снова он!

В грядущей сверхцивилизации
вы не рабы - рабы не мы!
Ведь сексуальные пульсации
разгонят на хуй силы тьмы.

и еще одно из любимых

Камень
С гитарой и каменным членом,
что я на раскопках нашел,
по крымским прибрежным просторам
я с песней веселою шел.

Увидев знакомое место,
спустился я в каменный грот:
там с телкой красивой пилился
какой-то лохматый урод.

Потер я руками тихонько
свой каменный древний бум-бум –
и тут же убрался лохматый
с поклоном и криком «Аум».

на телочку я взгромоздился,
но собственный мой Бумбараш
скукожился и опустился –
и тетку всю скрючило аж.

Но древнему длинному камню
желание я нашептал,
и бумбо мой, вялый и мягкий,
могучим и каменным стал.

До ночи молилась лингаму
подружка случайная та,
а я ее бумкал и бумкал
до красных соплей изо рта.

Наутро она рассказала
на пляже про дивный лингам,
и куча бабцов набежала
в мой грот на бум-бум и бам-бам.

Когда появлялись толстухи,
шептал я лингаму «гони»,
и, пукая, те убегали,
и в море тонули они.

Когда ж появлялись нимфетки
не старше тринадцати лет,
лингам я давал им помацать,
но сам отвечал только «нет».

И очень любил древний камень
нимфеток потыкать слегка,
как будто его направляла
прозрачная чья-то рука.

А взрослых хорошеньких самок
уже я раскладывал сам,
и силу давал мне могучий
загадочный древний лингам.

Когда же мне телки приелись,
гитару я вспомнил опять –
и вдруг я запел, словно Элвис,
и вдруг научился играть.

Как Хендрикс, как Эл ди Меола
играть на гитаре я стал,
хоть раньше звездой рокенрола
себя никогда не считал.

Я знал Окуджаву и «Мурку» --
теперь сочиняю я сам.
Спасибо, спасибо, спасибо,
мой дивный, мой чудный лингам!

И телки ну просто сдурели,
когда я вернулся в Москву.
С гитарой и каменным бумбо
в столице я круто живу,

пою я на крупных площадках,
в ночных дорогих кабаках.
Живите не с аистом в небе,
а с каменным членом в руках! –

таков мой завет молодежи,
и вот что добавлю к тому:
да, мне улыбнулась удача,
а ты сообрази, почему?

Я книжек читал дофигища,
историю мира узнал,
и каменный этот хуище
средь прочих камней распознал.

А был бы я неучем серым,
подумал бы: «Камень, да ну», --
и пнул бы его со всей дури
подальше в морскую волну.

(Степанцов)