"Здравствуйте, мистер Бог, это Анна"

«Можете, если хотите, отрицать, что мистер Бог существует: всё равно никакие отрицания ни в малейшей степени не повлияют на сам факт его существования. Нет, мистер Бог был, был здесь, несомненно, главным, осью, центром, самой сутью вещей, и как раз здесь-то и начиналось самое смешное. Понимаете, приходится признать, что он является всеми этими вещами, но тогда получается, что это мы находимся в своем собственном центре, а не бог. Бог есть наш центр, но тем не менее именно мы осознаем, что он -центр.Из-за этого получается, что по отношению к мистеру Богу мы занимаем внутреннее положение. В этом и состоит парадоксальность природы мистера Бога - несмотря на то, что он пребывает в центре всех вещей, он все равно смиренно стучит в дверь и ждет снаружи, пока его не впустят. Мистер Бог не вышибает дверь и не вламывается внутрь во всем своем величии; нет, он стучит и ждёт»

«Вся вселенная пронизана чем-то вроде секса. Она одновременно плодотворна и продуктивна. Семя слов порождает идеи. Семя идей порождает... один бог знает что. Все благословенное сущее обладает и мужскими, и женскими качествами сразу. На самом деле все сущее и есть чистый секс. Мы взяли одну-единственную сторону этого процесса и назвали ее сексом, потом окрасили стыдом и прилепили ярлык «секс». Но в этом-то и была наша ошибка. Разве не так?»

«Это очень забавно: иногда ты смотришь внутрь и находишь что-то снаружи, а иногда смотришь наружу и находишь что-то внутри»

«Чтение Библии тоже особого успеха не имело. Анна считала ее букварем для самых маленьких. Смысл Библии был прост; любой дурак во всем разобрался бы за полчаса! Вера нужна для действия, а не для того, чтобы читать про действия. Однажды во всем разобравшись, не было никакой нужды снова и снова возвращаться на исходные рубежи. Наш приходский священник был в совершенном шоке, когда решил поговоритьс Анной о боге. Их беседа выглядела примерно так:

Ты веришь в бога?
— Да.
Ты знаешь, кто такой бог?
— Да.
И кто же он?
Он бог.
— Ты ходишь в церковь?
— Нет.
— Почему?
— Потому что я и так все знаю.
— Что же именно ты знаешь?
— Я знаю, что нужно любить мистера Бога и любить людей, и еще кошек и собак, и пауков, и цветы, и деревья… — список был довольно длинный, — … изо всех сил.

Анна ничтоже сумняшеся оставила за бортом все, что не относится прямо к делу, и оформила многовековой опыт ученых штудий в одно простое предложение: «И бог сказал любить его, любить всех и всё и не забывать любить самого себя»

«Самое главное, что, каким бы ни было описание небес, в нем должно было говориться не о самом месте, а о его обитателях. Любое место, где чувства совершенны, могло стать небесами»

«Насколько было известно Анне, быть хорошим, щедрым, добрым, часто молиться и все такое прочее на самом деле имело к мистеру Богу очень мало отношения...Вся штука со смыслом жизни состояла в том, чтобы быть, как мистер Бог, и тогда вы просто не сможете не стать хорошим, и добрым, и любящим, понятно?

— Ты же не думаешь, что мистер Бог знает, что он добрый, хороший и всех любит, правда?»

«Она умела взять какой-нибудь факт и драконить его до тех пор, пока не откроется внутренняя модель, а потом оглянуться вокруг и найти ту же самую модель в совершенно другом объекте. Анна питала огромное уважение к фактам, но важность факта состояла не в его уникальности, но в способности быть строительным материалом для разных концепций»

«Понимаешь, Финн, люди могу любить снаружи и целовать тоже снаружи, а мистер Бог умеет любить тебя внутри и целовать внутри, так что это совсем другое. Мистер Бог не такой, как мы; мы немножко похожи на мистера Бога, но не слишком сильно»

«— Мне достаточно лет, чтобы жить, мистер, — спокойно сказала она»

«Любить для Анны — означало узнать в другом создание, идущее нелёгким путём к совершенству»

«...велят тебе развивать мозги и все твои пять чувств. Но это лишь полдела, так можно стать лишь наполовину человеком. Другая половина состоит в том, чтобы работать с сердцем и умом»

«— Это потому, что я не боюсь»

«Ох, наверное, эта фраза из тех, которые можно услышать реже всего. Потому что в ней-то все и кроется. Потому что сказать такое — дорогого стоит, потому что цена отсутствия страха — вера. Ага, вот вам и вера. Что за слово! Это больше, чем доверие, больше, чем безопасность; она не имеет ничего общего с неведением, но и со знанием тоже, если уж на то пошло. Это умение отказаться от «Я — центр мироздания» и передать полномочия другому»

«Спасение не имеет ничего общего с безопасностью. Спастись - значит увидеть себя, как ты есть. Не защищаясь и не прячась - просто себя»

«Вся полнота Света, которая не находит пути наружу и не знает себе достойного места - вот что способствует одиночеству»

«свет мистера Бога внутри у нас нужен для того, чтобы мы могли видеть свет мистера Бога снаружи нас, … — свет мистера Бога снаружи нас нужен для того, чтобы мы увидели свет мистера Бога внутри нас, вот»

«— У мистера Бога нет лица.
...
— Потому что ему не нужно вертеть головой, чтобы всех видеть, вот почему»

«В конце концов, у мистера Бога не одна точка зрения, а бесконечное множество точек обзора, а цель жизни очень проста — быть, как мистер Бог»

«Согласно ее теории, глаза, уши и носы, а также другие органы чувств служили для доставки всяких сведений в мозг, а вот сердце было нужно для того, чтобы звлекать их оттуда снова, если вам вдруг захочется на них взглянуть. В голову можно с легкостью запихать все, что угодно; подлинная проблема была в том, как достать его обратно. Мы слишком часто теряем что-то важное, то, что в какой-то момент обязательно понадобится найти, но его и след простыл»

© Финн