Воспитание от Госпожи Денны. Часть I. (SM-выдержки из романа Терри Гудкайнда "Первое правило волшебника")

***

Вновь оказавшись на солнечном свете, Ричард прикрыл глаза. И тут он остановился. Прищурившись, он разглядел, что окружен людьми. Воинами. Впереди стояла женщина с длинным хвостом золотисто-рыжих волос. Она была с головы до пят одета в кожу кроваво-красного цвета, похожую на перчаточную. На животе у нее красовались желтые звезда и полумесяц. Женщина смотрела на него бесстрастно, только чуть заметно улыбалась.Она щелкнула пальцами и показала на Ричарда.

— Схватить его!
Оружие, несущее смерть, было в его руке. Раскаленный клинок рассыпал искры.
Он нанес двойной удар, и двое противников оказались разрубленными пополам, их разрубленные тела упали на землю.
Меч продолжал двигаться, красный от крови. Теперь он нашел новую цель для своей ярости, ненависти, страсти убивать. Эта женщина командует ими.

Ричард жаждал ее крови. Волшебная сила меча овладела им. Он продолжал орать от ярости. Незнакомка стояла, подбоченясь, и смотрела на него.

Ричард взглянул ей в глаза и направил меч по-новому, так, чтобы достичь ее головы. Она улыбалась, но это лишь сильнее разжигало ярость, рождаемую мечом. Глаза их встретились. Кончик клинка зашипел, устремившись к ее голове. Жажда убить достигла предела.

Он сам был смертоносным оружием.

Боль, вызванная магией меча, обрушилась на него, как волна ледяной воды. Клинок не достиг цели. Меч ударился о землю, а Ричард упал на колени, согнувшись от боли, которая, казалось, разрывает его на части.

Незнакомка, все так же спокойно улыбаясь, стояла над ним и смотрела, как его, скорчившегося, рвало кровью, как он задыхался. Его словно жгло огнем. Боль магии не давала ему дышать. В отчаянии Ричард попытался справиться с этой колдовской силой, попытался успокоить боль, как он уже иногда делал прежде. Но на сей раз магия не подчинилась его воле. В ужасе он понял, что больше не властен над этой силой.

Зато она обрела власть над ним.

Он упал лицом в грязь, пытаясь закричать или просто вздохнуть, но не мог.

Ни один из солдат, не двинулся с места. Эта женщина поставила ногу в сапоге ему на шею и оперлась локтем о колено, склонившись над ним. Другой рукой она схватила Ричарда за волосы и приподняла его голову. Женщина наклонилась ниже, и Ричард услышал скрип кожи.

— Ну, ну, — прошипела она. — А я-то думала, что тебя придется долго мучить, может, не один день, чтобы ты наконец направил на меня твою магическую ярость. Ну, не беспокойся, у меня есть и другие причины, чтобы помучить тебя.

Еще чувствуя боль, Ричард понял, что совершил ужасную ошибку.

Каким-то образом он позволил ей приобрести власть над волшебной силой меча. Он понял также, что никогда в жизни не был в такой опасности, как сейчас.

— Ты хочешь, чтобы боль прекратилась, мой дружок?

Этот вопрос снова вызвал его гнев. От этого гнева, от желания ее убить боль стала еще острее.

— Нет, — выдохнул он, собрав все силы.

Она пожала плечами и отпустила его голову.

— Тем лучше. Но когда ты все же захочешь, чтобы прекратилась боль, тебе достаточно будет только прекратить думать обо мне всякие гадости. Отныне я — хозяйка магии твоего меча. Всякий раз, когда ты хоть пальцам пошевелишь, чтобы обидеть меня, тебя парализует боль. — Она улыбнулась. Только этой болью ты сможешь распоряжаться. Попробуй подумать обо мне что-нибудь хорошее, и боль прекратится. Конечно, я останусь хозяйкой этой боли и смогу возобновить ее, когда захочу. Я могу, как ты узнаешь, причинять тебе и другую боль, если найду это нужным. — Она задумалась. Скажи-ка, мой дружок, ты пытался использовать свою волшебную силу против меня потому, что ты такой дурак, или потому, что воображаешь себя героем?

Боль немного утихла.

Он смог вздохнуть свободнее. Он понял, что незнакомка отпустила его настолько, чтобы он мог ответить.

— Кто... ты... такая? — с трудом проговорил он.

Она вновь приподняла Ричарда за волосы так, чтобы увидеть его лицо.

Нагнувшись над ним, она сильнее наступила ему на шею, отчего ему стало больнее. На лице ее выразилось любопытство.

— Разве ты не знаешь меня? Меня знают во всех Срединных Землях.

— Я... вестландец.

Она, видимо, была рада услышать это.

— Вестландец? Однако это замечательно. Кажется, это становится забавным. — Она довольно улыбнулась. — А я Денна. Для тебя госпожа Денна. Я Морд-Сит.

Она сильнее ухватила его за волосы и надавила сапогом на шею. — А теперь ты мой. Я буду учить тебя уму-разуму. Правда, ты ничего об этом не знаешь, раз ты из Вестландии. Морд-Сит всегда надевает красное, когда должна кого-нибудь обучать. Так меньше заметна кровь. А я уже предвкушаю, что мои уроки будут стоить тебе немало крови. — Она отпустила его голову и всей тяжестью навалилась на ногу, протянув руку к его лицу. Ричард увидел, что перчатка ее окована железом. Прут, обтянутый красной кожей, висел у нее на запястье на изящной золотой цепочке. Длиной он был примерно в фут.

— Это эйджил, — сказала она. — С его помощью я буду обучать тебя. Она снова довольно улыбнулась, глядя на него. — Интересно, правда? Хочешь, посмотреть, как эта штука действует? — Она прикоснулась эйджилом к боку Ричарда. Ричард закричал от страшной боли, хотя вовсе не желал радовать ее. Все его тело корчилось от этого прикосновения. Ему хотелось только поскорее избавиться от боли. Она прижала эйджил чуть сильнее, так, что Ричард закричал еще громче. Он услышал хруст и почувствовал, что треснуло ребро.

Она убрала свое орудие, и в месте, где она прикладывала его, пошла кровь. Ричард покрылся испариной, слезы выступили у него на глазах.

Ричарду казалось, что боль впилась в каждую частицу его тела. Рот наполнился грязью и кровью.

Денна злорадно расхохоталась.

— Ну а теперь, дружок, скажи мне: «Спасибо за науку, госпожа Денна». — Она наклонилась к нему поближе. — Ну, говори.

Собрав последние остатки сил, Ричард вернул желание убить ее. Он представил себе, как меч сносит ее голову.

— Умри, сука.

Денна, полузакрыв глаза, облизнулась от удовольствия.

— О, это было прелестно-гнусное видение, мой дружок. Ты, конечно, увидишь, что тебе придется очень пожалеть об этом. Твое обучение, как я вижу, будет весьма занятным делом. Жаль, ты не знаешь, что такое Морд-Сит. Ты бы очень испугался, если бы знал это. — Она вновь улыбнулась, показав прекрасные зубы. — Но я думаю, что еще не раз буду иметь удовольствие удивить тебя.

Ричард, все еще представляя, как убьет ее, потерял сознание.

***

Ричард приоткрыл глаза. Голова была как в тумане. Он лежал ничком на холодном полу. От каменных плит отражалось пляшущее пламя факелов. Окон не было, и он не мог понять, день сейчас или ночь. Во рту чувствовался солоноватый привкус. Кровь. Ричард попытался вспомнить, где он и как сюда попал. Он попробовал вздохнуть поглубже и чуть не задохнулся от резкой боли в боку. Все тело ныло. Ричарду казалось, что кто-то хорошенько обработал его дубиной.

Память возвращалась постепенно. При мысли о Денне его охватил гнев. И тотчас пронзила боль магии. Ричард вскрикнул. Катаясь по полу в бессильной ярости, он прогнал образ Денны. Боль отступила. Только бы она нее возвращалась! Он не вытерпит. Ему и так уже пришлось вынести слишком многое.

Он должен отсюда вырваться. Но если ему не удастся овладеть собой, обрести власть над собственной яростью, побег будет невозможен. Ричард вспомнил отца, вспомнил, как тот повторял, что гнев — это зло, что бывают случаи, когда дать волю гневу гораздо опаснее, нежели затаить его. Сейчас как раз такой случай. Всю жизнь он учился сдерживать гнев, должен сдержать его и сейчас.

