как небо Аи

Август плыл над Москвой – теплой ночью мы шли по перепаханным трудолюбивыми собянинскими рабочими Патриаршим и весело перемежали слова поцелуями. Мой тогдашний любовник был высок, крепок и феерически обаятелен. Вокруг него вечно вились девушки, известный медиадеятель – он имел на это право, а я, если была среди них, то держала его под руку, как самая маленькая, – жестом женщины, имеющей право уже на это. Хотя на что я, собственно, когда-либо ...

- Ты – квинтэссенция ностальгии – сказал он мне, хрипловато-нетрезво, опустившись на скамейку и притянув к себе. –Да, я вот это имел ввиду, – я поцеловала его в лоб, - с тобой мне почему-то кажется, что все это было, было, было и снится мне сейчас как приятный, печальный сон об ушедшей юности. Будто бы я только жду момента, чтобы проснуться утром, из приемной мне доложат: явился молодой человек с письмом от В., и я вскочу, велю его немедленно принять, и письмо, конечно же, от тебя, мой ангел, где ты просишь присмотреть за своим сыном-разбойником и дать ему какое-нибудь дельце…

- Милый друг, будет ли смешно, если я назову его в твою честь? - ответила ему (третий бокал брюта был явно лишним)
– О, - он засмеялся, отвел глаза, и вскочил, не выдержав, и мы отправились к нему домой, где я убедилась неоднократно, что красива – я доверяю комплиментам от Дон Жуанов, их, комплименты эти, надо, правда, подать правильно.

Например: - Прекрати делать дурацкие селфи! Я тебя до них считал одной из красивейших женщин в своей жизни! Или: - Нет, всегда говорил, что самые чудесные девушки - с польской кровью, у меня на них чуйка. Или: - Твои щиколотки - мечта эротомана.

И притискивают тебя еще в лифте к стене, подхватывают (рост – мое проклятие) и целуют, целуют, целуют, словно боясь потерять.

... люблю романы, заканчивающиеся незавершенным аккордом - они дают призрачную надежду, которая ты знаешь, не сбудется, но которая есть. И то, что она есть, придает смысл всему. Например, зарядке по утрам –хорошую генетику надо поддерживать, я же хочу выглядеть в 48, как мама, на 35, а в 75, как бабушка, на 58.

Штука в том, что сравнивая ощущения от романа с эффектом от шампанского, их нельзя сводить к онегинской строчке – «Аи любовнице подобен…» Люди начитанные немедленно вспомнят, что любовница та - ладно, блестящая, ветреная, живая, - но своенравная и пустая. И если на своенравной еще можно поставить знак «плюс», то пустая...

Ну не хочется – пустой, не хочется пустоты и не хочется похмелья!

С дорогим моему сердцу корреспондентом на этом сайте набралось с десяток тысяч сообщений. Я не пользуюсь мессенджером, он не пользуется соцсетями, практически каждый день нам есть о чем поговорить.

В этих беседах я радуюсь, что ощущения пузырьков от шампанского – сменились ощущениями приятной кружащей голову летней Менсии – смесь прохлады и пряности, взглядов породистых красавиц, диких лесных ягод и терпкой выдержки.

Ностальгию, правда, усугубляет тот факт, что на черном нельзя стереть переписку (а я никогда не храню ее в тех же соцсетях, не хочу продираться сквозь терновые кусты уязвленного самолюбия), значит, когда-нибудь меня ждет участь – «сидела на полу и груду писем разбирала…».

Но пока я не веду счет годам, любовникам, бокалам вина – и до появления гипотетического сына на свет еще как минимум лет 10 - мне не о чем печалиться, просыпаясь в набухающем горечью мире.

Лето плывет над Москвой, под склоняющимся к закату солнцем я иду по парапету, запрокинув голову, раскинув руки, лёгкая, маленькая, уверенная в себе и полная надежды.

Которая пока ещё есть.