самая жестокая женщина Германии Хельга и снайперша Марта 1941-1945гг.
рассказал в пионерском лагере Коля Мокрицин.(имя и фамилия вымошлены)
M.DE SATE
Вечер в пионерском лагере, Коля собрав вокруг себя девочек рассказывал прочитанное, про Хельгу от первого лица:

"....... Время тянулось чертовски медленно. Самолет, который должен перенести меня, в солнечный Париж, прибудет в пятницу. Сегодня, только понедельник. Русские называют понедельник трудным днем. Дьявол - в этой чертовой Сибири, все дни одинаково трудные

.Париж! Париж прекрасен этот город осенью. К тому же это наш город. Никто уже не сможет отнять его

.Меня постоянно куда-то тянет - в Мадриде, я хотела в дружественный Неаполь, потом в Прагу, Будапешт.

Везде где бы Хельга не появлялась, со своими очерками, ее всюду окружал праздник жизни.

Один парад, тут же сменял другой. Триумфальные шествия по Европе, бесконечные вечеринки во имя великой Виктории сверхчеловеков, над неотесанными стадами варваров, населявшими ранее, эти земли.

И поверьте, ей было глубоко плевать на горы трупов, реки крови, которые оставались, после (освобождения)

Военному репортеру, Хельге Браун, было безумно интересно, наблюдать за ходом войны, она считала себя летописцем великой победы. А страдания и смерть вокруг, лишь подогревали интерес, добавляли азарта, адреналин, переполнял кровь.

Это и составляло, от части, суть ее миссии, носясь с кинокамерой и блокнотом, по всему старому свету, она скурпулезно, фиксировала все, что происходило на фронтах, ее будущей империи.

Не только на фронтах. Хельга, также объехала, все лагеря смерти, в Польше - Бухенвальд, Освенцим Бельзец.

Везде ей оказывался достойный прием, не в чем не отказывая, с радостью выполняли любой каприз-

еще бы, сам фюрер - высоко оценил эту работу.

Ее интересовало все- устройство газовых камер, опыты

знаменитых, нациских хирургов, новые, болезнетворные вирусы, скорняжничество из человеческой кожи.

Все эти (достижения) с удовольствием демонстрировались для Хельги, с легкого разрешения администрации лагеря.

Если ей казалось, что кадр вышел, не очень удачно, все повторялось заново.

Бывало, что она, просила повторить, на пример, сожжение в газовой печи, пятисот человек, просто, для того, чтобы ощутить полноту своей власти.

Легкий каприз, два слова, и в печи, или газовой камере, в страшных муках ...погибало

Пятьсот человек.

- Подумаешь, рабы умирают, так это ради великого рейха.

Ради великой цели, и чуть- чуть, ради меня самой. Это-то, пожалуй, больше всего и льстило, доставляя почти сексуальное удовольствие. Еще бы! Жизни сотен людей зависели от одного ее слова. Хельга чувствовала себя Жульетой, из Де Садовского романа. или Клеопатрой, Мессалиной. Словом сильной мира сего.

В Бельзеце, она лично наблюдала, как действует великая машина уничтожения. Прошлой весной, туда, в товарных вагонах доставили 6 тысяч евреев. 1450 умерло в дороге. Остальных построили в шеренги, приказали сдать все ценное и раздеться. Женщин, тут же остригали на голо” - Эти волосы пригодятся, подводникам-из них получаются хорошие тапочки"... Пояснил ей коммендант лагеря Вирт. Ах!, Как тогда, это рассмешило Хельгу, польщенный толстяк комендант приказал ускорить дезинфекцию и лично начал стегать, тяжелым хлыстом, этот ленивый скот. Погода была прекрасная, такой солнечный, весенний день, хотя снег, кой где все еще лежал Хельга ни чуть не замерзла, и не устала, с удовольствием оставаясь на улице, наблюдать марш, в газовые камеры смерти. Женщины, мужчины старики, .все совершенно нагие, ежась от свежего ветра, в страхе прижимаясь ближе друг к дружке -проходили мимо дюжего эсесовца с таким-же хлыстом, как и у Вирта, который громогласным голосом, издевательски говорил:"С вами ни чего страшного не произойдет, все что вам надо будет делать, это глубоко дышать.

