Первый дог-плей

Эрвин, мой друг и, по совместительству, босс, последнее время был в раздрае — у его обожаемого Мартина приближается день рождения, а Эрвин до сих пор не определился с подарком.

Проблема в том, что Мартин давно хотел завести собаку мелкой породы, а Эрвин к животным равнодушен и не понимает, какой смысл держать их в доме. Но ради любимого решил поступиться собственным удобством и завести собачку.

Поскольку сам он в них ничего не понимает, то решил в качестве консультанта позвать меня.
Сказать, что я удивилась, означает не сказать ничего.
— Эрвин, я никогда в жизни не держала собак, и понятия не имею, как их выбирать.
— Неважно. У тебя хорошая интуиция. А породу я уже у Мартина выспросил, теперь надо выбрать щенка.
Я попыталась объяснить, что интуиция ничего не значит в сравнении с опытом, что ему лучше почитать форумы клубов собаковладельцев, благо в сети из десятки, там же можно найти и опытного человека, который за небольшую плату или вообще бесплатно поможет сделать выбор. Но Эрвин сделал глаза как у кота из «Шрека», и я сдалась.

— Ладно, поехали. А кого ты хочешь купить?
— Французского бульдога.
— Ты с ума сошёл?! — возопила я. — Какой Мартину бульдог? С его мягким характером надо брать болонку или пекинеса. Он бы ещё бультерьера взял! Но ладно, он, а ты чем думал?

Эрвин засмеялся.
— Французский бульдог лучше болонки и пекинеса. Сама увидишь. Это очень дружелюбная порода.
Спорить я не стала. Для идиота лучший способ убедиться в том, что он идиот — это быть покусанным злобным бульдогом.
Но как бы то ни было, а мы оставили магазин на Лору, вторую сотрудницу, и поехали в питомник.
И в этом заведении меня ждал ошеломительный сюрприз. Французские бульдоги нисколько не похожи на злобных псов с собачьего ринга. Наоборот, это милые существа, в которых нет ни капли агрессии, они очень ласковые, общительные и приветливые.

Нам разрешили познакомиться со взрослыми псами, чтобы мы поняли, чего ждать от щенков. Я была очарована — чудо, что за собачки!
И тут, как ни странно, мне на ум пришёл Артём, мой Нижний. Было у него что-то общее с этими прелестными пёсиками. Что именно, сама не скажу точно, сходство трудноуловимое, но явное.

И это довольно странная ассоциация, потому что если бы Артём умел превращаться в собаку, то это был бы доберман или ровейлер — сильный поджарый пёс солидных размеров, с крепкими острыми зубами и постоянной готовностью вцепиться чужаку в глотку.

Но обдумать неожиданную ассоциацию было некогда, надо помочь Эрвину выбрать собаку.
Он собирался покупать щенка пет-класса, иначе говоря, собаку, которая будет только домашним любимцем и никогда не примет участие в выставках и размножении. При покупке такого животного даётся обязательство стерилизовать его. По каким признакам собаки попадают в пет-класс, я не поняла, но уяснила, что это не бракованные щенки, а просто недостаточно хорошие для разведения — там очень жёсткие стандарты.

Как бы то ни было, а мы пошли выбирать собаку. Мне приглянулся тёмно-шоколадный малыш с белой грудкой.
Эрвин просто умилялся всеми щенками подряд и впал в подобие нирваны, поэтому согласился с моим выбором, не приглядывась. Я кое-как заставила его оторваться от щенков и пойти подписать документы о покупке. Заодно и договориться о том, куда и когда доставят пёсика. При этом выяснилось, что имя у щенка было длиной как у средневековых мелкопоместных дворян, которые вписывали в титул каждую мызу, имеющуюся в их феоде. Но имя в документах — это просто формальность, реально собаку можно называть как угодно.

Хозяйка питомника посоветовала заранее купить для щенка всё необходимое и дала адрес магазина соответствующих товаров.
Поскольку мы сами о таких магазинах ничего не знали, решили, что сгодится и этот.
Пока Эрвин, сверяясь со списком, который дала хозяйка питомника, покупал принадлежности, я прошлась по магазину.
И увидела ошейники для крупной собаки. Внимание привлёк цвет — оттенок тёмно-голубого, идеально подходящий под цвет глаз Артёма.
Ошейники очень прочные, широкие, рассчитанные на матёрого волкодава. Немного жестковаты, но цвет и вытисненное на коже слово «Верность» меня просто зачаровали.

Я купила пять штук, чтобы можно было сделать не только ошейник как таковой, но и наручи с поножами. Найти в магазине для хендмейда мягкую гигроскопичную подкладку телесного цвета было несложно, приклеить её на ошейник и поножи с наручами тоже. Пока ехала из магазина хендмейда домой, заказала в интернет-магазине набор цепочек-переходников для такого типа кандалов.

Эрвин не спрашивал, зачем мне ошейники, если нет собак, — дизайнер игровой одежды может покупать любую отдаленно пригодную для отделки костюма вещь, не вызывая недоумения.

На следующий день, пока Артём был на курсах и тренировке, сделала новый девайс.
Едва он переступил порог, как приказала ему раздеться и ползти ко мне. Когда Артём оказался у моих ног, бросила ему ошейник.
— Теперь ты не человек, а мой пёс. Надевай.
Артём на мгновение замер и стал торопливо выполнять приказ.
Пет-плея он хотел давно, и в своё время я честно попыталась реализовать этот фетиш своего Нижнего, но ничего не получилось — игра нисколько не увлекала и не возбуждала, казалась скучной и глупой. Идея пет-плея была забыта.

Однако теперь всё изменилось. Мне самой захотелось поиграть с Артёмом как с псом — заставить приносить апорт, выполнять команду «служить», «лечь», «встать» и тому подобное.

Внезапная импровизация оказалась интересной, забавной и очень приятной. Судя по разрумянившемуся лицу Артёма, ему всё это нравится не меньше. А когда моё возбуждение дошло до того уровня, который требовал немедленного удовлетворения, я одела Артёму наруч.

— Теперь ты не пёс, а раб для утех. И выполняешь другие желания. Надевай, — бросила ему второй наруч и поножи.
Артём быстро облачился и стал с энтузиазмом выполнять новые приказы.
Когда все желания были утолены, а Артём получил разрешение одеться и приказ сделать чай, я сказала:
— Ты понял новые правила?
— Да. Если у меня только ошейник — я твой пёс. Если к нему добавлены наручи и поножи или надеты только наручи и поножи — я раб для утех.

— Умница, — погладила я его по щеке.
Артём поцеловал мне руку и пошёл делать чай.