Ступай, работай.

Сколько он себя помнил, в его жизни домработницы были всегда. И когда был ребенком и жил с родителями, и когда стал жить своим домом с постоянно меняющимися женами и с чередующимися между женитьбами подругами.

Домработница, или как их стали называть позже, горничная, была непреложным, постоянным атрибутом быта.
Отношения с ними складывались по-разному.
Незыблемым было одно – только деловые отношения, никаких, даже, намеков на любую близость.
Одни работали по несколько лет, другие приходили и уходили так быстро, что и не запоминались.
Найти такую, чтобы удовлетворяла всем его требованиям, было не просто.
Домработница должна была быть чистоплотной, скромной, честной, неприметной, молчаливой, неглупой, обязательной и иметь еще много других качеств.

Он был убежден, что домработница это профессия. В наши дни, к сожалению, вымирающая.
Друзья и знакомые часто спрашивали его, зачем он содержит домработницу, если в его доме всегда живет какая-нибудь женщина, разделяющая с ним и кров и постель.

Ответить на этот вопрос вразумительно даже самому себе он не мог, да и не пытался.
Просто, приходящая раз или два в неделю женщина, следящая за порядком в доме, была для него аксиомой, не требующей ни доказательств, ни обсуждений.

Нынешняя домработница работала у него много лет, пережила последнюю жену и нескольких более-менее постоянных подруг.
Ей было около сорока лет. Она приехала в Москву из небольшого провинциального городка. Без профессии, без образования. Работала домработницей в нескольких домах, зарабатывала как могла по мелочам и, в общем-то, своей жизнью была довольна. По сравнению с провинцией, жизнь удалась.

Кроме работы по дому она готова была выполнять различные мелкие поручения, как то, по дороге зайти в магазин за продуктами, сдать вещи в химчистку, сбегать за сигаретами.

Отношения между ними были ровными и спокойными. Обе стороны оставались довольны друг другом.
Но было одно обстоятельство, способное перечеркнуть эту стабильность.
Она стала систематически опаздывать. На 10 минут, на полчаса, на несколько часов.
Сам он никогда не опаздывал. Боясь попасть в пробки, предвидя любые неожиданности, на все встречи приезжал заранее и ждал назначенного времени.

Такой же пунктуальности требовал и от других.
Вечно опаздывающая домработница ломала привычный уклад жизни, мешала планировать свое время и вызывала сильнейшее раздражение
Оправдания были стандартные – далеко живу, пробки, сломался автобус, изменилось расписание электричек.
Понимая, что найти другую домработницу, удовлетворяющую его запросам, очень нелегко, приходилось терпеть ее опоздания, приспосабливаться к изменению графика и вести «разъяснительные» беседы.

Но любому терпению приходит конец.
Когда в очередной раз она сломала его расписание и опоздала на полтора часа, он решил от увещеваний перейти к более жестким мерам.

Дождавшись, когда она переоденется в рабочую одежду, отдышится и немного успокоится, думая, что и в этот раз ее просто пожурят за опоздание и этим, как всегда, закончится, он позвал ее к себе в кабинет.

- Встань здесь, - пальцем он указал на место перед своим креслом.
В глазах домработницы мелькнуло удивление.
- Скажи, ты довольна работой у меня?
- Да.
- Зарплата устраивает?
- Да.
- Я плохо к тебе отношусь, неуважительно с тобой обращаюсь, нарушаю какие-либо наши с тобой договоренности?
- Ну, что вы, нет. Все хорошо, спасибо.
- Так почему же ты позволяешь себе неуважительное отношение ко мне?
- ?????- Немой вопрос в глазах - Я вас не понимаю.
- А постоянно опаздывать, срывать мне все планы на день, заставлять ждать – это, по- твоему, уважение? То у тебя автобус, то электричка, то еще миллион причин.Все, мое терпение лопнуло. Слов ты не понимаешь, доброту мою не ценишь. Решай - или я тебя сейчас наказываю, как считаю нужным, или я тебя выгоняю.

Смятение, недоумение, растерянность. Тяжелое повисшее молчание.
Затем, с трудом выдавленное: - Наказывайте.
Ну, что ж. Сама выбрала.
- На колени!
-Что?
-На колени становись, живо! И не зли меня!
Затравленно глядя на хозяина, покорно встала на колени.
Он взял ее левой рукой за волосы, с силой оттягивая голову назад.
Правой рукой стал наносить пощечины.
Сначала не сильно, потом все увеличивая силу удара.
Ее голова стала мотаться из стороны в сторону, из глаз молча текли слезы. Было больно и обидно.
При каждом ударе он ей говорил: - Это за опоздания, это за неуважение, это за то, что доброту не помнишь. Все это говорилось без злобы, без раздражения. И потому казалось ей еще более страшным.