Глубокое дыхание укрепляет легкие, помогает от инфекционных болезней. Хельга стояла чуть по одаль, с комендантом и смотрела на этот не прекращающийся, человеческий поток, чувствуя себя вершительницей судеб. Все это великий фюрер!

Только он, мог так, все продумать, мобилизовать страну, в кротчайший срок превратив ее в сокрушительный единый кулак, карающую десницу.

Наконец камеры были заполнены, но дизель, что-то заело, и пришлось прождать, еще сорок минут в ожидании пока его починят. Вирт предложил подождать внутри, выпить вина посмотреть трофеи, но воодушевленная Хельга на отрез отказалась уходить. Свежий ветерок не много окреп к вечеру и Вирт нервно поежился.

- Надо бы размяться - эти мерзавцы, ужасно раскричались.

-Конечно, разомнитесь, мой смелый командор

Этим вы окажите не заменимую услугу нашему рейху Ха ха ха,

уймите их скорее. Ха ха ха.

И перевела треногу, с камерой, на удаляющегося Вирта, энергично подходившего к группе перепуганных людей.

Подойдя, он громогласно приказал всем заткнутся.

От приказа коменданта, крик, лишь еще больше усиливался, и Вирт, опьяненный одобрением Берлинской красотки, принялся жестоко их стегать

.Обессилев, от избиений, они падали на землю, а. солдаты, со смехом пинали ногами.

Мужчин, пытавшихся помочь - расстреливали на месте.

Превосходный материал!

Солнце спряталось, и Хельга вдруг почувствовала, что без движения замерзли ноги.

Она решила, что тоже окажет помощь великому рейху, поучаствовав, в этой забавной потасовке.

Подойдя поближе увидела, как женщина окровавленная, испачканная землей, обливаясь слезами пытается подняться ....Хельга, сокрушительным ударом, сапога, моментально отправила ее обратно в грязь.

Это так понравилось солдатам, что они принялись аплодировать скандируя, ободряли ее на новые кровавые подвиги. Еще несколько ударов окончательно стерли человеческий облик с лица этой, бедняжки .Армейские сапожки, из хрома, намного легче солдатских, но все же, старания Хельги тяжело обходились заключенным. Женщина лежала без движения в луже собственной крови и грязи,

а Хельга плюнув ей в лицо, улыбнулась и довольная собой, пошла искать следующих. Только что, какой-то мальчишка, лет шестнадцати, получив прикладом автомата по плечу, упал.

Не очень пострадав, пытается отползти в сторону, и тут, его настигает наша мужественная журналистка, и добивает острым каблучком, скорее всего сломав ему нос.

Парень - попытался закрыть голову руками, в панике спасаясь от жестоких ударов, но солдаты- изо всех сил желая услужить красивой гостье, растянули ему руки держа голову так, чтобы Хельга, без труда, могла в волю позабавится, избивая несчастного.

бесчисленные удары с поразительной жестокостью сыпались на голову обреченного паренька.

покуда он не обмяк, потеряв сознание, обильно окрашивая своей невинной кровью улыбающиеся лица солдат державших его.

Этому газовая камера не понадобится, улыбаясь заключил Вирт, с удовольствием наблюдая ужасную сцену.

Потеха продолжалась еще минут двадцать. Отправляя на тот свет и калеча невинных мужчин и женщин.

Вскоре- дизель был запущен и сотни, тысячи людей в жуткой тесноте корчась от боли умирали от смертоносного яда.

Когда все было кончено, Хельга прильнув к смотровому окну, с изумлением отметила, что люди не падали, а стояли! мертвые! - так как были прижаты очень плотно друг к другу.

Они, даже не могли упасть, выглядев, как базальтовые фигуры, застывшие в мертвом безмолвии.

Это так поразило Хельгу, что она долго не могла прийти в себя, зачарованно уставившись в смотровое окно.

Такого, даже ей не приходилось видеть. Вирт - еще много чего показывал; в тот день, целую коробку золотых человеческих зубов и коронок, которые вырывают у трупов, или даже у живых, если заметят, угощал французским коньяком, водил на просмотр целой горы человеческих тел, застывших в неестественных позах. Она там в задумчивости простояла примерно четверть часа, потом довольно улыбнувшись, предложила Вирту сфотографироваться на память на фоне ужасного апофеоза смерти.

