Ника, часть 1

На мое объявление в анонимных знакомствах «ищу нестандартные сексуальные практики» ответ пришел практически сразу. Невидимая корреспондентка оказалась на редкость понятливой и нам не пришлось долго говорить намеками. Мы сразу сошлись на пристрастии к медтеме и особенно – осмотрам и клизмам. Она достаточно откровенно написала, что ее интересуют только промывания кишечника (но почему-то застенчиво называя процедуру сокращенно – «кли»). И – категорично – «никакого секса». Жила она на другом конце Москвы, в таунхаусном поселке за кольцевой. Мы наметили день моего визита (куда-то ехать она тоже отказалась), но вечером пришло короткое сообщение – «меня уже украли». С чувством легкой досады я решил закрыть эту страницу своих знакомств, но через три дня от нее пришло новое сообщение.

«Меня надо подлечить, когда сможете?»
«Да хоть завтра. Но Вас ведь украли. Или уже вернули на место?»
«Он на этой неделе не может, а лечение прерывать нельзя», - ответила она с милой непосредственностью.
«Хорошо, приеду. Доктор не имеет права отказывать в помощи». Я попытался «сохранить лицо» и не играть роль лакея, бегущего на встречу по первому требованию.

«Приготовьте 5-6 литров кипяченой воды и постарайтесь ее остудить к моему приходу». Пусть знает, что требования есть и у меня.

В 11 утра я уже стоял у высокого забора, за которым виднелись крыши коттеджей. На мой звонок она ответила не сразу.
- Ой, Вы уже здесь? А я еще в душе. Сможете подождать минут 15?
Сюрприз не особо приятный, но к счастью на улице лето.
- Да, конечно. Звоните, когда приготовитесь.
Я сел на скамейку, мимо которой периодически проезжали юные мамочки с колясками.
Позвонила она через 20 минут, немного задыхаясь (как будто откуда-то прибежала) объяснила куда пройти. Бабулька-вахтер у проходной, услышав к кому я иду, понимающе ухмыльнулась. Хотя, может быть, мне так показалось.

У ее крыльца стояли скульптуры пузатеньких ангелочков и большое белое кашпо с цветами. Дверь была приоткрыта.
Раньше я никогда не бывал в трехэтажных квартирах, поэтому зайдя внутрь немного растерялся. Первый этаж, видимо, был кухней и столовой. Блестящий паркет, роскошный обеденный стол, два вычурных кресла – и никого. На плите стояла большая кастрюля из нержавейки, наполненная еще горячей водой. Что же, она послушалась, но вода вряд ли остынет в ближайшее время.

- Вы здесь? Я сейчас, - откуда-то сверху донесся приятный высокий голос.
На деревянной винтовой лестнице сначала показались худенькие ноги, потом полы короткого розового халата, и через мгновение я увидел хозяйку.

Она оказалась жгучей брюнеткой, поразительно тоненькой для своих лет (в переписке сказала, что ей 47), с изящными руками, и огромными черными глазами.

- Извините, - улыбнулась она, - я должна еще выпить кофе. Давайте со мной.
- Нет, спасибо, может быть потом.
- Тогда поднимайтесь наверх, зайдите в душ. Простите, - она немного замялась, - я очень реагирую на любые новые запахи.
В чужом доме приходится подчиняться, да я и рад был зайти в душевую (а еще больше – в туалет). Винтовая лестница с лакированными ступеньками оказалась крайне неудобной. Пришлось (благо, что она отвернулась к кофемашине) держаться за стенку.

На втором этаже была только большая спальня и душевая напротив лестницы. На высокой кровати с изящными металлическими спинками были разложены упаковки впитывающих пеленок, несколько рулонов полотенец, два запечатанных тюбика с гелем и, конечно, розовая резиновая клизма с длинным прозрачным шлангом. Ника (как она представилась) подготовилась к моему визиту основательно.

Осмотрев «фронт работ», я направился в душ. Внутри все было так же роскошно, дорого и предусмотрительно – у дверей висело не только большое мохнатое полотенце, но и мужской махровый халат. Мылся я на редкость старательно, памятуя о сверхчувствительном обонянии пациентки (хотя вонючкой меня никто не считал). Халат я оставил на месте – медицинская спецодежда была со мной. Я облачился в белый халат, шапочку, надвинул на подбородок маску, надел на шею стетоскоп и положил в карман белые резиновые перчатки. Перенес свой раскрытый чемоданчик на столик рядом с кроватью и подошел к лестнице, откуда доносится кофейный аромат.