Не выпуская ее волос из левой руки, он спросил: - Ты все поняла?
- Да, да, да.
- Запомнила? Как следует запомнила?
-Даааааа..
-Ну смотри. На этот раз ограничусь. В следующий буду пороть кнутом. Ты у меня кнуты, плетки, ремни в шкафу видела?
- Дааа.
- Знаешь для чего они?
- Догадываюсь.
- Так вот, у тебя есть шанс с ними познакомиться.
- Пожалуйста, не надо.
- От тебя зависит. Все поняла? Точно?
-Да, все поняла, простите, пожалуйста, я больше не буду. Правда.
- Ну, смотри, поверю в последний раз. Но в следующий раз шкуру спущу. Запомнила? И чтоб без обид. Для твоей же пользы стараюсь.
- Я поняла, Я правда больше так не буду
- Ладно, благодари за науку и целуй руку
Мокрые от слез, трясущиеся губы неумело ткнулись в его руку.
- Спасибо вам.
- Все. Иди, работай.
Прошло полгода. Она не только перестала опаздывать, но стала приходить раньше и ждать под дверью назначенного времени.
Но потом опять опоздала. Не намного. На пять минут. Он промолчал, сделал вид, что не заметил. Следующее опоздание было на двадцать минут. Он ждал ее в машине у метро, чтоб отвезти убирать загородный дом. Самой ей туда было добираться очень неудобно и неоправданно долго. Влетев в его машину, испуганно уставилась на него, пытаясь объяснить, почему опоздала опять.

Он не стал слушать. Сидя за рулем, больно взял ее за подбородок.
Нет времени тебя наказывать сейчас. И без того опаздываем. В следующий раз…..
- Ну, поняла, поняла, простите.
Следующий раз наступил через неделю.
-Все, милая. Слова закончились.
-Нет, пожалуйста, нет, простите.
-Раздевайся.
-Что? Как раздеваться?
-Как раздеваться? Догола, конечно. Пороть тебя буду. Или пошла вон. Совсем.
- Я не могу раздеваться, ну, пожалуйста, простите. Я больше не буду.
- Пошла вон.
Молчание. Слезы.
- Ты еще здесь? Живо убирайся. Мне такая домработница не нужна
Отвернувшись от хозяина, начинает медленно расстегивать пуговицы на кофточке.
-Ко мне лицом! На меня смотреть! И не тяни резину. Живо раздевайся.
Осталась в трусиках и лифчике. С надеждой смотрит на хозяина.
- Пожалуйста, накажите так, в белье.
Он молча смотрит на нее, не произнося ни слова. Под тяжелым, жестким взглядом руки ее как во сне стаскивают трусики и лифчик. Прикрывается руками.

- Руки за голову! Стоять так! В глаза смотреть. Сейчас я тебя, взрослую тетку, стоящую голой перед чужим мужчиной буду пороть. Стыдно?

Кивок головой, слезы, трясущиеся губы и дрожащие ноги.
- Значит, хамить, опаздывать, не уважать человека не стыдно7 А отвечать за это стыдно?
Между прочим, приличные, чистоплотные девушки под мышками и лобок выбривают. Это культура. К следующему разу чтобы было все выбрито, как у девочки. Проверю. Поняла?

Молчаливый кивок.
- Не слышу ответа! Ты поняла?
- Да….Понялаааа….
-Ко мне спиной! Встала на колени, на локти, развела ноги, шире! Так стоять и ждать.
Он посмотрел на плачущую женщину, покорно стоящую на коленях и локтях, со страхом ждущую наказания, и пошел за кнутом.
- Ну, что? Пороть тебя или так все поняла? - Кнут со свистом рассек воздух в нескольких сантиметрах от ждущей наказания женщины.
- Я поняла, поняла. Я все поняла. Пожалуйста. Не надо
- Вот если бы это было в первый раз, то я тебе, может быть, и поверил бы. А так нет, не верю.
Кнут с силой опустился на ягодицы, оставив багровую полосу.
Женщина вскрикнула от неожиданности и разрыдалась.
Не обращая внимания на слезы, он стал наносить удары, ровно и аккуратно кладя их на ягодицы и спину. Через некоторое время рыдания стихли. Стоя на локтях, женщина молча принимала удары, при каждом чуть покачиваясь.

Ее тело больше не сопротивлялось, наоборот, оно с готовностью ждало нового удара, после которого раздавался тихий стон.
Он остановился.
- Пожалуй, хватит. А то тебе еще и понравится. Можешь встать.
Удивленно, явно ошарашено она выдохнула, - Да, мне понравилось.
И повторила, явно, для самой себя, - Да, понравилось, очень.
-Вот этого я и боялся.
Она поднялась, молча, уже не стесняясь своей наготы, встала перед ним, держа руки вдоль тела, смотря на него полными слез влюбляющимися глазами.

- Спасибо, вам, хозяин.
Так она его назвала в первый раз.
Встав на колени, поцеловала ему руку.
-Пожалуйста, наказывайте меня всегда, когда сочтете нужным.
-Теперь только за хорошее поведение. Старайся. Ступай, работай.