Затем, поблагодарив за теплый прием, обещала составить подробный, и положительный отчет Гимлеру.

Попрощавшись, укатила дальше, в поисках материала, и новых приключений.

В то время, невозможно было представить, что милый ангелочек маркиза Вольганга Брауна, его единственная дочурка, застрянет здесь, в лесу, где-то под Курском, чуть ли не в окружении, считая дни до отлета в Париж.

А почему ее туда понесло? Романтика военных будней?

Победный парад в Москве?

Нет, целью ее визита являлся очерк, о женщине снайпере: Марте Салтыковой- Коль, прозванной божья кара, за то, что она убивала, медленно, сначала, отстреливая руки, потом ноги, от души наслаждаясь процессом. Экзекуция, порой продолжалась около часа, иногда бывало и дольше.

Божья кара, не позволяла, своим жертвам умирать быстро

Если тебя угораздило попасть под прицел Марты - все!..

считай, что тебя постигла, божья кара - любили шутить солдаты.

Прослышав, об этой женщине, Хельга стала одержима желанием познакомиться с ней, написать статью, которая по ее мнению поднимет боевой дух армии.

Дело в том, что Марта родившись в германии -по матери была русской помещицей, давным давно приехавших в Европу. И теперь она, сражается на родине, убивая соотечественников, во славу великого рейха.

Вот это материал!

А то, что для этого придется переться, в далекую и холодную Россию - ни чего страшного, даже интересно.

Еще - до наступления лета, мы захватим Москву. Восточный фронт - важное звено всей компании. И в начале апреля, 1944г.- Хельга оказалась там. Захватив с собой: Кучу парадных кителей, свежие сплетни из Берлина, не забыв аппаратуру, разумеется.

Парад в Москве- это будет весело, на верное, что то типа карнавала в Рио, наивно полагала Хельга.

Но, на самом деле, оказалось, совсем по-другому.

Особенности климата, поразительное упорство русских, .медленно делали свое дело.

Да... Здесь, не курорт, хотя и материала достаточно.

Ненависть наших солдат к славянам, была беспредельной. Захватывая деревню, или город, половина населения, тут же расстреливали и вешали. Нельзя, было доверять даже их полицаям, добровольно, с нами сотрудничавшими.

С божьей карой судьба свела Хельгу под Курском. Марта - оказалась высокой, голубоглазой блондинкой, Настоящей арийской красавицей.идеально подходящей, под образ охотницы волчицы, грозы восточного фронта. Они с Хельгой, оказались очень похожи и быстро подружились. Марта- обажала слушать рассказы, вездесущей журналистки, а Хельга, обажала рассказывать. Да и снайпером оказалась не плохим.

Так, что все дни, они, проводили вместе. Да и ночью -редко расставались.В этой суровой дыре, так необходима, частица нежности, которую, не смотря на обстоятельства, они- самозабвенно дарили друг другу. Все началось, с первого дня, практически. Долгий, испытывающий взгляд глаза в глаза, красноречивее всяких слов, в одно мгновение определил их дальнейшие отношения. Огненно-рыжая, с зелеными, как у кошки глазами-Хельга, не могла устоять против белоснежной амазонки, случайно потерявшейся в Курских лесах.

Какое они испытывали наслаждение! Изучая тела, и души друг друга.

Невинные прикосновения, со временем становились, все более смелыми и открытыми, уже через два дня они слились воедино.

Марта, взяла на себя ведущую роль, хотя бывало и наоборот. Страстный долгий поцелуй в губы, плавно переходил в нежные ласки груди, затем-шея, живот, дойдя наконец, до огнедышащего цветка- обе были в не себя от возбуждения.

Эти ласки, казалось длились вечно и одновременно молнееносно.

Ночи на пролет, в сырой, тесной землянке две прекрасные представительницы слабого пола, силою обстоятельств ставшие исполинами- познавали чудесные таинства любви.

Но всему на свете, как хорошему так и плохому, вскоре приходит конец. Особенно остро- Хельга стала, это ощущать, после просмотра фильма-(Серенада солнечной долины) оглядевшись вокруг она поняла, что вдоволь, наелась этой походной романтики.

