БЕЗ ТАБУ

У меня больше нет табу. Да и у тебя тоже.
Ты же хотела этого, помнишь? Молчишь... А я вот помню. И наконец-то сделал это.
Табу больше нет.
Лёгким росчерком остро отточенного пера я перечеркнул их все разом, проведя тонкую красную линию по горизонтали. Эта линия -граница, за которой нет ни страхов, ни сомнений. И уж тем более, каких-то глупых табу.

Там, за этой линией красного цвета, ты всецело принадлежишь мне и только мне. Теперь ты - моя собственность, почти предмет. А я - тот человек, который решает и определяет, как и где ты будешь находиться и в какой позе тебе застыть, когда мне этого заблагорассудится.

Ты же хотела неигрового неравноправия? Чтоб всё по настоящему, без ванильных соплей и пограничных столбиков морали? Вот и получай.

Это билет в один конец, и сдать его в кассу не получится. Комната без окон, после входа в которую, дверь замуруют снаружи равнодушные слепые сущности с тонкими липкими пальцами.

Поэтому мне нелегко далось это решение. Но я ничуть о нём не жалею теперь, когда дымящийся едкой серой поезд несёт наш вагон сквозь почерневший лес, усыпанный пеплом сгоревшего прошлого. Прошлого больше нет. Как и табу. А будущее предопределено парой рельс, уложенных сумасшедшими строителями. Но это наше будущее и выбрали его мы. Точнее я. Потому что ты лишена права выбора, права голоса, да и вообще какого либо права.

Ты похожа на бездушную куклу. Мой личный предмет обихода. И мне нравится этот предмет именно таким - покорным, безропотным и на всё согласным. Это возбуждает. Заводит и туманит мозг. Слюна кислая рот переполняет, а зрачки оттеснили радужку на самый край и зияют провалами чёрных дыр. Помнишь про глаза-рты? Так вот - у меня это не зубастые рты в глазах, а голодные пасти бешеных монстров Юрского периода. Кинь им кусочек себя, милая. Вот ножик, отрежь чего помягче.

И не жадничай - эти твари проголодались.

Ножки твои грызут и лакают - вкусно-то как! Добавки просят и отказать ты не смеешь, потому что монстры эти - мои. Потому что они - это я.

Да, я могу быть и таким, не знала? Глупая... Но кто тебе виноват, что ты так и не смогла приручить зверя, и зверь приручил тебя. Как умел. По звериному.

Из подсознания углов закопченных и паутинных выходят по одному и в очередь выстраиваются. Не подеритесь только, всем хватит. В круг становятся и языками шершавыми лижут кожу твою. Вкусно и всё время ещё хочется. Жрать тебя хочется. Но нельзя. Удовольствие растягивать нужно.

Но перед сосками-пуговками не устоять и кривые резцы почти грызут их. Рукой в рот твой полураскрытый вхожу и пальцами гортань разрабатываю. Как знать - может скоро войдёт кое-что другое...

Первый жадности приступ проходит и монстры, воедино собравшись, ходят хищно вокруг стола, где ты словно блюдо праздничное лежишь, и облизываются довольно. Ты - первое, второе и десерт в одном флаконе. Желудки мерзкие набили, теперь можно и аристократично посидеть над тобой с ножом и вилкой. И с салфеткой под воротником. И мизинчик оттопыривать аристократично.

***
Волков стая в сюртуках и цилиндрах чёрных косулю почти живую клыками рвут медленно. Её агония и кровь из шеи тонкой не интересует совсем.

Волки курят сигары, отрывают сочное мясо и, не вытирая морд кровавых, обсуждают Гомера.

***

А ты послушна и податлива, словно игрушка плюшевая. Ты не пытаешься увернуться или схитрить, как раньше. Не провоцируешь меня на роль нижнюю и не вертихвостишь.

Потому что я поставил точку в споре позиционирования. Точнее не точку
и не поставил, а провёл черту. Тонкую красную линию. За которой ты - моя, личная, собственная, принадлежащая. За которой у тебя нет и быть не может каких-то там табу. За которой я могу делать с тобой всё, что пожелаю ( а фантазии моей развратной нет предела), а ты только и можешь, что подчиниться и молча принимать выходки машины для извращений с сорванными тормозными трубками.

Почему я не сделал этого раньше? Ведь это было так просто, а результат превзошёл все возможные ожидания.
Ты мне так нравишься такой... Нежности девятый вал опрокидывает меня на твоё белеющее в сумерках тело и я благодарно покрываю жирными каплями поцелуев твой живот и растерзанные груди. Моя... Личная... Собственность... Никому не отдам... Никуда не отпущу...

***

-Доставка цветов? Розы и ромашки. Много, все, что есть. Не надо в целофан, просто навалом везите. И вперемешку чтоб розы и ромашки были. Сколько? Деньги не имеют значения уже. Конечно, наличными. Спасибо, жду.

***

И снова похоть звериная. И снова волосы твои на мочалку похожи. И снова губы разбиты и синяков на теле добавилось.
Ничего, дорогая, это не важно уже. Такую, как ты есть, без табу, покорную и беспрекословную я буду любить тебя не смотря ни на какие синяки. Плюнь на них, на работу и в гости ты теперь не ходишь и служишь только мне и моему удовольствию. Так ты мне нравишься значительно больше, чем ДО ТОГО.

Люблю тебя такую. Обожаю просто. Смотри сколько цветов, любимая! И все для тебя! Как ты любишь.Цветы повсюду и аромат их с запахом твоим затейливые композиции вьют. Это так интересно и увлекательно - наблюдать, как эта смесь новыми и новыми оттенками играет, вдыхать её, каждый раз, как впервые и вносить дополнительные нотки богатым арсеналом твоей парфюмерии. И танцевать с тобой, словно в сказочном лесу, кружа тебя на руках и наслаждаясь последними вспышками яркими твоей красоты. Пока ещё можно тобой дышать и вдохновляться. Пока ещё твой живот не превратился в тыкву. Пока ещё твой принц может натянуть на твои ножки любимые твои туфельки.

Потому что скоро сказка закончится. И я, к огромному своему сожалению, ничего не могу с этим поделать.

Даже не смотря на то, что у тебя нет табу. Да и у меня тоже.
Потому что та самая черта - тонкая красная линия, за которой закончились наши с тобой табу, проведена лезвием опасной бритвы и остановить естественный биологический процесс разложения трупа не в моих силах.