Подхожу, медленно расстёгиваю наручники. Бедняжка, он обжёг за два часа руки,
ибо цепочка была короткой. Из любви несильно пнула в живот, хотя могла и
сильнее.
Беру новоиспечённого раба за волосы, притягиваю ближе к себе. Мальчик начинает
целовать пальцы, пятку, почему-то правой ноги, водить губами по ножкам, но
не очень высоко. Замеряла взглядом, - не выше колена. Нужно добавить ещё
стимула.
Поднимаю плётку с пола и встречаюсь с ним взглядом, - мольба во взоре!
Нельзя нам останавливаться, - нежно бью его ногой по животу и приказываю
опуститься полностью на кровать, что он и выполняет куда более охотно.
плётка опускается на спину, плечи, оставляя красные отпечатки, которые так и
хочется попробовать, узнать вкус его крови...
Стон срывается с его губ, - мальчик мой, подожди меня, мы вместе играем!
Приказываю ему перевернуться на спину, что "раб" и делает с готовностью, хотя
и морщится от боли. За мимику добавлю позже.
Верёвка, что давно лежала без дела, делится на две почти равные части и
фиксирует мальчика к кровати за руки и ноги.
Неужели ты думаешь, что это будет всё?
Я исчезаю на кухне и возвращаюсь с ножом, узкий. изогнутый клинок идеально
подходит для убийства, но пока лишь поможет разрезать ткань... Брюки разрезаны
и покоятся кусками на кровати и ковре на полу. Затем приходит черёд нижнего
белья... Лезвие касается его органа, отчего тот ещё больше увеличивается, ммм,
приятно.
Обвожу лезвием соски, приставляю сталь к горлу... его глаза смотрят с такой
нежностью и преданностью... Хорошо, я не зарежу тебя сразу, мы ещё
поиграем...
Но затем тебе видеть тело Госпожи? Чёрный платок скроет Его глаза. Завязываю
платок за головой на два узла.
Затем веду губами по его телу, мальчик бьётся в верёвках, как бабочка, но
ждёт...
Нежно кусаю его шею, левое плечо... Веду губами по груди.
Вскоре пояс халата покоится на остатках брюк, а сам халат на краю кровати. Я
опускаюсь на его ноги, веду губами вниз...
Затем тела сливаются в единое целое.
...
Мальчик снова будет страдать и ждать, когда Госпожа снизойдёт до него, быть
может я и смогу найти для него пару минут... Если сочту, что он будет
достоин.
Конфеты снова будут лежать на журнальном столике у кровати, а я буду слушать
шарканье шагов и покашливание.
Боже, он невыносим! Высеку его, сегодня он заплатит за всё. Даже если и не
виноват конкретно он. Я сказала: Он будет виноват всегда!
"Она пьянит, как яда глоток... Танцуй же со смертью мой глупенький Бог..."
2011-08-18 в 18:43