Материал давно готов, ее ждут в Берлине и Париже...Хватит, я встречусь с Мартой

в Москве, или где нибудь еще, но оставаться больше нельзя, я и так провела здесь полгода..

Железный крест обеспечен.

Моя миссия окончена.

Обещала показать Марте " Освенцим".....Что ж, потом, не сейчас.

Всему- свое время, логично рассуждала Хельга, сидя на поляне, с легкой грустью, поглядывая

на свои обильно испачканные, в русской земле, привезенные специально для парада, хромовые сапожки.

-Я привыкла, конечно к Марте, даже жаль расставаться.Она милая, экзотичная, совершенно не подходит,

для этой мясорубки, в грязи.

-Но не на век-же мы расстаемся? Захватим Курск, я поговорю, с кем надо и перебросят мою белоснежку ближе к солнцу, морю и ко мне разумеется. Какая-же скукатища, эта работа снайпера, целый день торчать в засаде.

Холодный, октябрьский ветер, плюс однообразие среднерусской равнины, начинали

ее здорово раздражать. Хельга- за время войны, привыкла топить раздражение в реках крови.

Еще в детстве-будучи маленькой девочкой, она срывала зло, на слугах Им приходилось терпеть издевательства маленькой Маркизы.

Но что особенного, может сделать десятилетний ребенок.

И по этому, Хельга, выбрала себе в жертву -семилетнего сынишку, кого-то из слуг, и с радостью, обвиняла его во всем.

Отец - разрешил ей наказывать мальчишку, как и когда, захочется, по своему усмотрению.

."Настоящая госпожа растет!!

.Эта девочка, ни кому спуска не даст. В наше время, . так и надо, пусть учится управлять поместьем и людьми.

"В жизни- не раз пригодится"Любил хвастать друзьям Маркиз.

Чувствуя поддержку и одобрение отца, Хельга с присущим детям любопытством, усердно изучала всю палитру человеческих страданий.

По субботам Маркиз, обычно проводил порку провинившихся.

.Юная фройляйн, всегда сидела рядом с отцом на маленьком стульчике и смотрела.

С начала с интересом, но вскоре, с большим удовольствием. А потом, как и все дети обыгрывала увиденное на кукле.

Только кукла, у нее была живая.

Что, только она не придумывала! Порола розгами, избивала маленькими ножками, а когда уставала, приказывала обезумевшей от горя матери его пороть. И бедная женщина обливаясь слезами била розгами, собственного ребенка.

Не дай бог, откажешься или будешь халтурить, и охрана тут же запорет до смерти обоих.

Маркиз- обладал неограниченной властью во круге, и из за пустячной смерти двух крестьян, никто особенно расстраиваться не будет.

Местный кузнец, по приказу Маркиза, сделал железные набойки, Хельге на сапожки, что бы удары были более чувствительными.

Нет- нет, да и нагрянет любящий папа посмотреть, как там его голубочек развлекается?

Им обоим, нравилось наблюдать, как разбиваются губы, нос, опухает лицо, а вид крови успокаивал и возбуждал... Всегда заставляя широко улыбаться.

Маленькая Хельга- каленым железом, выжгла свое имя, на спине

бедолаги.

Да много что было!

Он умер через год, не выдержав страшных мучений.

Изувеченный, с выколотыми глазами, его худенькое тельце ужасно распухло, раны гноились, без слез, невозможно было смотреть.

Его похоронили на скотном дворе, как собаку.

Все кому довелось увидеть изуродованное тело, ни когда не забудут до чего дошла звериная жестокость маленькой девочки.

Время шло, Хельга выросла, и одной из первых вступила в нацисскую партию вскоре улетев из заботливого, родительского гнездышка на встречу новым приключениям.

-А где была ее мама?

-Не знаю? Не перебивай! Может умерла, не важно, не было у нее мамы.

-У всех есть мама.

-А у нее не было, наверное, умерла.

-Ладно - продолжай Мокрицын.

Вспоминая детство, Хельга- не вольно улыбнулась, посмотрев на Марту

Она, напряженно вглядывалась, сквозь оптический прицел в пустоту, русских равнин.

