Младенец – один штук. Проблем – на всю жизнь.

На днях, когда я грела пузико на пляже – увидела счастливое семейство с маленьким карапузом грудничкового возраста, который таращился на мир с неимоверным удивлением и загребал руками пространство видимо от крайней степени изумления.

И такой он был славный, голопятый, со светлым пушком на головке и весь в перетяжечках – как батон колбасы. Мне захотелось немедленно его украсть, злорадно посмеиваясь над растяпами родителями. А потом принеся его у в укромное местечко, показывать ему козу, щекотать пузико и дуть на этот белесый пушок на макушке и смеяться вместе с ним от того, что прохладно и непонятно как это волосы сами по себе шевелятся. Потом бы я его баюкала и пела песни своим противным голосом, полностью уверенная в том, что ребенок так лучше заснет. Я бы кормила его детскими пюрешками и не удержавшись пробовала бы сама эти саамы пюрешки и съедала бы по пол банки – потому что вкусно. Я б покупала ему моднючие подгузники новой японской коллекции. Ага, какашки в иероглифах – это очень аутентично. Потом мы бы вместе смотрели мультфильмы, и я по новой плакала бы над «Красавицей и чудовищем» и страшно переживала за «Мишек Гамми». А потом истекая слюнями покупала бы распашонки с белоснежками, погремушки в виде Спанч Боба и с грустью думала, куда будут звонить коллеги если я у себя на столе радостно водружу резинового Шрека с его детишками и ослом для комплекта?

Когда мой похищенный ребенок подрастет я начну читать ему умные книжки с крышесносящими стишками
Надеюсь что после этих экзекуций он останется вполне себе дееспособным гражданином общества и даже не сильно будет заикаться.
А там и до школы рукой подать – я буду одевать горжетку и шапку из кролика и в таком виде ходить на родительские собрания. Пусть все остальные родительницы побелеют от зависти.

Класса до пятого я буду помогать своему ребенку с уроками и радостно складывать ежиков и яблоки и делить коней на сено втайне гордясь своими познаниями.

Дальше этого моя фантазия разыгрываться категорически отказывалась. Потому что умом я понимала что дальше пойдет подростковая агрессия, первые аборты, подозрительные поклонники, мои истерики на тему «Я отдала тебе всю молодость.. я ночей не спала.. а ты…», взятки за возможность поступления в институт, обзванивание моргов и больниц, когда дитятко уедет на дачу к друзьям и отключит мобильник, скоропалительная свадьба на которой собственно впервые и встретятся родители молодых, размен свой двушки на две однушки – чтобы дать молодоженам пожить самостоятельно, скупые эсмски «у меня все хорошо. На работе повысили в должности. Приехать не смогу. Позвоню как будет время.». Через некоторое время появится очаровательный карапуз, который будет таращится на мир с неимоверным удивлением и иметь белесый пушок на едва заросшем родничке. И все повторится вновь. Только уже не с тобой.

И когда я буду беззубая, ловко научившаяся мошенничать в покер и очень правдоподобно разыгрывать сердечные приступы, мой ребенок приедет попить чай со смородиновым вареньем и глядя на мою гордую физиономию и сморщенные руки произнесет «мама ты так была права.» И я улыбнусь. Потому что я это знала. С того самого момента когда украла это голопузое чудо с городского пляжа.

Ты еще не научился думать, говорить, врать и подсиживать коллег – а я уже придумала тебе жизнь. Жизнь которой у тебя никогда не будет. Потому что я не собираюсь тебя красть. Я и подгузники то менять не умею, если что. У меня железное алиби.