Печальные пельмени Фрюкодавра

Квартира Сисяна представляла собой поистине ужасающее зрелище. Каждый дюйм жилой площади был захламлен горами пустых пивных банок, замусоренных пепельниц и прочего бытового мусора. Толстый слой пыли и паутины покрывал старую, продавленную мебель, придавая всему помещению атмосферу запустения и затхлого пошлого уныния увядающей плоти.

Сам Сисян своим внешним видом как нельзя лучше вписывался в эту удручающую картину. Коротконогий, с непропорционально массивным некрасивым торсом, он больше напоминал карикатурного гнома, чем человека. Его лицо было густо заросшим жёсткой щетиной, а над узким лбом виднелись редкие пучки седых, спутанных волос - остатки когда-то пышной шевелюры.

Казалось, Сисян вообще не знаком с такими понятиями, как "личная гигиена" или "хороший вкус". Его подслеповатые, налитые кровью глазки бессмысленно блуждали по захламленному помещению, выражая лишь одно - безысходную тоску.

Но, несмотря на этот невзрачный, неухоженный вид, Сисян всем сердцем был предан двум своим главным увлечениям - атлетизму и юриспруденции. Его убогое жилище пестрело многочисленными гантелями, штангами и другими силовыми снарядами; на полках громоздились бесчисленные юридические справочники и кодексы - свидетельство его безуспешных потуг стать профессиональным юристом.

Увы, несмотря на все старания, Сисяну так и не удалось преуспеть ни в одной из этих сфер. Он был жалким неудачником, навсегда застрявшим в позорной безнадёжности. И эта жуткая, запущенная квартира была лишь отражением его собственной затравленной, опустошённой души.

В тот злополучный день Сисян, как обычно, маялся от голода. Уже в течение 16 часов он не ел, и его желудок просто сводило от мучительного крысиного аппетита. Наконец, отчаянно порывшись в замусоленном, грязном холодильнике, он извлёк оттуда заветный пакет с замороженными пельменями.

Но все его попытки обуздать этот бунт изголодавшейся волосатой плоти обернулись одним сплошным разочарованием: то недоваренные, то пересоленные, то ещё и обжигающе горячие - пельмени просто не давались Сисяну. И в итоге, в безысходности рухнув на пол посреди разгромленной кухни, он в отчаянии разрыдался, оплакивая свою жалкую участь старого лузера…