Затем, перевела взгляд на Ганса, добродушного толстяка, которого

Марта таскала его за собой используя в качестве раб. силы.

.Вспоминая родной дом, того мальчишку, всплыл в памя ти еще один "забавный" эпизод, случившийся в прошлом году в Майданеке.

Один офицер, который таскался за Хельгой постоянно, по ее просьбе - учил, метко стрелять.

Благо! В мишенях недостатка не было, ведь каждый день, десятки рабов, калечились от непосильной работы.

К чему держать тех, кто для рейха был уже бесполезен?

-Так, хорошо, смотри, что бы мушка совпала с этой прорезью, видишь?

(Нашептывал, в ухо, влюбленный палач, щедро обдавая ее вчерашним перегаром.)

-Пли.....

-Прекрасно! Браво! Ты попала! давай закрепим....Вон тот хромой старик…

ОГОНЬ!!

Брависсимо Хельга!! Из тебя получится прекрасный снайпер!

С такого расстояния, из пистолета!..

Для начала очень не плохо!!

Поздравляю, пойдем взглянем.

Из десятерых, стоявших в ряд людей, двое лежали. Убитый, выстрелом в голову, старик, неестественно раскинув руки и уткнувшись лицом в землю не подвижно лежал. Небрежно, сапогом перевернув его на спину -Хельга смеясь пропела...Готов!.

Зато второй, молодой мужчина, лежа в зловонной луже, корчился от боли в предсмертной агонии. -Пуля, пробила легкое, едва не достав до сердца.

Хельга - была весьма довольна собой и не скрывая этого, беззаботно смеялась, кокетничая и шутя-наслаждаясь муками умирающего.

-Добьешь его?

-Зачем?Патроны, еще згодятся, война не кончена, не будь таким жестоким Людвиг, пусть поживет еще не много….Ха ха ха

Займемся остальными.

-Отлично! На позицию прекрастная фройляйн.

-Не хочу! Давай от сюда.Мне нужно видеть их глаза, ты не против?

Отлично!

И отойдя на три шага, не целясь, она укладывала одного за другим, с дьявольской улыбкой на устах, стреляя прямо в перекошенные страхом лица.

Дойдя до последнего- совсем юнца, Хельга,

не ожиданно остановилась, и подойдя в плотную, изучающе посмотрела ему в глаза.

Этот мальчишка показался ей поразительно знакомым.

-Кто ты?

Парень мужественно молчал

-Отвечай свинья!

И тут верный Людвиг подбежав ударил парня кулаком в лицо. Хельга узнала в искаженном гримасой боли лице, свою давнюю, детскую игрушку, безжалостно испорченную много лет назад.

Конечно это был другой юноша, но что то общее, поразительно знакомое, в них было.

Саркастически улыбнувшись, она развернулась и пошла прочь, потеряв, очевидно интерес к этой наскучившей забаве, но пройдя десять шагов, круто развернулась и не глядя всадила пулю в живот пареньку, оставив ему на память о себе, несколько мучительных часов ожидания спасительного, вечного небытия.

Эти же самые часы, Хельга проводила куда веселей.

Будучи зверем с заключенными, с ней, Людвиг был тряпкой, хотя и не плох в постели.

Они прошли в шикарный зал, Хельга села в высокое мягкое кресло, положила ногу на ногу, и расслабилась.

Налей мне вина Людвиг.
Конечно моя госпожа, сию минуту.
Разлив кровавое вино в бокалы, один оставил на столе, а второй преподнес Хельге, галантно встав на одно колено.

Разуй меня, ноги устали, небрежно бросила красотка, изящно поставив ножку на плечо всесильного коменданта.
Однако подобная фамильярность ничуть не возмутила его, напротив, он широко улыбнулся, стал на второе колено, и принялся целовать ее сапог, затем второй.

Хельга, засмеявшись, вытерла подошву о его лицо.

Ха-ха-ха, какой ты смешной Людвиг, низкий, целуй еще, еще, лучше, облизывай их…Ха-ха-ха-ха.
Небритое лицо эсэсовца, покрывал слой земли с пустыря, но он вопреки этому продолжал лизать языком подошвы ее туфель получая от этого непонятное наслаждение ( Хельге непонятное - мы то знаем)

Иди умойся Людвиг, а впрочем, хочешь я сама умою тебя?
Он с недоумением посмотрел на нее, и она снова расхохоталась.

