На конкурс Рати (без пяти минут хоррор, вдруг прокатит)

Тусклый ночник, будто не в силах дальше бороться с чернильной пустотой, обволакивающей его со всех сторон, жалобно мигнул и погас окончательно. В комнате стало совсем темно. Лишь одинокий уличный фонарь, расположенный в какой то невообразимой дали, пробиваясь время от времени сквозь листву, оставлял на потолке еле различимую серо-желтую полоску. Но вскоре исчез и фонарь.

"Падлы, опять копейки экономят" - сумрачно подумал он, бросив взгляд в кромешную уличную тьму.

Окно было приоткрыто, и старые вязы, росшие около дома, при каждом порыве ветра безжалостно прицеливаясь между створок, испускали волны шорохов, шелеста, треска и еще бог весть каких звуков, идентифицировать которые лучше бы и не пытаться человеку, заботящемуся о сохранении собственного рассудка. Волны нарастали, достигали своего пика и резко обрывались, оставляя после себя пугающую мертвую тишину.

Стараясь действовать беззвучно, он придвинул стул чуть ближе и аккуратно сел. Как всегда, предательски накатило волнение. Осторожно взявшись за крышку ноутбука, поднял её и еле слышно зашелестел нервными пальцами по клавишам. Через пару десятков секунд на экране высветилось окно чата личных сообщений. Хищно подавшись вперед, впился взглядом в светящиеся буквы полученного послания.

"Хочу попробовать с тобой ЛС. Думаю, нам пора встретиться в реале" - гласило послание только ему одному известной собеседницы.

Он прикрыл глаза и бессильно откинулся на спинку стула. Леденящее чувство тоски и бесконечного одиночества окатило с ног до головы, вмиг заполнило сердце, желудок, легкие, невидимой давящей массой застыло в черепной коробке. Пятнадцать. Ровно столько лет он здесь, на сайте, и все эти годы прожиты, если это можно назвать жизнью, во власти чудовищной, страшной тайны. Его личной тайны - иссушающей, опустошившей навсегда душу и тело. Тайны, о которой не могла даже догадываться ни одна из длинного ряда женщин, рискнувших завести с ним знакомство. А он умел заводить знакомства! Но конец каждый раз всё тот же, и он не в силах ничего изменить. Отложить, потянуть время, терпеть насколько хватит сил, но не изменить. И на этот раз - он знал, - рано или поздно случится неизбежное. Нет никакого выбора. Нет будущего. Лишь сил с каждым разом всё меньше и меньше.

Он совершенно потерялся во времени и мог бы просидеть так, в полной прострации, наверное, целую бесконечность, или больше, если бы его натренированный годами слух не уловил вдруг почти незаметный, на самой границе физической слышимости, но такой знакомый ему звук. Он открыл глаза и затаил дыхание, обратившись целиком в один большой и безукоризненно работающий орган чувств. Да, это снова произойдёт с ним, нет никаких сомнений. Шорох повторился, на этот раз отчетливей и ближе, не оставляя уже ни малейшего шанса на то, что, может быть, случилась ошибка, ложная тревога, что слух все таки подвёл его, что мозг просто решил немного взбодриться, лишь бы не дать ему заснуть здесь и сейчас, за столом, перед слабо светящимся экраном.

Тоска и одиночество исчезли, уступив место тошнотворному, поднимающемуся откуда то из бездонных глубин подсознания, - нет, не страху, но скорее предчувствию страха, густо приправленному соусом черной безысходности и молчаливого отчаяния. Сквозь шелест очередного порыва ветра с улицы он расслышал что то, похожее на щелчок. Узкие щели по периметру дверного проёма еле заметно проявились холодным безжизненным светом от слабого, далекого пока источника, но он не был уверен, что действительно видит этот свет. Он никогда не был в этом уверен. Прошла почти что вечность, щелчок повторился, и контур двери вновь слился с темнотой.

Время, казалось, застыло. Но вот опять, неумолимо приближаясь, донесся шорох. "Коридор первого этажа, напротив кладовки" - безошибочно определил он. Снова негромкий звук, напоминающий вздох. Лоб его покрылся холодной липкой испариной."Куда пропал?" - высветил экран ноутбука. Собеседница в чате, похоже, начала подозревать неладное. Не до тебя сейчас, родная.