Как только Ричард принял решение, к нему вернулась надежда.

Очень осторожно, стараясь не делать резких движений, Ричард осмотрелся. Его меч покоился в ножнах, кинжал все так же висел на поясе. Дорожный мешок валялся в дальнем углу комнаты. Рубаха с левой стороны стала жесткой от крови. Ужасно болела голова. Впрочем, все остальное болело не меньше.

Чуть повернувшись, он увидел Денну. Денна сидела на краю деревянного стула, распрямив спину, закинув ногу на ногу. Локоть правой руки опирался на грубые доски столешницы, в левой Денна держала чашу. Она неторопливо поглощала пищу, наблюдая за Ричардом.

Он подумал, что, наверное, надо что-нибудь сказать.

— Где твои люди?

Денна все так же молча жевала, не отводя от него взгляда. Наконец она отставила чашу и указала на пол перед собой.

— Иди сюда, — голос ее казался спокойным, почти нежным.

Ричард с трудом поднялся на ноги и встал, где велела Денна, глядя на нее сверху вниз. Денна бесстрастно взирала на него. Ричард молча ждал.

Денна встала и пинком отшвырнула стул. Она была высокая, ростом почти с Ричарда. Взяв со стола перчатку. Денна неспешно натянула ее на правую руку.

Резко повернувшись, она с размаха ударила Ричарда по лицу. Стальная броня перчатки рассекла ему губы.

Не давая гневу овладеть собой, Ричард мысленно представил себе, как идет по своему любимому Оленьему лесу. От жгучей боли на глазах выступили слезы.

— Ты забыл об обращении, дружочек! — Денна сердечно улыбнулась. — Я же говорила: ты должен называть меня «госпожа» или «госпожа Денна». Тебе повезло с наставницей. Обычно Морд-Сит не столь снисходительны к своим воспитанникам и отвечают на подобные оскорбления ударом эйджила. Но я питаю слабость к интересным мужчинам. Да и потом, хоть удар перчаткой — не слишком суровое наказание, я, должна признаться, предпочитаю именно ее. Мне нравится ощущение непосредственного контакта. Эйджил, конечно, опьяняет, но, если хочешь по-настоящему насладиться своей работой, ничего нет лучше, чем собственные руки. — Она слегка нахмурилась, в голосе появились суровые нотки:

— Убери руки.

Ричард послушно отнял руки от лица. Он чувствовал, как с подбородка стекает кровь. Денна удовлетворенно смотрела на это. Внезапно она подалась вперед, слизнула кровь у него с подбородка и, довольная, улыбнулась.

Казалось, это подействовало на нее возбуждающе. Она вновь припала к Ричарду и впилась в рану зубами. Ричард зажмурился и сжал кулаки. У него пресеклось дыхание. Наконец Денна откинулась назад и, улыбаясь, облизала окровавленные губы. Дрожа от боли, он из последних сил старался удержать перед мысленным взором образ Оленьего леса.

— Скоро ты убедишься, что это было всего лишь предупреждением. А теперь повтори вопрос как положено.

Ричард сразу решил, что станет называть ее «госпожа Денна» и хотя бы таким образом, но выкажет ей свое презрение. Он ни за что и никогда не назовет ее просто «госпожой». Только так можно бороться, сохраняя чувство собственного достоинства. По крайней мере в собственных глазах.

Ричард сделал глубокий вдох и проговорил ровным голосом:

— Где твои люди, госпожа Денна?

— Вот так-то лучше, — проворковала она. — Многие Морд-Сит не позволяют своим воспитанникам задавать вопросы во время обучения. По-моему, это скучно. Мне нравится болтать со своими подопечными. Я же говорила: тебе просто повезло, что ты попал именно ко мне. — Денна одарила его ледяной улыбкой. — Своих людей я отпустила, больше не нуждаюсь в их помощи. Они нужны только затем, чтобы захватить пленника и стеречь до тех пор, пока он не обратит против меня свою магию. На этом их работа заканчивается. Теперь ты все равно уже ничего не сможешь: ни сбежать, ни причинить мне вреда. Ничего.

— А почему мне оставили меч и кинжал?

Ричард вспомнил об обращении, но было поздно. Он перехватил ее руку, занесенную для удара, и тут же ощутил боль магии. В живот уткнулся эйджил.

Ричард, задыхаясь, рухнул на пол.

— Встань!

Подавив гнев, Ричард справился с болью магии. Но боль от прикосновения эйджила так быстро не проходила. Он поднялся с огромным трудом.

— Теперь на колени! Проси прощения.

Ричард замешкался. Денна опустила эйджил ему на плечо и резко толкнула на пол. Правая рука онемела от боли.

— Госпожа Денна, пожалуйста, прости меня.

— Вот так-то лучше. — Она наконец соизволила улыбнуться. — Встань. — Она смотрела, как Ричард поднимается на ноги. — Меч и кинжал тебе оставили потому, что для меня они угрозы не представляют, а тебе еще могут пригодиться, чтобы защитить свою госпожу. Я не отбираю оружия у своих воспитанников: так они лучше усваивают, что против меня оружие бессильно.

Повернувшись спиной. Денна медленно стала стягивать перчатку. Ричард знал, что относительно меча Денна права: меч обладает магией, которую она подчинила себе: «Но может, это не единственный способ», — мелькнуло у него в мозгу. Надо проверить. Его руки метнулись к горлу Денны.

Ричард рухнул на колени, крича от невыносимой боли. Боли магии...

Денна, все так же неспешно, продолжала стягивать перчатку. Он отчаянно пытался вызвать в памяти Олений лес. Когда боль утихла, он, повинуясь приказу Денны, снова поднялся.

Денна раздраженно глянула на него.

— Что, хочешь усложнить ситуацию? — Лицо ее смягчилось, на губах вновь заиграла безмятежная улыбка. — Ну что ж, я только рада, когда мужчина все усложняет. Но сейчас ты не прав. Я же говорила: чтобы облегчить боль, думай что-нибудь приятное обо мне. Ты меня не слушаешься. Ты думаешь о каких-то мерзких деревьях. Последний раз предупреждаю: или подумаешь обо мне что-нибудь приятное, или промучаешься так до утра. Ты понял меня?

— Да, госпожа Денна.

— Очень хорошо! — Ее улыбка стала шире. — Ну вот видишь? Ты обучаемый. Только помни: что-нибудь приятное обо мне. — Она взяла Ричарда за руки, прижала его ладони к своей груди и заглянула ему в глаза. — Насколько мне известно, большинство мужчин предпочитают думать вот об этом. — Денна наклонилась ближе. В голосе появились игривые нотки. — Впрочем, если предпочтешь что-нибудь другое — пожалуйста, я не против.

Ричард решил, что не находит в ее облике ничего приятного. Разве только волосы. Внезапно нахлынула боль. У него подкосились колени. Боль нарастала. Ричард почувствовал, что задыхается. Ему не хватало воздуха.

Глаза выкатились на орбит.

— А теперь покажи, как ты усвоил урок. Ты можешь в любой момент избавиться от боли, но только так, как я тебе сказала.

Он посмотрел на Денну, на ее волосы. В глазах потемнело. С трудом удерживая ускользающее сознание, Ричард подумал о том, какие у нее дивные волосы, какая роскошная, толстая коса. Боль утихла, и Ричард повалился на бок, судорожно хватая ртом воздух.

— Встань. — Он повиновался, все еще не в силах восстановить дыхание.

— Молодец! Давно бы так. Позаботься, чтобы впредь это был единственный способ, которым ты избавляешься от боли, иначе я так изменю магию, что ты вообще ничего не сможешь поделать. Понял?

— Да, госпожа Денна, — задыхаясь, пробормотал он.

— Для тебя сейчас важно только одно: спасать тебя никто не собирается. Тебе никогда не вырваться на свободу. Чем быстрее ты это усвоишь, тем легче тебе будет потом, во время обучения.

— Обучения? А чему меня будут обучать, госпожа Денна?

Она опять улыбнулась.