Ложись на спину командор, живо! Ха-ха-ха.
Ты послушный пони Людвиг? Правда? мой раб..Ха-ха-ха.
Открой-ка пошире рот.

Хельга присела над ним, приспустила трусики, и золотистая, солоноватая струйка омывала лицо палача.

Людвиг был в восторге, эта игра ему очень понравилась, глотая ее мочу, растирая по лицу, он поистине наслаждался, о чем свидетельствовал бугорок, в районе ширинки.

Хельга тоже была весьма им довольна, хотя признаться честно, этими отношениями не дорожила.

Пописав, красавица окончательно оседлала рот Людвига, который вовсю стараясь, вылизывал остатки мочи.

Хельга абажала оральный секс, и предоставила Людвигу полную свободу действий, перестав смеяться, тихо постанывала в такт неугомонному языку.

Неожиданно, дверь в кабинет распахнулась, и ворвался адъютант.

Он пугливо остановился посреди комнаты, с глупой улыбкой на лице.

Хельга, скинув юбку и трусики, сидела на голове коменданта лагеря.

Комендант - сконфуженный и взбешенный, трусливо прятался во влагалище своей повелительницы

Я легко попаду в него Людвиг. Промолвила улыбаясь лихая наездница.
Комендант, что-то промычал, но не вдаваясь в детали, она расстегнула кобур, достала пистолет, и всадила пулю в плечо адъютанта.

Бедолага, взвыв от боли, повалился на пол, Хельга расхохоталась, и освободила Людвига из плена.

Тот, вскочил, как ошпаренный, с мокрыми штанами, блестящим, и перекошенном от гнева лицом,

принялся избивать невиновного, предварительно обезоружив.

Сколько раз я предупреждал тебя не входить без стука!!?
Визжал комендант, брызгая слюной, и нанося ощутимые удары сапогом в лицо.

Угомонись, иди сюда, мы еще успеем вернуться к этому идиоту.
Ударив еще несколько раз, Людвиг фон Лиценбергер, послушно подошел к Хельге и смотрел на нее бесцветными, влюбленными глазами.

Барон, был возбужден снова, Хельга приказала овладеть ею сзади, уперевшись локтями о спинку кушетки, поглядывала, на скулящего эсэсовца, истекающего кровью, посреди комнаты.

Наслаждаясь его страданиями, они распалялись еще сильнее, Людвиг втыкал свое копье, а Хельга, просто кричала от удовольствия, крепко сжимая в руке пистолет.

Уже практически перед самым оргазмом, она начала стрелять в несчастного адъютанта, но рука не хотела слушать, и хотя все пули попали в цель, он еще долго корчился, а Хельга, в тот день испытала один из самых сильных оргазмов.

От приятных воспоминаний ее отвлек сильный порыв ветра, и поежившись всем телом, Хельга вновь посмотрела на Ганса.

Он чистил свой автомат, который и так был уже десять раз чистый. В очередной раз, окинув критическим взглядом свои, маленькие сапожки, так и не увидевшие очередного парада, но вдоволь замерившие здешнюю топь, раздраженным голосом произнесла....

-Что ты все трешь, эту железку Ганс? Если тебе нечего тереть, почистил бы лучше мне сапоги.

Ганс, как ни в чем не бывало встал и стряпкой в руках направился в сторону Хельги, присев на корточки, с деловым видом принялся стирать тряпкой грязь с ее сапог.

Неожиданно Хельга расхохоталась, больно пнув его ногой в лицо.

-Не стыдно тебе?-Арийцу, герою, так унижаться перед бабой.

-Я солдат -фройляйн Хельга и привык выполнять приказы.

Марта -с интересом наблюдала за этим диалогом, зная Хельгу ей было интерестно, чем, все это кончится.

-Привык выполнять? Хорошо, сейчас мы это проверим:Смирно солдат, сесть, встать, сесть встать, лечь, ха ха ха...Встать

Ганс-пыхтел, но старался, по лбу градом катился пот.Этот, не ожиданный каприз, стоил ему невероятных усилий.