Явственно скрипнула половица. "Лестница наверх, шестая ступенька" - он знал этот путь как свои пять пальцев. Мышцы напряглись, руки и ноги охватила предательская дрожь. Мозг, та его загнанная в угол часть, что никогда не сдавалась, пыталась не сдаваться, бешено заработала в поисках выхода. Выключить ноут, замереть, не дышать, слиться с мраком, попытаться остаться незамеченным? Не выйдет, нужно будет придвинуться вперед, но старый скрипящий стул не оставит шансов. Схватить ноут и, была не была, с разбега - в окно? Но он никогда не прыгал со второго этажа, не знает, как группироваться, как смягчить удар от неизбежного падения. Даже если получится - что потом? Куда дальше? Можно успеть заблокировать экран, чёрт возьми, сам он уже покорился судьбе, но спасти хотя бы её, с её удивительно не вовремя возникшим ЛС-ом. Да, пусть так, ничего другого уже не успеть.

Вновь раздался дьявольский шорох, теперь совсем рядом с дверью. Он резко подался вперед, к столу, но руки, отбивавшие уже безумный бласт-бит, не могли больше попасть по нужным клавишам. Дверь скрипнула и медленно отворилась. Он повернул голову к черному прямоугольнику дверного проёма. Привыкшие к темноте глаза различили смутный белый силуэт, давно знакомый, но неизменно внушавший ему невероятный ужас. Силуэт молча двинулся в его сторону. Он впал в какое то оцепенение, неотрывно глядя в сторону силуэта, и не в силах уже что-либо делать. Когда между ними оставалось не более пары метров, он всё же последним отчаянным, надрывным, усилием воли сумел сбросить морок, протянул руку и резко, насколько мог, захлопнул крышку ноутбука. Сердце бешено заколотилось. Содрогнувшись, отвернулся и уставился в темноту перед собой, лишь бы не смотреть сейчас на этот силуэт.

Прошла секунда или две, показавшиеся вечностью. На плечо его легло что то теплое, мягкое и немного скользкое. Тело задрожало в конвульсиях, руки и ноги почти перестали слушаться. Он собрал все остатки сил и воли, чтобы удержать на месте ту руку, что придерживала крышку ноута. Что то еще, показавшееся ему холодным и мокрым, коснулось лба, и через секунду отступило обратно. В ухо пахнул горячий воздух, и ему вдруг показалось, что он слышит шепот. Сознание помутилось, и он рухнул в черноту небытия.

"Игнорируешь? Почему тебя так пугает реальная встреча?" - пришло в чат очередное сообщение, но его уже никто не увидел.

...

Он осознал себя всё так же сидящим на стуле. Начинались утренние сумерки, и он увидел, что рядом с ним никого нет. Одна рука по прежнему лежала на крышке ноута, другую он поставил локтем на край стола, удерживая тем самым сильно обмякшее тело. По лицу, шее, груди струились ручейки неприятно холодного пота. Слегка трясло, но уже чувствовалось, что тело вот-вот придет в норму.

На этот раз обошлось, но измученная душа требовала решения. И решение было принято. Он не будет больше прятаться, не будет менять анкеты, не будет трястись от страха и оглядываться по сторонам. Не станет больше этой ужасной тайны, он поделится ей, и она перестанет быть тайной, исчезнет, будто её и не было никогда.

Он вздохнул, открыл крышку, и его пальцы забегали, печатая, по клавишам ноутбука. Закончив, скрестил руки за головой, откинулся на спинку стула и удовлетворенно крякнул. Так свободно он не чувствовал себя давно. Исчез, был сброшен и растворился в сумраке рассвета невыносимый пятнадцатилетний груз, не дававший ему покоя. Еще раз посмотрел на экран, перечитывая сообщение.

"Жена заходила. Едва не спалился"
Задумчиво поиграл желваками, и дописал: "Извини, что не признался сразу".

Не прошло минуты, как экран высветил ответное сообщение. Он улыбнулся.
Никогда еще в жизни слово "мудак" не доставляло ему столько блаженства.