Одинокая Королева

Как же устала сходить с ума по тебе, тварь. Я больше так не могу. Не знаешь ты женского сердца, не знаешь ты настоящей любви, "которая и жжёт, и губит". Плевать, сколько тебе лет, как ты выглядишь и сколько ты зарабатываешь. Мне нужна твоя душа. твоя никчёмная душа, которая может существовать только в моих руках.

Я устала. Я уже наигралась в игрушки. Души этих надоевших игрушек забытыми валяются в пыльном углу. Они вырывают друг другу стеклянные глаза и зубами рвут свои мягкие, набитые дешёвой ватой туловища. Они снова хотят ко мне. В мою тёплую кроватку, в мои нежные руки... под мой острый каблук.

Они мне не интересны. Знаешь, а ведь эти игрушки тоже кто-то любит. Жёны, дети. Эти любящие дети каждый день видят фальшивые улыбки и дешёвое внимание своих пап-игрушек. Жёны прячутся за их спины и счастливо засыпают, получив очередную порцию однообразных механических телодвижений, по недоразумению именуемой сексом. И только игрушки не спят. Они знают, что их души ненужным и забытым мусором валяются в пыльном углу моего дома. Я не хочу вас больше. Наигралась.

Я хочу жить. Я очень хочу жить, слышишь! Я хочу жить с тобой. Я не могу тебе объяснить всего, что происходит в моей душе. Тебе этого не понять. Никогда.

Я устала слушать твоё враньё. Ты врёшь мне. Всегда. Я знаю, я чувствую тебя. Я всего тебя чувствую. И твою ложь, которой ты насквозь пропитан, как спиртом, я тоже чувствую.

Я жду тебя. Каждый день, каждый час своей жизни. Ты же сам хочешь быть со мной рядом. Ты знаешь, что мы будем счастливы. Наше счастье. Оно общее. Почему? Почему ты бежишь от него? Боишься?

Да, ты боишься. Ты мне сам так и сказал - я боюсь. Страх. Вот то ужасное существо, которое мешает родиться нашему счастью. Страх обвивает твою шею тугими, скользкими кольцами. Липкий ужас проникает в тебя глубоко, достаёт до твой рабской души. Не даёт ей покоя. Ты годами строил своё сытое будущее. У тебя есть друзья и родные. Есть всё, кроме счастья. Ты рвёшься к нему, мечешься из угла в угол, с пеной у рта ревёшь мне в трубку. И только страх мешает тебе взять счастье в свои дрожащие руки, прижаться к нему, почувствовать его. Страх разрушить свою сытую жизнь, потерять друзей-манекенов, забыть влажный асфальтный запах родного города. Помнишь, как сказал Понтийский Пилат? "Трусость - главный порок человечества". Да что уж теперь говорить...

Питер. Прекрасный город. Я могу с закрытыми глазами узнать его по влажному воздуху. Как же ты мне нужен был в этом городе. Ты знал, что я нуждалась в живом теле у своих ног. О твоём теле у своих ног. Мёртвом или живом - не важно.

Я часто выходила на улицу. Поймать несколько капель дождя на язык, подставить дождю своё ярко накрашенное лицо, поглазеть на прохожих. Да и просто ради того, чтобы снять с души груз давивших на меня стен дорогого отеля. Я сидела на скамейке и смотрела в небо. Курила тонкую ароматную сигарету, роняя хрупкий пепел себе на колени. В моей руке змеился холодный стальной поводок, маленьким карабином пристёгнутый к тонкому черному ошейнику. Ошейник лежал на земле, впитывая в себя пыль истоптанной холодной земли. Пустой ошейник. Понимаешь, о чём я?...

Я до последнего надеялась, что ты придёшь. Я по-прежнему жила в дорогом отеле, холодно отвечала на приклееную улыбку администратора на ресепшен. Ходила с высоко поднятой коронованной головой. А по ночам грызла подушку от ненависти к тебе, моё наказанье.

Неопределённость. Неизведанность. Холодный страх и сумасшедшее желание. Всё это ярким коктейлем волновало мою душу. Травило её, изводило, изнашивало. Я не могла больше ждать. Кончалось терпение, кончалось время, кончались деньги... Кончалась вера. Я уехала, так и не дождавшись. Не добившись.

Королевы привыкли получать желаемое. А если они этого не получают, то швыряются в придворных всем, что попадает под руку, избивают фрейлин, истерят и плачут. Только плачут они открыто, навзрыд, чтобы все слышали слёзы королевы. Они не плачут в подушку глухо и надрывно. Как я.

А потом начинается кровопролитие. Кровь густыми багровыми реками стекает по пыльным мостовым, пачкает длинные полы платьев взвизгивающих дам... Королева продолжает истерить. Болтает ножками в дорогих туфельках, таскает за волосы фрейлин руками, испачканными в крови по локоть. Королева не получила желаемого. Понимаешь, о чём я?...

Не хочу играть. Я хочу жить. Мёртвые игрушки в пыльном углу покрылись плесенью. Питерский дождь закончился. Пустой чёрный ошейник остался забытым на холодной скамейке. Рыдающая Королева скулит в пустом замке.

Я дала тебе последний шанс. Самый последний из тысячи последних. Мы оба тешим себя глупой, пустой надеждой на счастье, мечтаем по ночам. И оба знаем, что ты не воспользуешь этим последним из последних.

Я ненавижу тебя. Я хочу, чтобы ты это знал. Ты пытался откупиться от меня деньгами. Деньги! То немногое из всего существующего на свете, чем чаще всего заняты мои мысли. Ты слёзно просил меня принять деньги, клялся в серьёзности своих намерений. Я не верила. И снова оказалась права.

Я знаю, что тебе нужно. Я знаю, как сделать тебя счастливым. Но ты бежишь от своего счастья. Мне это надоело. Я не миротворец.
Я ненавижу тебя всеми фибрами своей души. Ты не представляешь, до какого состояния я была доведена, когда мы были буквально на расстоянии вытянутой руки друг от друга, но так и не увиделись. Я больше не жду тебя. Я не знаю, почему из кучи страждующих боготворить меня я отдала предпочтение тебе. Может быть, потому что ты именно та жемчужинка в куче навоза?...

Нет, ты такое же говно, как и остальные. Я хочу порвать с тобой все связи, которых и так было не так много. Я больше не хочу о тебе думать. Я уже устала ненавидеть.

Прощай. И помни, что ты мне не нужен. Я это твёрдо решила.
Одинокая Королева захлебнулась от слёз в пустом замке, среди обезглавленных трупов несчастной свиты...