— Ты должен познать смысл боли. Понять, что твоя жизнь больше не принадлежит тебе. Она принадлежит мне, и я могу сделать с тобой все, что пожелаю. Все что угодно. Я могу причинять тебе боль, как хочу и сколько хочу, и никто, кроме меня, тебе не поможет. Я собираюсь научить тебя тому, что за каждое мгновение, в которое ты не испытываешь боли, ты должен благодарить только меня. Я научу тебя беспрекословно следовать любым моим указаниям. Ты научишься вымаливать все, что получаешь. Несколько дней мы позанимаемся здесь, а потом, когда я сочту, что ты достаточно продвинулся в обучении, я отвезу тебя в другое место — туда, где живут остальные Морд-Сит. Там я буду заниматься с тобой до тех пор, пока не добьюсь своего. Неважно, сколько времени на это уйдет. Я позволю поиграть с тобой и другим Морд-Сит, чтобы ты понял, как тебе повезло со мной. Мне в общем-то нравятся мужчины. А некоторые их ненавидят.

— А какова цель обучения, госпожа Денна? К чему ты стремишься?

Казалось, она наслаждается беседой.

— С тобой случай особый. Сам магистр пожелал, чтобы тебя обучили. — Денна улыбнулась. — Он поручил это мне. Думаю, он хочет кое-что от тебя узнать. Я не допущу, чтобы ты опозорил меня в его глазах. Когда я завершу обучение, ты сам станешь умолять, чтобы тебе позволили рассказать магистру то, что он желает узнать. А когда он с тобой разберется, ты будешь принадлежать мне. На всю жизнь, какой бы короткой она ни оказалась.

Чтобы подавить закипающий гнев, Ричарду пришлось сосредоточиться на ее волосах. Все остальное не имеет значения. Денна может убить его, ему это безразлично. По сути, этим она только окажет ему услугу.

Денна обошла Ричарда со всех сторон, критически оглядывая его.

— Если будешь себя примерно вести и окажешься хорошим воспитанником, я, пожалуй, изберу тебя в супруги. — Она остановилась, приблизила к нему лицо и потупила глазки. — Супруг Морд-Сит — это на всю жизнь. — Денна оскалилась в улыбке. — У меня их было много. Не обольщайся, дружочек. — Денна вздохнула. — Сомневаюсь, что подобный опыт покажется тебе приятным. Если, конечно, ты останешься после этого в живых. Ни одному из твоих предшественников это не удалось. Мои супруги умирают очень быстро.

— Кстати, откуда у тебя Меч Истины?

— Я купил меч у того, кому он принадлежал, госпожа Денна, — ответил Ричард, глядя ей в глаза.

— Правда? И дорого он тебе обошелся?

Ричард не отводил взгляда.

— Я отдал все, что имел. Но, боюсь, он обойдется мне дороже: придется доплачивать свободой, а может, и жизнью.

— У тебя есть характер. — Денна рассмеялась. — Мне нравится ломать тех, у кого есть характер. А знаешь, почему магистр остановил свой выбор на мне?

— Нет, госпожа Денна.

— Потому, что я неумолима. Может, я и не так жестока, как некоторые, но зато, как никто другой, наслаждаюсь работой. Больше всего на свете я люблю причинять боль своим воспитанникам. Ради этого стоит жить. — Она подняла бровь и улыбнулась. — Я никогда не сдаюсь, не устаю и не ослабляю хватки. Никогда.

— Я польщен, госпожа Денна, что мною займется лучшая из лучших.

Денна приложила эйджил к его разбитой губе и держала там до тех пор, пока у Ричарда из глаз не хлынули слезы. Он рухнул на колени.

— Это последняя дерзость, которую я от тебя слышу. — Денна отвела эйджил и ударила Ричарда коленом по лицу. Он повалился на спину. Денна ткнула его эйджилом в живот. Ричард почувствовал, что теряет сознание, но Денна уже убрала свое оружие. — Что надо сказать?

— Пожалуйста, госпожа Денна, — с усилием выдавил он, — прости меня.

— Ну ладно, вставай. Пора начинать обучение.

Она подошла к столу и взяла в руки какой-то предмет. Указав перед собой, она рявкнула:

— Сюда! Живо!

Ричард старался двигаться как можно быстрее. Боль мешала ему стоять прямо. Он покорно застыл там, где велела Денна, тяжело дыша и обливаясь потом. Денна протянула ему предмет, к которому была прикреплена цепь.

Оказалось, это кожаный ошейник того же цвета, что и ее облачение.

Ее голос потерял мелодичность:

— Надень!

Ричард не в силах был задавать вопросы. Он начал верить, будто готов сделать что угодно, лишь бы избежать прикосновения эйджила. Он застегнул ошейник. Денна взялась за цепь. Цепь заканчивалась металлической петлей, которую Денна накинула на штырь, вделанный в спинку деревянного стула.

— Если ослушаешься, тебя немедленно накажет магия. Я прикрепляю цепь, чтобы ты оставался на месте до тех пор, пока я не сниму ее. Хочу, чтобы ты усвоил: ты бессилен снять цепь сам. — Она указала на открытую дверь. — Я хочу, чтобы весь следующий час ты попытался добраться до двери. Если не будешь стараться, все оставшееся время я буду делать так! — Денна коснулась эйджилом его шеи.

Он рухнул на колени, отчаянно крича и моля о пощаде. Денна убрала эйджил, велела начинать и прислонилась к стене, скрестив руки на груди.

Сперва Ричард просто попробовал дойти до двери. Не успел он даже натянуть цепь, как страшная боль пронзила его. Лишь когда он снова дополз до стула, мучения прекратились.

Тогда он потянулся к кольцу. В то же мгновение боль магии скрутила ему руки. Ричард побледнел от напряжения, пот градом катился по его лицу.

Он встал к стулу спиной и резко повернулся, но не успели пальцы коснуться цепи, как очередной приступ боли свалил его на пол. Ричард упорно тянулся к цепи, превозмогая страдания, но все было тщетно: стоило ему дотронуться до металлических звеньев, как он, задыхаясь, падал на пол. Наконец его стало рвать кровью. Когда приступ прошел, Ричард, дрожа, схватился за живот. По щекам текли слезы. Краем глаза он заметил, что Денна разняла руки и выпрямилась. Он снова зашевелился.

Ясно, что так ничего не выйдет. Надо придумать что-то новое. Он вытащил меч, рассчитывая поддеть цепь клинком. Ценой величайших усилий ему удалось на мгновение коснуться цепи.

Меч выпал из рук. Мучения закончились, лишь когда он вложил меч в ножны.

Ричарда осенило. Он лег на пол и резким движением, опережая боль, толкнул стул. Стул проехал по полу, ударился о стол и упал. Цепь свалилась со штыря.

Торжество продолжалось недолго. Как только цепь соскользнула, Ричард ощутил невыносимую боль. Задыхаясь, он из последних сил пополз к двери. С каждым дюймом боль нарастала. Ричарду казалось, что он ослеп. Ему удалось продвинуться не более чем на два фута. Он перестал что-либо понимать, мысли смешались у него в голове. Боль снова парализовала его.

— Пожалуйста, госпожа Денна, — еле слышно прошептал он, — помоги мне. Пожалуйста, помоги. — Ричард понял, что плачет, но сейчас ему все было безразлично. Ему хотелось только одного: чтобы цепь вернулась на место и боль прекратилась.

Он услышал приближающийся стук башмаков. Денна наклонилась, подняла стул, поставила на прежнее место и навесила на штырь железное кольцо. Боль утихла. Ричард откинулся на спину, не в силах удержаться от рыданий.

Денна стояла над ним, уперев руки в бока.

— Прошло только пятнадцать минут, но раз мне пришлось помочь тебе, час начинается снова. Если я вынуждена буду еще раз прийти тебе на помощь, заработаешь еще час. — Она нагнулась и ткнула его эйджилом в живот. Последовала очередная вспышка боли. — Ты понял меня?

— Да, госпожа Денна, — вскричал Ричард. Он боялся, что способ бежать все-таки существует, боялся того, что с ним случится, если он найдет этот способ, боялся того, что произойдет, если он не будет стараться. Впрочем, если даже такая возможность и существовала, то к концу часа Ричарду так и не удалось ее обнаружить.

Он отдыхал, стоя на четвереньках. Денна подошла поближе и остановилась.

— Ну что, усвоил? Понял, что случится, если ты попытаешься сбежать?

— Да, госпожа Денна.

Ричард действительно понял. Ему от нее никогда не убежать. Его охватило отчаяние. Казалось, безнадежность душит его. Больше всего на свете Ричарду хотелось умереть. Он подумал о ноже, все еще висевшем на поясе.