-Ползи, сюда, в грязь, хорошо солдат, так...Замаскируйся.Ха ха ха

Когда он, заполз в лужу, Марта- со смехом надавила своим сапогом, на затылок от чего Ганс начал захлебываться в глубокой луже, на пятьдесят процентов состоящей из грязи.

-Встать, смирно..... Какой грязный!!Ха ха ха.Смотри.Марта, на колени, языком, будешь слизывать.

Ганс, встал, на колени и четыре грязные подошвы, с силой уперлись ему в лицо.

-Лижи.раб, хорошо, лучше, еще, ха ха ха.

-Ха ха, ложись, на спину.

бедняга Ганс плакал, в то время, как, две амазонки, со смехом, по очереди и вместе запрыгивали ему на грудь,

вытирая сапоги об его и без того грязное лицо, оставляя длинные борозды. Они, уже, начинали заигрываться, Ганс

почувствовал это, когда Хельга- уже в полную силу била каблуком, разбивая в кровь его губы и нос

И не известно, чем и когда, .все это закончилось, если бы не орлиный глаз Марты

-Смотри...Стой... Тише!! Остановись!...Хельга.

-В чем дело?

За несколько секунд, они привычно, превратились в одно целое, слаженный, боевой рассчет.Две, прекрасные, лесные

феи, с винтовками и их покорный пес- Ганс, с биноклем, у опухшего, после удара глаза.

-Отсюда снимем?

-Нет Хельга, пусть ближе подойдет, может живым возьмем.

По пустынной дороге, не спеша в полу киллометре от них ехала повозка.

-А ты и до войны стреляла?..Хельга

-Отец учил, но я как то не очень, а вот год назад, в Майданеке, влюбился, в меня один Обер Штурн Бар

Фюрер, барон Людвиг фон Лиценбергер, тоже снайпер, охотник.

Он и научил меня стрелять, на заключонных тренировались, человек сто- угрохали, пока научилась.

Прям с постели бывало, в окно прицелишься...Всегда, во дворе кто-нибудь ошивается из рабов....Бах, бах...Ха ха ха...Готов, следующий, там, ждать пол дня не приходилось

-У нас тоже, до тридцати человек в день бывает, сама знаешь.. Но, что бы из постели, это круто!

-Ну, еще ближе, еще, так....

-Марта, можно я сниму его?

-По ногам бей.

В перекрестьи, оптического прицела, отчетливо виделся крестьянин, который вез сено, сидя в повозке.

Хельга прицелилась, прямо в зеленую заплату, на колене....

Воцарилась полная тишина, девочки замерли...Лишь весело потрескивал костер, и подбадриваемый всеобщим вниманием- Коля торжественным голосом продолжал.

Хельга- все-же, не была опытным солдатом, еще не прошло возбуждение от(игры)с Гансом, она торопилась, хотелось заиметь новую жертву.

Вдруг мужик не ожиданно дернулся, как от укуса пчелы, или почуял, что-то

Она выстрелила, но промахнулась, попав в живот.

-Идиотка!! Хельга....Ганс- иди посмотри. мы могли бы его живым взять. Говорила же, по ногам.

Хельга- не привыкшая к такому обращению, готова была заплакать, но гнев вытеснил, слезы

-Да кто она такая?

.....Но женское любопытство, все же взяло верх, очень хотелось узнать, что за птицу она подстрелила. и не смотря, на оскорбление, молча поплелась за Мартой.

-Знаешь ..Хельга- Извини, зря я так, война эта чертова....Мир?

-Мир.(Марте можно было простить все!)

Ганс, быстро, за ногу, тащил раненого в лес.

-Давай быстрее Ганс, убери повозку с дороги.

-Человек истекал кровью. В животе-зияла огромная дыра от крупно калиберной винтовки, внутренности разорвало.

-Если его не трогать, он умрет, через час.

-Изо рта, шла кровь в перемешку с пеной, и Марта ногой, брезгливо отвернула от себя его голову.

-Чему, ты улыбаешься- Хельга? Угробила пленного....Нам, сейчас, любая информация важна.

-Ккхто ти ттакхкоой, оттфечай, кутта иттешш?

