АНГЕЛЫ И ДЕМОНЫ

Передо мной сидит существо внешне похожее на женщину.
У неё длинные тонкие пальцы на руках, разодранные лохмотья платья и сбитые босые ноги.
И глаза. У неё есть глаза, в которые нельзя смотреть.
Потому что она ведьма. Исчадие Ада и слуга Вельзевулова.

Утверждать то, что она невиновна может только глупец, либо зачарованный ею приспешник. Безумец, утопивший здравомыслие в омутах колдовских.

Святая Инквизиция не судит, она констатирует факт, очевидное.
И факты говорят только одно - эта босоногая дрянь совращает умы даже самых стойких мужей и умеет направлять в адово пламя одной улыбкой, от которой полыхают грешным костром закованные в праведность чресла.

И поэтому её надо сжечь.
И поэтому она не имеет права на взгляд.
И потому на лице её повязка. Дабы я не мог усомниться, поддаться и искуситься.

Ибо, видит Небо, я слаб.
А ты - грязь под этим Небом, что раскинуло над нами свои широкие голубые крылья.

Небо не должно видеть тебя. И поэтому я тебя разотру. Размажу. Высушу и развею по ветру, хоть и хочется после "высушу" добавить логичное продолжение. Которое тоже на "вы" начинается.

Но не надейся. Я не поддамся ни твоим глазам блядским, ни твоим губам паршивым, ни твоим ногам беззащитным.
Сука, ноги!

Почему, блять?
В них же ничего нет. Просто грязные босые ступни, худые и тонкие.
Но почему я не могу заставить себя на них не смотреть и почему эти пальцы меня переворачивают?

Я не особо об этом задумываюсь, знаю ведь - ведьма ты. Коварная, расчётливая и опасная дрянь в людском (ой, в людском ли?) обличьи.

Она мотает головой со слипшимися светлыми волосами неопределённого цвета. Говорит, что хотела исповедаться, но отец Франциск сказал, что грехи искупить нужно именно так.

Я бью её по лицу, звонко, часто и сильно.
Отец Франциск мой старый друг и усомниться в его верности святой католической церкви я не могу. Он чище, чем сама праведность. Он образец и эталон. Он один из столпов Инквизиции во всём Эльзасе.

И то, что братия, зайдя без стука в пыточную, обнаружила его в безумном припадке под твоей драной юбкой, говорит лишь о том, что...

Ни о чём это не говорит, блять.
Этого вообще не было, сука.
Это твои чары колдунские за которые гореть ты начнёшь ещё в этой жизни.
И я первый брошу факел в снопы хвороста под твоими ногами, ты знаешь?

Тебя вообще уже нет. Ты есть пепел.
Единственное, что мне нужно - это твоё признание, дабы под протоколом была отметка о том, что ведьма созналась и раскаялась.
Кайся, дрянь! Хлоп! Кайся, сука! Хлоп! Кайся, мерзость! Хлоп!

Лицо твое, словно ветром, под ударами колышется и кровь, почти, как человеческая, течёт струйкой из уголка губ.
Я не хочу использовать железо и тебе лучше сознаться, пока я не передумал.
Пока что это просто пальцы мои на твоей шее сжимаются, а не стальной обруч.
Это всё ещё мои руки рвут твою голую нервную грудь с обезумевшими сосками. Не раскалённые клещи, заметь, а руки, просто руки. Рвут. Грудь, живот и задницу. Отвратительную, крепкую, круглую и упругую задницу.

Это пальцы мои терзают лоно твоё грешное, а не крючья стальные. Пока ещё пальцы, а не крючья.
Это зубы мои пальцы твои и ладошки грызут, а не пыточная дробильная машина.

Это губы мои босоногость твою грязную сосут, а не упыри-кровососы.
Это язык мой богословский пизде твоей молитвы за здравие читает.
Это губы мои на латыни с ней Апокалипсиса текст обсуждают.
Это голова моя из под платья твоего грязного покатилась с плеч долой по полу земляному.

Ведьма!!!
Сжечь! Сжечь! Сжечь! Ааааа!!!

Это чресла мои полыхнули адовым пламенем. Это бесы меня в пучину похоти вбросили. Это духи злые тобою через меня овладели. Это они грязные подмышки твои взахлёб вылизывали и конвульсивные пляски над твоим тельцем плясать заставляли.

Прости меня ради всего того, что выше и ниже нас.
Простишь?

===

Ангелы или демоны?
Извечный вопрос - кто из них стоит за тем или иным нашим действом. И зачастую дать однозначный ответ на этот вопрос, мы не можем. Не дано ибо.

И я, даже спустя века и жизни, сомневаюсь - ангелы ли, демоны ли?
Кто из них подбросил нож тогда в ту комнату?

===

А потом ты сидела на облаках, свесив вниз и болтая босыми ногами, а я через тысячи километров шептал тебе шёпотом в уши что-то безумно важное. Ты хохотала и говорила, что я дурак, а я не спорил, хоть и не был до конца согласен с тем, что говорило то, что раньше было ведьмой в грязных лохмотьях.

Я искренне обещал тебе небо в алмазах и бутерброды по утрам. А ты

смотрела на меня душой без глаз, гладила по голове не руками и говорила, что я хороший, но слабохарактерный. И ещё псих.
Я обещал стать лучше и ты кивала тем, что не имеет головы и без рта говорила о том, что нужно просто тебя найти, а потом падала с облаков вниз и растворялась в миллиардах других душ и тел, растянутых на сотни лет.

Я искал тебя и, конечно, находил.

Там, под Вязьмой, в лесу. Мы пересеклись взглядами всего на пару секунд. У меня была винтовка, но я струсил, не застрелил тебя и потом за это опять не мог себя простить.

Там, в каких-то горах, где ты превратилась в убегающее эхо и я даже не помню ни твоего имени, ни что это за горы были. И кто мы были? Да просто люди. Обычные люди, коих не счесть.

Не помню даже, что там произошло и когда это было.
Там, в какой-то деревне, хрен знает когда. Тогда, когда я не успел.
Куда не успел? Хз, не помню. Помню только, что не успел.

Может и сейчас тебя больше нет и ты осталась где-то там, в осыпавшихся внезапно бетонных завалах на берегу моря? И я опять не справился.

Нет.
Там была не ты. Я знаю. Ангелы и демоны мне об этом не то, что сказали.
Доложили по всей форме. Тебя там не было.
Мне бы не фартило потом так по всем мастям, если бы ты опять стала бесцветным облаком.

+++

И я знаю - ты есть.
И встреча наша, пусть, может, и краткосрочная, неизбежна, как

столкновение поездов на встречных курсах одноколейки.
И торопиться мне некуда.

Когда понимаешь, что ты вечен, то многие страхи и проблемы отваливаются сами собой.

Конечно, у меня ==

Есть пули в нагане
И надо успеть
Сразиться с врагами
И песню допеть (с)

но мне похуй.
Успею и допою. Смерти, как конца всего, нет. Это наебалово и ты лучше меня это знаешь.
И ты тоже никуда не денешься. Как бы тебя не звали, и где бы ты ни была.

Ты не цель, пойми. Ты горизонт.
И путь к тебе бесконечен.
Но однажды и он закончится.