— Встань, — тихо сказала Денна, словно прочитав его мысли. — Если ты, дружочек, замыслил покончить с обучением, подумай хорошенько. Магия не позволит тебе сделать это, как не позволила снять цепь. — Ричард только моргнул. — Ты не можешь сбежать. Умереть ты тоже не можешь. До тех пор, пока я позволяю тебе жить, ты всецело принадлежишь мне.

— Это ненадолго, госпожа Денна. Магистр собирается убить меня.

— Возможно. Но если он это и сделает, то лишь после того, как ты расскажешь ему все, что он пожелает услышать. А я хочу, чтобы ты ответил на вопросы магистра, и ты, не раздумывая, сделаешь все, что я захочу. — В карих глазах сверкнул металл. — Можешь мне не верить, дело твое. Но только у тебя нет ни малейшего представления о том, как я умею обучать. Мне еще не встречался человек, которого я была бы не в состоянии сломать. Можешь сколько угодно тешить себя мыслями, будто ты окажешься первым, все равно скоро ты станешь умолять, чтобы я позволила тебе повиноваться.

Еще и дня не прошло, как Ричард узнал ее, но он уже понял, что выполнит любое ее приказание. Почти любое. А впереди недели обучения. Если бы он мог усилием воли заставить себя умереть, он сделал бы это не задумываясь. Хуже всего было сознавать, что Денна права: он не в состоянии помешать ей. Его отдали на милость Денне, а он сомневался, что в ней есть хоть проблеск этого чувства.

— Я понял, госпожа Денна. Я тебе верю.

Самодовольная улыбка Денны заставила его сосредоточиться на мысли о том, какая у нее дивная коса.

— Отлично. Теперь снимай рубаху. — Заметив недоумение, мелькнувшее у него во взгляде. Денна заулыбалась еще жизнерадостнее. Ричард поспешно начал расстегивать пуговицы. Она помахивала эйджилом у него перед глазами.

— Пора показать тебе все, на что способен эйджил. Если рубаху не снять, она сразу пропитается кровью, и мне будет труднее найти место, куда прикоснуться эйджилом. Скоро ты поймешь, почему я одеваюсь в красное.

Ричарда охватил ужас. Учащенно дыша, он скинул с себя рубаху.

— Но, госпожа Денна, что я такого сделал?

Денна с напускной нежностью потрепала его по щеке.

— Ну а ты сам не догадываешься? — Он потряс головой, стараясь избавиться от комка в горле. — Ты позволил Морд-Сит захватить себя в плен. Ты должен был перебить всех моих людей волшебным мечом, а потом заколоть меня кинжалом или задушить голыми руками — это уж как тебе больше нравится. Тогда я была еще уязвима, у меня не было власти над твоей магией. Чего тебе делать не следовало, так это давать мне шанс овладеть твоей магией. Ты не должен был обращать против меня волшебное оружие.

— Но почему же сейчас ты должна мучить меня эйджилом?

— А чтобы научить тебя. — Денна рассмеялась. — Чтобы ты усвоил, что я могу сделать все, что мне заблагорассудится, и не в твоей власти остановить меня. Ты должен осознать собственную беспомощность и понять, что наслаждаешься отсутствием боли только потому, что я этого желаю. Я!.. Не ты. — Улыбка исчезла с лица Денны. Она подошла к столу и вернулась с наручниками, соединенными цепью. — А теперь нам надо решить еще одну проблему. Ты постоянно падаешь. Меня это раздражает. Но ничего страшного, с этим мы сейчас разберемся. Надень-ка это.

Денна швырнула ему наручники. Стараясь не терять самообладания, Ричард застегнул на дрожащих запястьях металлические браслеты. Денна подтащила стул под потолочную балку и заставила Ричарда встать рядом.

Взгромоздившись на стул, она попробовала забросить цепь на железный крюк.

— Приподнимись, а то я не достану. — Ричард покорно приподнялся на носки. Наконец Денне удалось забросить цепь. — Ну вот, — улыбнулась она. Больше мы падать не будем.

Ричарда охватил леденящий ужас. Он беспомощно висел на цепи, чувствуя, как впиваются в кожу железные браслеты. Он и раньше осознавал, что не в состоянии помешать ей, но теперь стало еще хуже.

Денна натянула перчатки и несколько раз обошла вокруг Ричарда, похлопывая эйджилом по ладони. Ожидание боли было мучительнее, чем сама боль.

Выступив против Рала, он четко осознавал, на что идет. Он готов был заплатить собственной жизнью. Но к тому, что происходило сейчас, Ричард готов не был. Это напоминало бесконечную агонию. Уже не жизнь, но еще не смерть. Его лишили всего, даже права ответить ударом на удар. Он знал, что такое прикосновение эйджила. Денне вовсе не требовалось лишний раз демонстрировать это. У нее была иная цель: лишить его гордости, чувства собственного достоинства. Сломать его.

Продолжая ходить кругами. Денна тыкала его эйджилом то в грудь, то в спину. Каждое прикосновение было подобно удару кинжала, заставляло его кричать от боли и корчиться на цепи. А ведь Денна еще и не начала по-настоящему. И это — только первый день обучения. Сколько таких дней его ждет? Ричард мысленно представил себе всю свою гордость, достоинство, все, что было ему дорого в жизни. Представил себе комнату, куда не в состоянии проникнуть никакое зло. Он поместил туда себя и запер дверь на ключ. Ключ от его сокровищницы не достанется никому — ни Денне, ни Даркену Ралу.

Никто, кроме самого Ричарда, не сможет открыть эту дверь. Он вынесет все, что ему уготовано, сколько бы это ни продлилось. Вынесет, утратив на время чувство собственного достоинства. Сейчас он полностью покорится Денне. Но рано или поздно он все равно отопрет потайную дверь и снова станет собой.

Неважно, когда. Пусть даже после смерти. А теперь он станет ее рабом.

Теперь. Но не навсегда. Когда-нибудь этому придет конец.

Денна притянула его к себе и поцеловала. Так крепко, что рана на губе открылась и отозвалась болью. Казалось, чем сильнее его мучения, тем больше наслаждения доставляет Денне этот поцелуй. Когда она наконец отстранилась от Ричарда, в глазах ее светилось блаженство.

— Ну что, дружочек, приступим?

— Госпожа Денна, не надо, — прошептал он, — не делай этого, очень тебя прошу.

— Именно это я и хотела услышать! — Ее улыбка стала шире.

Денна начала урок. Сначала она лишь легонько водила эйджилом Ричарду по коже. Прикосновение оставляло синяки и кровоподтеки. Стоило ей нажать чуть сильнее, как из раны начинала сочиться кровь. Впрочем, Денна могла причинять столь же сильную боль, и не оставляя на коже никаких следов.

Ричард молчал, стиснув зубы. Иногда она заходила со спины, выжидала, пока Ричард расслабится, и внезапно дотрагивалась до него эйджилом. Когда Денне надоело это развлечение, она заставила его закрыть глаза и принялась водить эйджилом по его груди.

Иногда Денне удавалось обмануть его: он весь подбирался в ожидании удара, а удара не следовало. Тогда она разражалась радостным смехом. От одного, особенно болезненного укола, Ричард непроизвольно распахнул глаза, чем дал ей предлог воспользоваться перчаткой. Денна заставила его молить о прощении. Наручники до крови врезались в запястья. Ричард беспомощно висел в воздухе, не имея возможности перенести вес на ноги.

За все это время он только раз не сумел удержать свой гнев. Это произошло, когда Денна ткнула эйджилом ему подмышку. Морд-Сит с самодовольной ухмылкой наблюдала, как Ричард бьется в судорогах, пытаясь сосредоточиться на мысли о ее волосах. Выяснив, что от такого прикосновения он теряет над собой контроль. Денна сфокусировала все свое внимание на болевой точке, но Ричард больше не повторял свою ошибку.

Поскольку сам он не давал повода для возникновения магической боли, Денна поспешила ему в этом помочь. Ричард, как ни пытался, ничего не мог поделать. Пришлось умолять Денну, чтобы та избавила его от боли. Иногда она просто стояла перед Ричардом, спокойно наблюдая, как тот хрипит и задыхается. Несколько раз она обнимала его, прижимаясь всем телом, и прикосновение жесткой шершавой кожи, из которой было сшито ее одеяние, отдавалось в каждой ране и ссадине ноющей болью.