-Ббляди фашисткие, ни чего, я вам не скажу, ой, ой. Ответил мужественный крестьянин, превозмогая, нестерпимую боль.И после не большой паузы прдолжил- Все равно, все скоро здохните, всех перебъем.

-Что он говорит?

-Ругает, нашего фюрера

-И нас...??

Хельга сильно ударила его сапогом, в лицо...

-Сатккнис

-Ха ха ха, мало каши ела сучка фашиская

-Он смеется?Наверное мазохист.

- Хорошо.Сейчас- мы доставим ему удовольствие... И Хельга, с той же улыбочкой, принялась ковырять рану дулом винтовки.

Заставляя умирающего корчится от невыносимой боли.

У меня идея...Марта давай закончим на этом партизане, то что начали с Гансом-все равно он не жилец больше.

С минуту поколебавшись, Марта согласилась и первой запрыгнула на живот бедняги, лицо которого выражало не человеческие страдания. Хельга же пристроилась с другой стороны, весело отбивая чечетку на окровавленном лице.

Ганс, стоял у дерева снимая на камеру все, что происходило на поляне, мастурбируя свободной рукой.

- Хватит.... Он умрет сейчас, такого подарка от нас не дождется. Ганс, хватит дрочить, тащи его к тому дереву.

Марта прицелившись, с десяти шагов, метко отстрелила партизану ухо, потом......"

тут рассказчика Колю, прервали девочки:

-Врешь ты все - Мокрицын

Девочки, дружно захохотали.....Врун.! Ха ха ха

-Я не вру, мне дедушка рассказывал.

Коля, сильно покраснев - обиделся.

-А кто, был твой дедушка? Убитый партизан? Ха ха ха ха

- Как же он тогда тебе рассказал? Ха ха ха

-Наверное, тот. Фашист...Ганс....Ха ха ха

А может бабушка Марта Ха ха ха

- Ну и врун же ты Мокрицын....Ха ха ха.

Они смеялись, и издеваясь придумывали разные, обидные прозвища.

Этот жуткий рассказ был принят, как забавный анекдот. Особенно сильно, Колю оскорбляли и смеялись две девочки, самые красивые в отряде, близняшки, совершенно не похожие друг на друга. Но каждая по-своему сводила его с ума.

От этого стало еще обидней и он заплакал.

Плакса! плакса, смотрите. .Ха ха ха.

С тех пор, и до конца смены, все дети дразнили Колю Гансом.

А бывало даже, проснувшись утром, он обнаруживал у себя на лице грязную туфельку, кого нибудь из девочек.

Р.С. краткая справка:
В 1939г. Ей было 20 лет, и она была очень жестока.
По словам немногих очевидцев, кому удалось выйти живым из концентрационных лагерей, где им «выпала честь» видеть дьяволицу Хельгу с фотоапаратом, ее жестокость не знала границ. Эта женщина избивала заключенных дубинкой, кнутом, натравливала на них предварительно изморенных голодом собак, лично выбирала людей для смерти в газовых камерах, Она забивала женщин насмерть, отстреливала заключенных по принципу – «в кого попадет» из своего пистолета забавы ради. И всё это она снимала на видио плёнку. Известно, что этот «Светловолосый дьявол», как ее иногда называли узники, однажды сделала себе абажур из кожи трех заключенных. Но это еще не все её достоинства. Кроме всего, она была отъявленной садисткой: часами наслаждалась и снимала на фотоапарат и киноплёнку ужасающие медицинские эксперименты врачей СС над заключенными. Наибольший экстаз она получала, наблюдая операции по удалению груди.

лично наблюдала как умирают и дёргаются в конвульсиях перед смертью в газовых камерах узники, насмерть затаптывала военнопленых своими каблуками, особенно нравилось ей разбивать лица пинками и прыгать в сапогах на телах обречённых пока те полностью не истекут кровью.

Садизм Хельги носил и сексуальный характер. Известно, что она нередко отбирала жертв из числа заключенных обоих полов для своих сексуальных надругательств, за что и прослыла нимфоманкой. Но не только заключенные становились объектами ее вожделений. Охранники частенько составляли ей в этом компанию. (20 ноября 1945г.на нюрбернгском процессе была признана виновной в преступлениях и повешана англичанами).