Светка

Дорогие друзья. Хочу поделиться с Вам случаем из своего детства. Все о чем я пишу правда. Я меняю только имена, чтобы не доставлять неудобства участникам.

Не знаю, что привело меня в Тему. Мне, кажется, что об этом я начал задумываться лет с четырнадцати.
Именно тогда, я стал свидетелем того, как наш сосед по комуналке, дядя Паша порет свою дочь Светку. Заигравшись, двенадцатилетняя девчушка беспечно оставила велосипед во дворе нашей многоэтажки и, естественно, на обратном пути не смогла его найти. За что и расплачивалась сейчас по полной.

Стоя на четвереньках на плохо прокрашенном полу с зажатой между отцовскими ногами головой, она тщетно пыталась избежать наказания. Глотая слёзы она умоляла: "Папа, папочка! Миленький! Я больше так не буду!"

- Конечно не будешь! - грозно заключал он.
- Честно... Честно...
- Да я верю. Верю. - соглашался он и умело продолжал процесс.
Надо сказать дело своё он знал. Порол он профессионально. Неспеша, с чувством - между ударами давая возможность своей жертве отдышаться и осознать содеянное. Ремень замирал на пару секунд над его головой, ростянутый обеими руками и, получив направление, в мгновение ока, опускался в точно заданный квадрат своей цели. Издаваемый рассекаемым воздухом звук переходил в четкий, хлесткий шлепок.

При этом спина Светки также молниеносно изгибалась, попа и колени сжимались. Джинсы и трусы, висевшие на одной ноге, виляли вслед за попой девочки то в одну, то в другую сторону. Одной рукой она держалась за ногу отца, а другой пыталась защитить свою пятую точку, пытаясь подставить её под удары ремня. Но отец умело избегал её. И она подключала вторую. И тогда отец останавливался:

- Убери руки, дурочка - искалечу же! - Кому говорю - убери!
Следующие несколько ударов Светка держалась за его ноги, изо всех сил вдавливая маленькие пальцы в икры мужчине. Но ее хватало не на долго и уже через несколько мгновений худенькие рученки вновь прикрывали попу.

Принимая очередной удар Светка изо всех сил закрывала глаза и оскаливала белые, причудливо искривленные зубы, издавая при этом нето крик-нето писк. Это был звук отчаяния и неотвратимости наказания перемешаный с болью.

Закончив экзекуцию отец не спеша вдел ремень в брюки. И также неспеша, поглаживая грубой ладонью по исполосованной худенькой попе, оценил свои труды.

Я, подглядывавший, через плохо прикрытую дверь, всего в двух метрах от них, был готов ворваться туда! Смесь жалости и чувства, о котором я узнаю потом, захлестнула меня. Эта высокомерная гордячка стоит совершенно беззащитная и униженная! Мне было невероятно жалко ее, но и оторвать глаза от нее я тоже не мог!

О, небеса! Я был готов все отдать, что бы оказаться сейчас на его месте. Мне так хотелось прикоснуться к её попе и почувствовать неровности от пунцовых следов и горячую, нежную девичью кожу...

Оставшись довольным, отец ушел в глубь комнаты и я потерял его из виду.
Светка, оставшись без поддержки, трясущимися руками нащупала пол. Чтобы прийти в себя она какое-то время оставалась стоять на четвереньках. Ноги её дрожали и чтобы не упасть она легла на бок. Сжавшись в комок, она вздрагивала и время от времени всхлипывала. Пролежав минут десять она зашевелилась. Я понял, что она сейчас встанет и повернувшись ко мне лицом может увидеть меня. Я ретировался на кухню.

Ещё через какое-то время Светка в большом мамином халате прошмыгнула в ванную. Где еще долго лилась вода...