Ричард утратил всякое представление о времени. Он не знал, сколько длится эта пытка. Ему начало казаться, что на свете не осталось ничего, кроме боли. Боль жила в нем, пронизывая все его существо, уничтожая время, заполняя все пространство. Он помнил только, что с какого-то момента был готов сделать все, что ни прикажет Денна, лишь бы она больше не мучила его. Он отвел взгляд от эйджила. От одного вида этого орудия у Ричарда на глазах выступали слезы. Денна, говорила правду: она не знала усталости, и ей никогда не надоедала эта работа. Казалось, собственные действия пьянят, будоражат, поддерживают и завораживают ее. Единственным ее желанием было причинять боль, заставляя молить о пощаде. Ричард готов был непрестанно унижаться и умолять Денну — лишь бы доставить ей удовольствие, но зачастую он попросту не мог говорить. Все силы уходили на то, чтобы просто дышать.

Оставив все попытки облегчить боль в запястьях, Ричард безвольно обвис на цепях. Ему показалось, что Денна ненадолго остановилась, но все, что она уже с ним сделала, причинило такие мучения, что он не был уверен ни в чем. Пот ручьями катился со лба, затекал в глаза и обжигал свежие раны.

Как только к Ричарду стало возвращаться сознание, Денна немедленно подошла к нему сзади. Он подобрался, готовясь к продолжению пытки, но Денна схватила его за волосы и рванула назад.

— А теперь, дружочек, я собираюсь показать тебе нечто новое. Сейчас ты опять убедишься в том, какая у тебя милостивая госпожа. — Денна изо всех сил потянула его за волосы. От боли у Ричарда напряглись мышцы шеи. Денна приставила ему к горлу эйджил. — Брось сопротивляться, а то я никогда не уберу его.

Ричард чуть не захлебнулся собственной кровью. Он постарался расслабиться, предоставив Денне делать все, что та сочтет нужным.

— Слушай меня внимательно. Сейчас я вложу эйджил тебе в ухо. В правое ухо. — От страха Ричард закашлялся. Денна рванула его за волосы, заставив сдержать кашель. — Это гораздо больнее. Но ты, дружочек, должен делать все, как я скажу. — Она почти вплотную приблизила губы к его уху и теперь шептала, как любовница. — Раньше, когда со мной была сестра Морд-Сит, мы обе одновременно вкладывали воспитаннику в уши два эйджила. Как он кричал! Эти звуки! Они опьяняли меня. До сих пор мурашки по коже пробегают только от одного воспоминания. Но ни один воспитанник этого не выдерживал — все умирали. Нам ни разу не удалось одновременно вставить воспитаннику два эйджила в уши и не убить его. Сколько мы ни пробовали, так ничего и не получилось. Радуйся, что твоя госпожа — я. Остальные Морд-Сит еще не оставили подобных попыток.

— Спасибо, госпожа Денна. — Ричард не понимал, за что тут благодарить, но ему совсем не хотелось, чтобы Денна сделала то, что собирается.

— Запомни, — хрипло прошептала Денна, и в голосе ее неожиданно послышалась нежность. — Когда я вложу тебе в ухо эйджил, ты не должен шевелиться. Одно движение, и ты навсегда останешься калекой. Умереть не умрешь, даже не надейся. Некоторые от этого слепнут, у других полностью отнимается одна сторона тела. Есть и такие, что не могут потом ходить или говорить. Я хочу, чтобы ты остался целехонек. Те Морд-Сит, которые не столь сострадательны, как твоя госпожа, обычно суют в ухо эйджил без предупреждения. Теперь понимаешь, дружочек? Я вовсе не такая жестокая и бессердечная, как ты, наверное, думаешь. И все же многие, с кем я это проделывала, не могли стоять неподвижно. Я их предупреждала, а они все равно дергались и оставались калеками.

Ричард не мог сдержать рыданий.

— Пожалуйста, госпожа Денна, пожалуйста, не делай этого, очень тебя прошу.

Ричард чувствовал ее дыхание. Она провела по его уху языком и поцеловала.

— Но я хочу этого, дружочек. Так что стой тихо и не дергайся.

Ричард стиснул зубы, но ничто не могло сравниться с этой пыткой. Ему показалось, что голова разлетелась на тысячу осколков. Он остался наедине с болью, и, казалось, эта мука не имеет ни начала, ни конца. Боль, острая как бритва, пронизывала каждую клеточку его тела. Когда Денна наконец отвела эйджил, эхо его криков все еще звучало в каменных стенах.

Ричард безвольно повис на цепях. Денна поцеловала его в ухо и, задыхаясь от восторга, прошептала:

— Это был просто потрясающий крик, дружочек. Мне еще не приходилось слышать ничего похожего, если, конечно, не считать предсмертных воплей. Ты держался превосходно, даже не шелохнулся. — Она нежно поцеловала его в шею, потом снова в ухо. — Ну что, попробуем проделать то же самое с левым?

Ричард не мог даже плакать. Денна еще сильнее запрокинула ему голову и зашла с другого бока.

Когда она, закончив, сняла цепь с крюка, Ричард мешком повалился на пол. Он не думал, что еще способен двигаться, но когда Денна приказала подняться, беспрекословно подчинился при одном виде эйджила.

— Ну вот, дружочек, на сегодня все. — Ричард едва не умер от радости.

— Я намерена немного поспать. Сегодня мы занимались не полный день. Завтра начнем заниматься всерьез. Полный день тебе покажется гораздо более болезненным.

Ричард был слишком измотан, чтобы думать о завтрашнем дне. Ему хотелось только лечь. Даже каменный пол казался ему лучшей постелью в мире. Он с нетерпением ждал этого момента.

Денна принесла стул, взяла цепь, свисавшую с ошейника, и перекинула ее конец через вбитый в балку крюк. Ричард в замешательстве следил за ее действиями, слишком измученный, чтобы сообразить, к чему все это. Денна направилась к двери, и тут Ричард понял, что цепь слишком коротка, и ему не удастся лечь.

— Госпожа Денна, а как же мне спать?

Она обернулась, глядя на него со снисходительной улыбкой.

— Спать? Я не припомню, что говорила, будто ты можешь спать. Сон это награда, которую еще надо заслужить. Сегодня ты этого не заслужил. Помнишь, сегодня утром у тебя была гадкая мысль убить меня мечом? Разве ты забыл мои слова, что еще пожалеешь об этом? Спокойной ночи, дружочек.

Денна собралась уходить, но снова повернулась к нему.

— А если надумаешь снять цепь, а потом справиться с болью, не советую. Я изменила магию. Она больше не позволит тебе избегать боли. Если снимешь цепь или упадешь, и цепь нечаянно соскочит, то помни: меня здесь не будет, так что останешься до утра наедине со своими мучениями. Как только почувствуешь сонливость, вспомни мои слова.

Она развернулась на каблуках и вышла из комнаты, прихватив с собой факел.

Ричард стоял в темноте и плакал. Через некоторое время он заставил себя успокоиться.

Когда весь этот кошмар будет позади, так ли уж важно, что произойдет с ним? Он все равно, что мертв. Уж Денна об этом позаботится. Но пока он жив, надо терпеть боль. Что еще остается? Ничего. Впрочем, какое это имеет значение?

Он радовался, что умрет прежде, чем это случится. Может, ему удастся что-нибудь сделать, чтобы ускорить конец. Чтобы разозлить Денну, многого не надо. Если дернуться, когда Денна вложит ему в ухо эйджил, он останется калекой. Тогда она скорее всего потеряет к нему всякий интерес. А может, даже убьет его. Никогда еще он не чувствовал себя таким одиноким.

* * *

Как Денна и обещала, следующий день оказался хуже. Казалось, она хорошо отдохнула и с новыми силами взялась за обучение. Ричард знал, что у него еще есть выбор, и терпеливо ждал того момента, когда она снова вложит ему в ухо эйджил. Тогда он дернется и станет калекой. Но Денна, словно почувствовав его решимость, так и не сделала этого. Такой оборот событий давал некоторую надежду. Значит, он способен хоть в чем-то управлять ею.

Он заставил ее не использовать эйджил таким образом. Значит, она не столь уж сильна, как хочет казаться. Ричард еще способен заставить ее сделать то, чего желает он сам. Эта мысль грела ему душу. А спокойная уверенность в том, что его достоинство надежно укрыто в потайной комнате, придавала силы делать все, что от него требовалось. Ричард беспрекословно подчинялся ее приказам.

