Баллада о рыцаре и пленных разбойниках, спетая им самим.

Прево* мне дал людей, в Булонский лес отправил.
Ведь там король воров, а не Людовик правил!
Как мы ловили их – не в этом мой рассказ.
Историю одну для вас в лесу припас!

Отважнее воров еще не видел свет!
Трудился острый меч и треснул арбалет.
Разбойники дрались, но не сдавались в плен.
Но мы убили их, всех превратили в тлен.

Когда же мы нашли их логово лесное,
Нашли мы там людей. Хоть что то, но живое!
Там девушка была, прекраснее наяды,
Разбойник рослый был, для казни и награды!

Решил я без затей разбойника казнить,
А с девушкою той денек повременить.
Как скромница, она стояла в уголке
Горючая слеза катилась по щеке.

Готова ли за жизнь всею себя отдать?
Решил я тот же час сей ребус разгадать!
Я снял тяжелый шлем и меч свой отложил,
И жизнь за ночь, скорей, я деве предложил!

Но голову подняв и слезы осушив,
Она сказала так, все для себя решив:
«Мой муж тобой убит. К чему другой мужчина?
Другая - пусть скорбит, а я бы отомстила!»

И выхватив кинжал, как гибкая тигрица,
Накинулась. И мне пришлось посторонится!
Едва отпрыгнул я – она за мною следом!
С такою говорить, считаю лишним бредом.

Такую красоту преступно убивать.
Ее же острый нож придется отобрать.
Свой меч к ее груди слегка я приложил.
И снова просто жизнь я деве предложил.

И снова был ее понятен мне ответ:
«Зачем мне без Любви и целый мир и свет?»
И ножиком взмахнув, себе вонзила в сердце.
Ресницами взмахнув, глаза закрыв, как дверцы.

Пускай обидно мне, что дева победила.
Нет женщины сильней, коль женщина решила!
Нет женщины сильней, когда она полюбит!
И нет ее светлей! Всегда так в мире будет.

Но пленный мне второй, для казни оставался.
Его связали мы. Мой, снова, меч поднялся!
Положено ему желание одно.
Условие сие ему объяснено.

Он голову поднял и грустно посмотрел:
«Последнюю балладу, свою еще не спел!
Мне руки развяжите и лютню дайте в них.»
Пока ее он ладил - весь лагерь по притих.

«Закон победил - отчего так темно?
То лошадь дана мне судьбой - то седло!
То счастье, то деньги! То ночь, то покой!
Мой принц, а когда же я буду собой?

Свободу дают - я в темницу вернусь!
Красотка полюбит - на жабе женюсь!
Напиться хочу, нет вина под рукой!
Мой принц, а когда же я буду собой?

Подкидышем был, но закончил Сорбону!
Поэтом я был, но срамил я корону!
Сам Карл Орлеанский** дарил мне покой!
Мой принц, а когда же я буду собой?

С ворами я жил и свободен я был!
Пусть чашу сию до конца не допил!
Не грабил я сам, но наказан судьбой!
Когда же, когда же я буду собой?»

Поэта, тогда, приказал отпустить.
«Вийон Франсуа*** – мне тебя не убить!»
Мой меч не разит- онемела рука!
Ушел Франсуа. И пропал на века!

Без пленных тогда я вернулся к прево.
"То лошадь дает мне судьба, то седло!"
Но строчка одна не дает мне покой:
"Когда же, когда же я буду собой?"

*-Прево (фр. prévôt) — королевский чиновник или ставленник феодала во Франции XI—XVIII веков:
** Карл Орлеанский - Карл I Орлеанский. Принц крови, пронзительный и лиричный французский поэт, опередивший своё время. Меценат, организатор и участник поэтических «состязаний в Блуа».

*** Франсуа Вийон – сирота, воспитанник католического священника. Великий французский поэт. Был близок к криминальным кругам. Несколько раз отбывал тюремное наказание, дважды был приговорен к смертной казни, но был помилован. Пропал в 1462 году.

Состязания в Блуа – Всефранцузский поэтический конкурс, организованный Карлом Орлеанским, который, сам принял в нем участие, вместе с Ф. Вийоном. Обе баллады сохранились до нашего времени и называются «Над родником, от жажды умираю..» По преданию, Карл Орлеанский предлагал Ф. Вийону должность придворного поэта, от которой последний отказался.

Автор произведения и сносок – Дон Стафо.