В то утро моя тетя Мэри только что привела моего кузена Лукаса на футбольную тренировку. Я осталась с ней, и у меня был очень расслабляющий день, полный поглаживаний по голове, пока старший брат Лукаса Трэвис, мой старший двоюродный брат, не пришел домой с костюмом для собаки.

"Что это, дорогая?" - спросила моя тетя Мэри, прижимая свои влажные носки после утренней прогулки прямо к моему лицу.

"Это латексный костюм для собак. Чаки он понравится. Он заставит его ползать, как собаку ".

Я был очень взволнован. Я все еще все время ползал и в целом вел себя как собака, но это усугубило бы унижение. Они начали примерять меня в этом костюме, пока работа, наконец, не была завершена. Это было крайне неудобно. Каждая конечность была согнута сама по себе, заставляя меня ползать на коленях и локтях. Сдержанность ощущалась потрясающе, а унижение было нереальным. Я собирался поблагодарить их за подарок, но было ясно, что они не позволили бы мне говорить по-человечески в той ситуации, поэтому я сделал то, что считал правильным и естественным.

"Гав! Арф-арф-арф! Арф-арф!"

"Хороший мальчик!" - сказала тетя Мэри, гладя меня по голове.

"Это еще не конец, Чаки. Я действительно побаловал тебя сегодня", - добавил Трэвис. Он поставил на землю новенькую собачью миску. Там было написано "Сука". Я был в полном восторге от этого унижения. Мне понравились миска, костюм и внимание, которое я получал, поэтому я начал лаять как сумасшедший, пока сильный удар по яйцам не заставил меня со скулежом упасть на бок. Этот удар внезапно заставил меня немного испугаться, потому что я понял, что костюм оставляет мои яйца открытыми, так что я абсолютно ничего не мог сделать, чтобы избежать удара. При этой мысли я немедленно встал на четвереньки и не издал ни звука, чтобы не давать моим хозяевам повода снова пнуть меня, кроме их собственного развлечения, конечно. На самом деле, появился еще один сильный удар по яйцам от Трэвиса. Я вздрогнула, но изо всех сил постаралась не показать боли. В доме моей тети запрещено показывать слишком сильную боль. Если мои хозяева решают заставить меня страдать, я должен чувствовать благодарность за воспитание и дисциплину, которые я получаю. Если они причиняют мне боль исключительно для собственного развлечения, я тоже должен чувствовать благодарность за то, что могу служить цели.

"Такая хорошая сука ...", - сказала тетя Мэри, снова надевая мне на лицо свои потные носки. В этом костюме я ничего не могла сделать, чтобы не задохнуться. Затем меня заставили принюхиваться как можно глубже, потому что, конечно, единственный воздух, который я получал, был пропитан толстым слоем пота между пальцами ног тети Мэри. После нескольких минут глубокого обнюхивания Трэвис предложил поиграть.

"Сними с меня обувь, Чаки".

Я ждал, когда моя тетя уберет ноги от моего лица. Когда это произошло, я наконец смог дышать нормальным воздухом, хотя после пары вдохов все еще чувствовал запах пота от ее ног. Я подползла к Трэвису, который теперь сидел на диване, и начала ртом развязывать шнурки на его ботинках. После нескольких попыток, сопровождаемых их хихиканьем, мне удалось снять с него оба ботинка. Он взял одну туфлю и швырнул ее через всю комнату.

"Тащи, сучка!"

Я начал ползти к туфле. Несмотря на то, что она была всего в нескольких футах от меня, мне казалось, что это мили, пока я ползал в этом обтягивающем костюме. Я, наконец, дотянулась до туфли, схватила ее зубами, стараясь ни в коем случае не повредить, и вернула Трэвису.