Денна прервалась только для того, чтобы сесть за стол и наскоро перекусить. Тщательно пережевывая фрукты, она наблюдала за Ричардом и улыбалась, когда тот стонал. Поесть Денна ему не разрешила. Правда, она милостиво позволила ему напиться, но лишь после того, как сама покончила с едой.

Вечером она снова прикрепила цепь к балке и заставила его простоять всю ночь. Ричард не стал спрашивать, за что. Это не имело значения. Денна могла делать все, что ей заблагорассудится, он все равно не мог этому воспрепятствовать.

На следующее утро, когда она вошла с факелом, Ричард все еще стоял, правда, с большим трудом. Казалось, Денна была в хорошем настроении.

— Я желаю приветствовать тебя поцелуем, — улыбнулась она. — И надеюсь, ты на него ответишь. Ну, дружочек, покажи, как ты рад видеть свою госпожу.

Он призвал на помощь всю волю и сосредоточился на мысли о ее волосах.

Какая дивная коса! Прикосновение Денны болью отозвалось в свежих ранах.

Оборвав мучительный поцелуй, Денна сняла цепь с крюка и швырнула ее на пол.

— Ты делаешь успехи, дружочек. Скоро станешь примерным воспитанником. Думаю, ты достоин награды. Дарю тебе два часа сна.

Ричард упал на пол, и не успели затихнуть ее шаги, как он провалился в забытье.

Но очень скоро он узнал, как ужасно пробуждение от прикосновения эйджила. Краткий сон почти не принес облегчения. Чтобы прийти в себя, Ричарду нужно было гораздо больше времени.

Желая добиться расположения Денны, Ричард беспрекословно делал все, что она требовала. Он очень надеялся, что ему дадут поспать ночью. А может, даже накормят. С тех пор, как его взяли в плен, он ничего не ел. Он задумался, чего ему хочется больше: есть или спать, и пришел к выводу, что на самом деле мечтает лишь о том, чтобы хоть на мгновение прекратилась эта постоянная боль. Или чтобы ему дали спокойно умереть.

Силы его были на исходе. Ричард чувствовал, как выходит из него жизненная энергия, и с нетерпением ждал конца. Казалось, Денна тоже это поняла, и стала не так строга, как раньше. Теперь Денна давала ему больше времени на то, чтобы прийти в себя. Но Ричард знал, что эта мука никогда не кончится, и сознавал всю безысходность ситуации. Он больше не цеплялся за жизнь.

Ричард безвольно обмяк, подвешенный за руки. Когда к нему вернулось сознание, он услышал над ухом нежное воркование Денны. Гладя Ричарда по щеке, Морд-Сит подбадривала его, обещая, что, когда он сломается, станет легче. Ричард молча слушал ее.

Когда Денна освободила его от наручников, Ричард решил, что настала ночь. Он давно утратил ощущение времени. Он стоял и ждал, что Денна сделает дальше: навесит цепь на потолочный крюк или швырнет на пол и позволит ему поспать. Денна не сделала ни того, ни другого. Она закрепила конец цепи на спинке стула, велела ему стоять, вышла и вскоре вернулась с ведром в руках.

— На колени, дружочек! — Денна села на стул, достала из горячей мыльной воды щетку и принялась скрести Ричарду спину. Жесткая щетина раздирала свежие раны. — Нас пригласили на ужин. Тебя надо как следует отмыть. Меня-то вполне устраивает запах твоего пота, твоего страха, но, боюсь, гостей это оскорбит.

Денна трудилась над ним со странной нежностью. Так хороший хозяин моет любимую собаку. Ричард не мог держаться прямо. Он привалился к Денне, а та, продолжая сосредоточенно скрести его щеткой, не стала возражать.

Ричарду было интересно, кто пригласил их на ужин, но он предпочел не задавать лишних вопросов.

Денна сказала сама.

— Королева Милена просила нас присоединиться к ней и ее гостям. Ты не считаешь, что это большая честь для простолюдина, а?

Он только кивнул, не в силах вымолвить ни слова.

Королева Милена... Значит, они в замке королевы Милены. Ничего удивительного. Куда же еще Денна могла его отвести? Покончив с мытьем, Денна позволила ему поспать, отдохнуть перед ужином. Он заснул у ее ног.

На сей раз Денна не стала будить Ричарда при помощи эйджила, она всего лишь пнула его башмаком. Ричард чуть не разрыдался от счастья и понял, что униженно благодарит ее за доброту. Денна объяснила, как ему следует вести себя в гостях. Она пристегнет цепь к поясу, смотреть он должен только на нее, а говорить лишь в тех случаях, когда кто-нибудь сам обратится к нему. Но прежде чем открыть рот, следует сперва посмотреть на нее и получить дозволение. За стол ему сесть не разрешат, только на пол.

Если Ричард будет вести себя, как примерный воспитанник, может, ему даже дадут поесть.

Ричард пообещал сделать все, что она пожелает. Просто сидеть на полу... Да одно это уже казалось ему блаженством. Он не должен стоять, его не будут мучить. И, может, удастся поесть! Он сделает все, чтобы угодить Денне, чтобы не прогневить ее. Только бы она позволила его накормить!

Ричард, как в тумане, покорно плелся за Денной. Цепь ошейника была прикреплена к ее поясу, и он прилагал все усилия, чтобы держать нужную дистанцию. Наручники Денна с него сняла, но запястья покраснели, распухли и отчаянно болели. Когда они дошли до обеденной залы, Ричард уже не помнил ни одной комнаты, ни одного коридора из тех, что они миновали по пути сюда.

Денна остановилась, огляделась и стала неспешно прогуливаться по зале, время от времени останавливаясь, чтобы перекинуться парой слов с нарядными придворными. Ричард не сводил глаз с ее косы. Денна явно привела прическу в порядок. Должно быть, она сделала это, пока он спал.

Ричард вдруг обнаружил, что думает о том, как прекрасны ее волосы и насколько она привлекательнее других дам, званых на королевский ужин. Он знал, что гости глазеют на него, на его меч, на то, как его водят по залу на цепи, словно ручного медведя. Ричард напомнил себе, что запер гордость в потайной комнате. А сейчас ему просто предоставилась возможность поесть, передохнуть и ненадолго избавиться от мучений.

Денна подошла к королеве Милене. Ричард склонился и стоял, не разгибая спины. Королева и Морд-Сит обменялись холодными кивками. Рядом с королевой стояла принцесса Виолетта.

Усевшись за стол, Денна щелкнула пальцами и указала на пол позади себя. Ричард знал, чего она хочет, и сел на полу, скрестив ноги. Денна сидела между королевой Миленой и принцессой Виолеттой, одарившей Ричарда ледяным взглядом. Он нашел глазами королевских советников и незаметно улыбнулся: придворного художника среди них не было. Королевский стол стоял на возвышении, но Ричард, сидя на полу, не мог как следует разглядеть гостей.

— Поскольку мяса ты не ешь, — сказала королева, обращаясь к Денне, — я велела поварам приготовить особые блюда. Специально для тебя. Надеюсь, тебе понравится. Чудесный суп, овощи, экзотические фрукты.

Денна, вежливо улыбнувшись, поблагодарила королеву. Пока она ела, слуга принес на подносе миску.

— Для моего воспитанника, — произнесла Денна, на мгновение прервав беседу.

Слуга снял миску с подноса и протянул ее Ричарду. Там было что-то вроде жидкой каши, но Ричарду, вцепившемуся в миску дрожащими руками, это показалось самым лучшим блюдом на свете. Он собрался осушить миску одним глотком.

— Если он твой воспитанник, — заговорила принцесса Виолетта, — почему ты разрешаешь ему так есть?

— Как?

— Ну, раз он твой воспитанник, — улыбнулась принцесса, — он должен есть без рук, с пола.

Денна усмехнулась.

— Делай, как она говорит.

— Поставь миску на пол, — велела принцесса, — и ешь, как собака, чтобы все видели. Пусть все видят, что он не лучше собаки.

Ричард был слишком голоден, чтобы отказаться от еды. Он сосредоточился на мысли о косе Денны, опустил миску на пол, посмотрел на злорадно усмехавшуюся принцессу, заглянул ей в глаза и под всеобщий хохот принялся за еду. Ричард начисто вылизал миску, повторяя про себя, что сейчас главное — набраться сил.

* * *

Как только они вернулись, Денна, не удосужившись даже снять с него рубаху, тут же застегнула наручники и перекинула цепь через потолочный крюк. Она, холодно объяснила Ричарду, что за ужином он давал слишком много воли глазам. У него екнуло сердце. Наручники снова впились в запястья.

