Когда я была маленькая, мы стали свидетелями землетрясения, оно было небольшое, не помню, чтобы мне было страшно, но было такое ощущение, что просто некуда спрятаться, некуда деть себя, бесполезно куда-то идти, вещи падали с полок, и оставалось просто ждать пока оно закончится. Я помню что думала тогда, если мы умрем, то в этом не будет ничего страшного. Все равно от этого было не сбежать. И вот сейчас я думаю примерно также. Вроде нет никого рядом, но в моменты, когда нужно испытывать себя, я все равно чувствую внутри то же, что чувствовала, когда мою руку держали. И я знаю о чем буду думать, если случится что-то плохое. Это так глубоко внутри, что будет светиться только в полной темноте.

Но мне в реальности мне нечего сказать и не в чем обвинить, даже если знаю, что имею на это полное право. Если мы будем сидеть за одним столом и рядом будут две чашки чая, я не знаю, что я смогу сделать, кроме как взять его молча за руку и ждать пока стрелки часов не встанут в установленное положение. Это сильнее меня, если бы я могла хоть что-то сделать... Если был хоть маленький шанс, тогда бы мне больше ничего не нужно было для счастья. Но я не могу. Сижу одна в кафе и смотрю в затылок мужчине за соседнем столом, о чем-то увлечённо беседующим со своим спутником, слёзы падают в чай. Я не жалею себя, просто перед лицом стихии, а судьба это тоже своего рода стихия, в который раз утверждаюсь в своей беспомощности. Супергерой, который больше не нужен этому городу, и которому некого спасать, кроме самого себя.