Утро субботы

Белые ночи. С одной стороны романтика, с другой стороны шторы надо как можно плотнее. А то не доспишь час-другой из-за яркого солнца. Ленка лежит на боку. Еще спит. Вставать или нет? Если честно - лень. Никаких срочных дел нет, но вот руку уже отлежал.

Попробовал перевернуться поудобнее. Почувствовав мое движение сквозь сон, она стала привычно пододвигать ко мне свою попу, стремясь прислониться ею так, чтобы член попал в ложбинку между булочек.

Не хотел, чтобы она проснулась, поэтому переместился поближе к ней сам. Почувствовав прикосновение она успокоилась и перестала ерзать. Подумалось, ладно, еще подремлю. Повторное пробуждение. Естественно поза не сохранилась, каждый лежит на спине. Обнаружив, что я проснулся, она берет мою руку и кладет мою ладонь на себе между ног. Только коснулся губок, и она томно выдохнула. Смесь потягушек и потребностью прикосновений. Плавно и неторопливо поглаживаю складочки. Ее заводит понимание, что ее просто гладят и ласкают, что действия не направлены как можно быстрее разогреть и подготовить к проникновению. А поглаживания ни ускоряются, ни становятся настойчивее, а все такие же ровные, как в самом начале. Это ее расслабляет, нет беспокойство о том, что надо менять положение и как-то поворачиваться, позаниматься членом, вместо этого наслаждение текущим моментом. Пофиг, что и смазки утром не так много, ее просто ласкают, а не собираются усиленно долбить. Расслабленная голова не мешает возбуждению и оно наконец уже такое, что писька требует уже более серьезного воздействия, чем получаемое от скольжение пальчиков.

Перемещаюсь под одеяло и специально, словно не понимая, где она ждет мои губы, выбираю ими ближайшие точки на бедрах, на лобке, везде рядом, только не губы и клитор. Это сказывается на ее нервных движениях из-за ожидания, но неполучения куни, смешанных с предвкушением его неизбежности.

Наконец мои губы касаются щелки и мягко обнимают ее складочки и останавливаются зажав клитор. Дальше можно «пилотировать» по звуку. Дыхание, стоны, их интенсивность подсказывают направление движений пока не наступит знакомая дрожь, когда сжимающиеся трясущиеся бедра скользят о мои волосы. Надо замереть, целуя клитор взасос, и удерживать пока все не утихнет. После этого надо самому сдвинуть ей бедра и повернуть ее набок, так она еще «дожимает» бедрами свою киску, продолжая наслаждаться еще какое-то время. Поглаживаю бедра и попку. Поворачивается обратно, сгибает ножки в коленях и раздвигает их для удобного доступа к киске. Так она ждет сквирт. Осторожно начинаю пальцами разминать киску, без сильного давления и грубых движений. Я нацелен услышать подготовительное хлюпание, с которым уже можно работать дальше. Делаю несколько заходов чередуя с паузами и после берусь основательно. Вагина уже бесцеремонно чавкает, пальцы с большим давлением работают дальше, чаще и быстрее и начинается. Под ее крики киска обильно брызгает, с нее выливается потоп, рука уже немеет, а брызги продолжаются. Уже с последних сил, рука не слушается, она задыхается, жадно глотая воздух. Мой черед. Вгоняю член в раздроченную дырку. Вопреки обильным брызгам наружу, внутри наоборот становится суше. Трение сильнее и надо быть аккуратнее. Вокруг все сырое, ляжки скользкие и вообще на коже много влаги, но внутри все не так. Перевозбудившись на сквирт и в отсутствие необходимости обеспечить ей оргазм кончаю в нее очень резко и быстро, с ощущениями, что член лопнул от напряжения. Она, не двигаясь, принимает все в себя. Какое-то время, лежу на ней, не могу без мыслей, что сиськи у нее классные, жаль, почти не реагирует, когда их гладишь. Зато в письке у нее чувствительность компенсирована. Понимаю, что в ней есть еще и надо прокачать сквирт еще раз. Повторяю заход, уже с меньшей подготовкой. Дрочу и подстрекаю: «Давай ещё, ведь есть же..». Орет и выдает. Припечатана к постели без сил. Целую и ухожу в душ.