Денне с ее способностями ничего не стоило буквально за несколько минут добиться того, что он вновь покрылся потом и кровью и отчаянно закричал от боли. Она сказала, что день еще не кончился, и у них достаточно времени на занятия.

Каждый раз, когда эйджил опускался ему на спину, Ричард судорожно прогибался, отрывая ноги от пола. Он молил Денну прекратить пытку, но та и не думала останавливаться.

По тому, как она применяла эйджил, Ричард научился угадывать ее настроение. Порой он чувствовал, что Денна сдерживает себя из-за какой-то непонятной, извращенной нежности. Он осознавал, что это безумие, но понимал, что временами она выражала свои чувства и тем, что принималась за него в полную силу. И еще он знал, что сегодня вечером должно случиться нечто ужасное.

В какой-то момент Ричард осознал что в захлёстывающих его волнах боли наступило затишье. Он открыл глаза. Денна стояла перед ним и смотрела на него. Потом она медленно двинулась вперед. Звук ее шагов эхом отдавался от каменных стен. Она остановилась перед Ричардом и закрыла глаза. На лбу прорезалась едва заметная морщинка. Дыхание участилось. Её голос стал мягким. — Это было немыслимо, — прошептала она. — Жутко возбуждает. — Глаза Денны жадно впились ему в лицо. — Я решилась, — теперь она задыхалась, — ты станешь моим супругом.

Ричард висел на цепях, беспомощный перед этим безумием. Казалось, она призывает на помощь все свое мужество, чтобы решиться на то, чего одновременно боялась и страстно желала. Ее дыхание участилось, грудь судорожно вздымалась, она неотрывно смотрела ему в глаза. Невероятно, но Ричард впервые заметил то, что прежде скрывала маска жестокости: Денна была привлекательна. Безумно, ошеломляюще привлекательна. Он подумал, что, должно быть, сходит с ума.

Ричард, как зачарованный, смотрел на Денну. Она медленно зажала эйджил между зубами. По тому, как внезапно расширились ее зрачки, Ричард понял, что это причиняет ей боль. Денна побледнела, судорожно глотнула воздух и задрожала. Она схватила Ричарда за волосы, запрокинула ему голову и медленно приблизила губы к его губам. Она целовала его страстно, отчаянно, разделяя с ним боль от эйджила, который продолжала придерживать языком. В этом поцелуе было нечто первобытное. Она прогнулась в страстном порыве.

Ричард содрогнулся от муки. Денна выдыхала — он вдыхал. Выдыхал Ричард — вдыхала Денна. Он мог дышать только ее дыханием, она — только его. Боль заставила Ричарда позабыть обо всем. Она иссушала мозг. По стонам Денны он понимал, что она испытывает такую же муку. Ее руки сжались в кулаки, мускулы одеревенели. Боль охватила их обоих.

Неожиданно для себя Ричард понял, что отвечает на ее поцелуй с такой же страстью. Боль изменила его восприятие. Никого, ни одну женщину, не целовал он с такой животной страстью. Он отчаянно хотел, чтобы все это кончилось и чтобы не кончалось никогда.

Странная сила вновь пробудилась в нем. Он попытался ухватить эту силу, вытянуть из глубин, удержать на поверхности, но сила ускользнула и исчезла.

Боль одуряла. Денна, не выпуская эйджила, вновь припала губами к его губам. Их зубы заскрипели от соприкосновения. Денна прижалась к Ричарду, обвила его тело ногами, повисла на нем. Ее крики становились все отчаяннее. Ричард жаждал обнять ее.

Он уже почти терял сознание, когда Денна отстранилась, не разжимая руки, державшей его за волосы. Из глаз ее текли слезы. Она посмотрела на Ричарда, языком перекатила эйджил в другой угол рта, но не выпустила, хотя и дрожала от боли. Казалось, Морд-Сит хочет доказать, что она сильнее.

Наконец она подняла руку и вынула эйджил. Глаза ее закрылись, она глубоко вздохнула.

На лбу проступили морщины. Из глаз все еще текли слезы. От боли? Или от чего-то другого? Денна еще раз поцеловала его. Нежность и бережность этого поцелуя потрясли Ричарда.

— Мы связаны, — слабо прошептала она, — связаны болью эйджила. Прости, Ричард! — Денна дрожащими пальцами отерла слезы с лица. Глаза ее все еще были мутными от боли. — Прости за то, что я сейчас с тобой сделаю. Ты мой супруг на всю жизнь.

Ричарда потрясло сострадание в ее голосе.

— Пожалуйста, госпожа Денна, пожалуйста, отпусти меня. Или хотя бы помоги мне сразить магистра. Клянусь, я с радостью стану твоим супругом на всю жизнь, если ты поможешь мне остановить его. Клянусь, если ты поможешь мне, я останусь с тобой и так, без магии, которой ты меня удерживаешь. Останусь навсегда.

Она облокотилась рукой ему на грудь, выпрямилась и постепенно начала приходить в себя.

— Неужели ты думаешь, будто я не понимаю, что делаю? — Ее глаза стали пустыми и холодными. — Твое обучение и служение продлятся несколько недель, а потом ты умрешь. Обучение Морд-Сит длится годами. Все, что я делаю с тобой, и даже больше, проделывали и со мной. Проделывали тысячи раз. Снова и снова. Морд-Сит должна знать свой эйджил, как самое себя. Мой наставник взял меня в супруги, когда мне исполнилось пятнадцать лет. А обучал он меня с двенадцати. Иначе я бы не пережила его жестокости, его способности держать человека на грани жизни и смерти. Он обучал меня до тех пор, пока мне не исполнилось восемнадцать, а потом я убила его. За это меня наказывали эйджилом ежедневно в течение двух лет. Этим вот эйджилом. Тем самым, которым я обучаю тебя. Им обучали и меня. Его подарили мне в тот день, когда провозгласили меня Морд-Сит. Я живу только для того, чтобы использовать этот эйджил.

— Госпожа Денна, — прошептал он. — Мне жаль.

В ее глазах снова появился металлический блеск. Она кивнула.

— Тебе будет жаль. Тебе никто не поможет. Даже я. Ты узнаешь, что такое быть супругом Морд-Сит, и поймешь, что это не привилегия. Это боль.

Ричард бессильно повис на цепях, потрясенный ирреальностью происходящего. Ему неоткуда ждать спасения. Он супруг безумной женщины.

Денна нахмурилась и снова улыбнулась.

— Почему ты был так глуп? Разве ты не знал, что я тебя накажу?

Ричард растерянно посмотрел на Денну.

— Какая разница, госпожа Денна? Ты бы все равно наказала меня. Трудно представить, что ты можешь причинить мне большую муку, чем уже причинила.

Ее губы изогнулись в усмешке.

— Ну, любовь моя, у тебя очень ограниченное воображение.

Ричард увидел, как она схватила кончик его ремня и рывком расстегнула пряжку.

— Пора нам поискать новые места, куда можно ударить, — сказала она сквозь зубы. — Пора выяснить, из чего же ты сделан. — Ее взгляд заставил его похолодеть. — Спасибо, любимый, что дал мне повод сделать с тобой это. Сама я еще никогда не творила такого с другими, но со мной это делали. И не раз. Именно это сломало меня тогда, когда мне исполнилось четырнадцать.

— Сегодня, — прошептала она, — мы не уснем.

***

Ведро холодной воды вернуло Ричарда к жизни. Словно сквозь туман он увидел, что ручейки, бежавшие с его спины на каменный пол, окрасились в ярко-красный цвет. Он лежал лицом вниз, и каждый вздох стоил ему величайших усилий. Он гадал, сколько ребер переломала ему Денна минувшей ночью.

Откуда-то сверху раздался ее голос:

— Одевайся. Мы уезжаем.

— Да, госпожа Денна, — прошептал Ричард. За ночь он охрип от крика.

Он знал, что Денна не услышит его, знал, что накажет его за молчание, но ничего не мог поделать.

Почувствовав прикосновение эйджила, Ричард шевельнулся, потянулся за башмаком и подтащил его к себе. Ему с трудом удалось сесть. Он попробовал поднять голову, но не смог. С огромным усилием он начал натягивать башмак.

Ссадины на ноге отчаянно заныли, на глазах выступили слезы.

Удар коленом в подбородок, и он опять повалился на пол. Денна уселась ему на грудь и ударила по лицу.

