Три слова

Чудное милое времечко, словно состоящее из желто-красных волн и далеких градиентов в темнеющем небе. И мы одни. Я и мой друг. Предоставленные сами себе и лето греет и ласкает все ещезелеными ветвями.

А я люблю поспать подольше или уйти внутрь себя, где рождается нечто новое. Но кто же даст. Неизменно появляется он. Он красив, брюнет с голубыми глазами и худощавой фигурой, пытается меня разбудить, ну а мне куда деваться - встаю)

И мы садимся в его сизую покоцанную ауди, и раскаленные от солнца кожаные сидения сильно припекают зад и несемся за 14 километров за реквизитом, который позволит быть нам чуть более другими и наша молодость незримо делает нам грустный смайлик, не в силах удержать этих двух дураков от всякой скверны.

На мне надет прозрачный теннисный козырек и я похож на Кайли Миноуг из клипа Фёрст сайн, который грел меня ослепительнейшим утром в госпитале боевой части в Хлебниково тем милым летом о котором не забыть.

Названия на мелькающих жестяных вывесках смешат своими транскрипциями, кругом по обе стороны простираются бескрайние поля, и хочется бросить эту сраную машину и бежать по ним, а потом, запыхавшись лежать, глядя в небо.

Его звали Костей. Я никогда если честно не задумывался о том, что такое сексуальная ориентация и прочее, не ставил это в плоскость уж тем более морали - просто нравится и все, это твое. А не нравится. значит не твое, куда уж проще)

И более того, такие женщины есть, верхние. С кем очень хорошо и как бы на двоих одна сигнальная система.

А вечером, когда жара чуть уходила, но все таки что-либо творить серьезное тоже не очень и получалось. Мы просто уезжали в одно место, откуда виднелись проезжающие машины в свете чернеюще-багрового неба, словно это был какой-то постапокалиптичный и тревожный фильм Дэвида Линча.

Мы купались в серебряной воде в желтом песчаном карьере, ели впервые в жизни сырые свежие псилоцибы, прыгали с огромной высоты головой вниз потому что было весело и похуй на умирать. А затем вновь и вновь приезжали на это место. И удаленный эмбиент шуршащих шин об асфальт довершал эту чудовищную по сути безудержную в своем безумии картину.

Весною я было чуть не утонул - попала нога между лодок и выпал за борт а вода очень холодная что пиздец.

А после мы лежали молча, приобнявшись и совершенно вне всех этих рамок и предубеждений, прислушиваясь к пению цикад в высокой густой траве и в окружении нелепых гигантских лопухов вперемешку с бузиной. Потому что слова были лишь помехами, белым шумом, вонзающейся пулей прямо в мозг. И только воспоминания о Кате К. заставляло улыбаться, а она к слову тоже была не лыком шита!)

Вот такая любовь