- Пациентка, Ваша очередь! – кричу с напускной комической строгостью.
- Доктор, я сейчас! – ответ звучит немного испуганно.
Через несколько секунд по лестнице цокают острые каблучки туфель. Ника успела не только выпить кофе, но и переодеться. Теперь на ней полупрозрачный розовый пеньюар, под которым виднеются ярко-красные трусики и лифчик. На ногах – длинные черные чулки, доходящие почти до промежности, и лаковые туфли на высоченных шпильках. Сейчас она больше похожа на проститутку, чем на пациентку. Но и мой вид ее, видимо, впечатляет. Она глубоко вздыхает и опускает глаза.

- Я готова, доктор…
Сажусь в кресло, вдеваю стетоскоп в уши.
- Снимите пеньюар и подойдите ко мне.
Ника, неуклюже пошатываясь на шпильках, подходит к кровати, бросает на нее пеньюар и останавливается в полушаге от моего кресла.
Прижимаю чашечку стетоскопа под левой грудью.
- Дышите спокойно и глубоко.
Ее сердце колотится как у пойманной птички.
- Повернитесь спиной.
Расстегиваю лифчик и несколько раз прижимаю стетоскоп к худенькой спинке.
- Лицом ко мне.
Лифчик сползает, она поворачивается и бросает его на кровать. Грудь маленькая и отвисшая, но темно-коричневые соски достаточно крупные. Приподнимаю левую грудь и прикладываю стетоскоп к горячей влажной коже. Ника тяжело вздыхает.

- Что же, все в порядке, шумов не слышу.
Вынимаю стетоскоп из ушей и, положив левую грудь на ладонь, начинаю методично прощупывать ее сверху. Пациентка закрывает глаза и поджимает губы, видимо прислушиваясь к своим ощущениям.

- Так больно? А так?
- Нет… нет… - говорит она еле слышно.
- Снимите трусы, - командую я. Они тут же отправляются следом за лифчиком. Лобок она бреет, но не до полной гладкости.
Повторяю те же действия с другой грудью, потом провожу пальцем по голой промежности. Странно, она почти не увлажнилась.
- Что же, у Вас почти все в порядке, - торжественно объявляю я.
- Доктор, Вы сказали «почти», значит что-то не в порядке? – ее голос звучит робко.
- Обычно женщин хотя бы немного возбуждает массаж молочных желез, - отвечаю с улыбкой.
- Ааааа, Вы об этом, - успокоенно тянет она. - Не обращайте внимания, меня трудно возбудить и тем более заставить кончить. Сквирт был всего раз в жизни.

- Ну тогда укладывайтесь на левый бочок, пора переходить к водным процедурам.
Ника застилает ближнюю половину кровати клеенкой, вскрывает и разворачивает впитывающую пеленку и останавливается в растерянности.

- Головой куда?
Я только сейчас заметил, что клизму повесить некуда, только в противоположную стену ввинчен маленький крючок на уровне моих глаз.
- А как Вы делали клизму раньше? Где она висела?
- Не знаю, доктор держал ее в руках… Но мне недавно сделали этот крючок.
- Вижу… До него еще надо достать.
К счастью, кровать очень легкая и я быстро перетаскиваю ее.
- Теперь на левый бочок, спинкой ко мне, голову на подушку.
Ника легко запрыгивает на кровать и принимает нужную позу. Пододвигаю к животу вторую подушку.
- Правую ножку согните и положите на подушку.
Окно напротив кровати открыто и покачивается под летним ветерком. Так же открыто окно в коттедже напротив, метрах в 20-30.
- У Вас нет занавесок? Все ведь видно.
- Пусть смотрят, - говорит она полусонно. – Меня это возбуждает.
И действительно, приоткрытые лепестки ее вагины слегка поблескивают.
Я собираю клизму, присоединяю свой фирменный металлический наконечник и иду наполнять ее водой в душевую.

(продолжение следует)