— Что с тобой? Ты что, идиот? Сначала штаны, потом башмаки. Неужели тебя даже этому надо учить?

— Да, госпожа Денна. Нет, госпожа Денна. Извини, госпожа Денна. Спасибо, госпожа Денна, что бьешь меня. Спасибо, госпожа Денна, что учишь меня, — бессвязно бормотал он.

Денна сидела у него на груди, задыхаясь от ярости. Наконец ее дыхание выровнялось.

— Ладно. Давай помогу. — Она наклонилась и поцеловала его. — Отдохнешь в дороге.

— Да, госпожа Денна, — пролепетал Ричард.

— Давай, любовь моя! — Она снова поцеловала его. — Теперь будет легче: я тебя сломала. Сам убедишься.

Ричард, спотыкаясь, побрел за Денной. Они миновали длинный мрачный коридор и вышли на улицу. В темноте ждала закрытая карета. От дыхания лошадей поднимался пар, медленно растворявшийся в холодном неподвижном воздухе.

У Ричарда не было ни малейшего представления о том, сколько дней, недель или часов прошло с того вечера, когда Денна назвала его своим супругом. Впрочем, какое это имело значение? Стражник распахнул дверцу кареты. Денна швырнула туда конец цепи.

— Залезай!

Ричард ухватился за дверцу.Но ноги задрожали и подкосились. Земля поднялась и ринулась ему навстречу.

Денна перехватила цепь и рванула на себя.

— Я не приказывала тебе лечь! У тебя не было разрешения! Вставай!

Ричард не мог шевельнуться. Денна ткнула эйджил ему в живот, провела по груди до самого горла. Ричард содрогнулся от боли, но не смог заставить себя исполнить приказание.

— Прости... — выдохнул он.

Убедившись, что он действительно не в состоянии двигаться, Денна выпустила цепь и кивнула одному из стражников.

— Положи его в карету.

Денна села в карету, велела кучеру трогать и захлопнула дверцу.

Ричарда качнуло в сторону — карета тронулась.

— Пожалуйста, госпожа Денна, — невнятно пробормотал он, — прости, что подвел тебя. Извини, пожалуйста, что не смог встать, как ты того желала. Обещаю, что это больше не повторится. Накажи меня, пожалуйста, чтобы я лучше повиновался тебе.

Денна схватила цепь возле самого ошейника так крепко, что побелели костяшки пальцев — и подняла его с сиденья. Усмешка обнажила стиснутые зубы.

— Не смей умирать! Не сейчас! Еще рано. Ты должен еще кое-что сделать.

Он закрыл глаза.

— Как прикажешь... госпожа Денна.

Она отпустила цепь, взяла его за плечи, уложила на сиденье и поцеловала в лоб.

— Теперь я разрешаю тебе отдохнуть. Путь неблизок. Тебе хватит времени, чтобы прийти в себя, прежде чем все начнется сначала.

Ричард чувствовал, как ее пальцы перебирают его волосы, как трясет на ухабах карету. Он незаметно уснул.

Временами он просыпался, но не приходил в себя окончательно. Иногда Денна сидела рядом с ним и, прислонив к себе его голову, кормила его с ложки. Ему было больно глотать. Даже голод не мог заставить Ричарда превозмочь боль, и он отворачивался от пищи. Денна шепотом уговаривала его съесть еще ложечку. Ради нее. Это было единственное, на что он реагировал.

Когда карету встряхивало на очередном ухабе, он просыпался и хватался за Денну в поисках защиты. Она шептала, что все в порядке, все будет хорошо, и Ричард снова проваливался в забытье. Он знал, что иногда спит на земле, а иногда — в карете. Он не видел, да и не стремился увидеть местность, по которой они проезжали. Главное, что Денна здесь, рядом, что он готов исполнить любое ее указание. Несколько раз, очнувшись, Ричард видел, что Денна сидит, вжавшись в угол кареты, а он лежит на сиденье, заботливо укрытый ее плащом. Голова его покоилась у нее на груди, и Денна нежно гладила его волосы. Когда это случалось, Ричард старался не подавать вида, что проснулся, чтобы не спугнуть ее.

Он ощущал ее тепло, а еще чувствовал, как в нем пробуждается могущество. Он не пытался постичь это могущество, не пытался удержать его, а лишь отмечал само присутствие. Однажды, когда это случилось, он распознал, что это за могущество: магия меча.

Пока он лежал, прислонившись к Денне, испытывая потребность в ней, могущество пребывало с ним, в нем. Он осязал это могущество, нежил его, чувствовал его мощь. Оно было подобно тому, которое Ричард испытывал, собираясь убить мечом. Но было тут и некое неуловимое отличие. То, прежнее, могущество Ричард более не ощущал. Денна подчинила его себе. А этой силой Денна не владела. Когда Ричард пытался осознать магию и обрести над ней власть, магия таяла словно дым. Что-то в глубине его сознания взывало к этому могуществу о помощи, но поскольку он не способен был управлять этой силой, призывать ее, использовать в своих целях, он утратил к ней всякий интерес.

Время шло, раны потихоньку затягивались. Каждый раз, приходя в сознание, Ричард чувствовал себя чуть лучше. Когда Денна объявила, что они приехали, Ричард уже мог стоять без посторонней помощи. Но в голове у него был туман.

Денна в темноте вывела его из кареты. Ричард смотрел на ее ноги, стараясь сохранять надлежащую дистанцию и не натягивать цепь, пристегнутую к поясу Денны. Хоть его внимание и было приковано к Денне, он все же разглядел огромный дворец.

Очертания стен терялись вдали, башни поднимались на головокружительную высоту. Он успел заметить, что все сооружение дышит изысканностью и элегантностью. Оно впечатляло, но не казалось ни грозным, ни отталкивающим.

Денна вела его по залам, облицованным полированным мрамором.

Величественные арки опирались на колонны. Они шли все дальше и дальше.

Ричард заметил, что силы вернулись к нему. Еще несколько дней назад он не мог не то что ходить, а даже просто стоять на ногах.

Огромные залы были пустынны. Ричард посмотрел на косу Денны и подумал, какие у нее дивные волосы, как повезло ему с супругой. При мысли о том, насколько дорога ему Денна, Ричард ощутил, как в нем поднимается то самое неведомое могущество. И прежде чем оно ускользнуло, туманная, спрятанная в надежную комнату часть сознания ухватила это могущество и удерживала его все время, пока Ричард думал о любви к Денне. Внезапно до него дошло, что он подчинил себе магию. Ричард мгновенно отбросил мысли о Денне и уцепился за возможность бежать. Неведомая сила исчезла.

Ричард совсем пал духом. Какая разница, подумал он, все равно ему никогда не удастся бежать. Куда ему идти? К чему стремиться? Он супруг Денны. Что он станет делать, оказавшись один? Кто, кроме нее, растолкует Ричарду, что от него требуется?

Денна переступила порог и затворила за собой дверь. Стрельчатое окно открывалось в ночь, в непроглядную тьму. Блестели натертые полы. На кровати лежали большие мягкие подушки и теплое пуховое одеяло. У изголовья, на туалетном столике, горел зажженный светильник. Рядом стоял единственный стул. Напротив входа виднелась еще одна дверь, возле которой находился стенной шкаф черного дерева. На маленькой скамеечке стояли таз и кувшин для умывания.

Денна отстегнула цепь.

— Мои покои. Ты мой супруг, и тебе дозволено спать здесь. Если, конечно, не заслужишь наказания. — Она повесила цепь на столбик у изножья постели, щелкнула пальцами и указала на пол возле кровати. — Сегодня можешь спать здесь. На пол!

Ричард посмотрел на пол. Боль от прикосновения эйджила пронзила ему плечо. Ричард рухнул на колени.

— Я сказала — на пол! Живо!

— Да, госпожа Денна. Прости, госпожа Денна.

— Я очень устала и не желаю ничего слышать. До утра — ни звука. Ты понял меня?

Ричард испуганно кивнул.

— Отлично. — Она ничком повалилась на постель и мгновенно заснула.

Ричард потер плечо. Он уже успел отвыкнуть от прикосновения эйджила.

Ну что ж, хорошо хоть не до крови. Возможно, размышлял Ричард, она просто побоялась забрызгать комнату. Нет. Денна любила кровь. Он опустился на пол. Ричард знал, что завтра Денна опять будет мучить его, но старался не думать об этом. Он только начал приходить в себя.