Рассказ "Дневник и Аватарка". 2 часть

«Аня85. 19 мая.
И как до меня раньше не допёрло! Я всё думала, как совместить фантазии с реальностью, и в выходные меня осенило! Всё же так просто! В своих фантазиях я должна быть САМА СОБОЙ, то есть студенткой. Своего господина, конечно, как всегда, представлю, но в остальном…

Наконец-то дождалась очередного материного дежурства. Отец уходит на работу раньше всех. Я, как обычно, попрощалась с матерью, вышла из дома, помахала рукой, но, скрывшись из виду, бегом сделала крюк и из-за угла стала наблюдать. Она вышла минут через двадцать и, дождавшись маршрутки, уехала. Выждала на всякий случай полчаса («А вдруг вернётся?»). Поднялась в квартиру. Достала заветный пакет и прошла в спальню к зеркальному шкафу. Очень хотелось себя видеть. Разделась до лифчика. Сверху надела блузку, а снизу… Достала из пакета верёвку и обвязала талию. Узел перевернула на спину. Потом взяла заранее подготовленный шарик от моей… детской погремушки. Да-да, мать всё бережно хранит, говорит, мол, «твоим детям пригодится, а то сейчас всё китайское…» Каким детям?! С такой жизнью я точно в старых девах застряну! Ладно… За выходные я разделала в этом шарике дырочки так, чтобы бельевая верёвка проходила. Взяла конец, свисающий между ног, и продела через этот шарик. Аккуратно уложила верёвку так, чтобы она раздвинула половые губки. Шарик подвинула, чтобы он давил точно на клитор, и завязала узел на талии под пупком. Трусики не надела, колготки – тоже, только опять ту же долинную юбку. Прислонилась спиной к зеркальному шкафу, закрыла глаза и…

«Я - студентка-москвичка. Нижняя, сабмиссив. Живу у своего хозяина. В это утро он перед моим уходом в институт приказывает раздеться догола, встать ноги на ширину плеч, руки – за голову. Взяв верёвку, Господин обвязывает мою талию и, пропустив верёвку между ног, делает мне «вёрёвочные» трусы. На верёвку, проходящую между ног, нанизан шарик, который прижат к моему клитору. Мне разрешено одеться. На мне только лифчик, блузка и юбка. Да, ещё босоножки. Взяв меня за подбородок и глядя в глаза, Господин ещё раз напоминает мне о запрете ласкать себя без его разрешения. Поцеловав его руку, я выхожу на улицу…»

Возбудилась так, что первым желанием было задрать юбку и довести себя до оргазма, не пойдя ни в какой институт. Сдержалась. Осторожно обулась (верёвка врезалась при каждом движении) и вышла на улицу. Помимо уже знакомых по прошлому разу страха и возбуждения от отсутствия на мне трусиков, добавился ещё страх о верёвке под юбкой и, главное, шарике. Шла и постоянно поправляла складочки на юбке спереди, опасаясь, что шарик будет заметен. Снова оглядывалась на прошедших мимо меня, но никто из них опять ничего не заметил. Во всяком случае, никто не остановился и на меня не оглянулся. Пока дошла до метро, верёвка уже прилично натёрла губки и промежность. В вагоне сесть не решилась. Ехала стоя, опять поправляя складочки.

В институт пришла как раз ко второй паре, лекция была в той же аудитории. Села опять на последний ряд, с самого края, ближе всех к выходу. Началась лекция. Пора было продолжать выполнять сценарий. Посмотрела направо, на моём ряду больше никто не сидел. Приподнялась, навалившись животом на край узкого стола. Быстро работая пальцами обеих рук, аккуратно закатала юбку наверх. Сделав шаг вправо, пересела на место рядом. Ахнула, едва голый зад коснулся прохладной дермантиновой обивки. С испугом замерла и осмотрелась. Вроде, никто не заметил. Немного успокоившись, прикрыла глаза…

«Исполняя волю моего Господина, я всегда сажусь голыми ягодицами. Если нет возможности сесть таким образом, я всегда стою. Мой Господин говорит, что хочет сделать меня похожей на главную героиню из «Истории О». Я и сама об этом мечтаю…»

Размечталась, успокоилась, возбуждение постепенно вернулось, только с ещё большей силой. Верёвка между ног уже прилично натёрла, попыталась чуть сползти вниз и поняла, что намокла и прилипла к дермантину. Побоялась, что на звук отрываемой от сиденья липкой голой задницы кто-нибудь обернётся. Замерла и начала разглядывать сидевших ниже меня. Кто-то писал лекцию, кто-то трепался, кто-то играл в мобильном... Стало интересно, была ли кто-нибудь среди них такой же, как я, «озабочкой». Я знала из подслушанных разговоров, что девственниц на потоке практически не осталось. Интересно, кого-нибудь из них хотя бы наручниками к кровати приковывали?..

Вдруг на меня «накатило» желание вскочить и на всю аудиторию заорать, что я извращенка, что на мне нет трусов, что между ног у меня верёвка, а на клитор давит пластмассовый шарик. Ничего удивительного: чувство было знакомым и периодически возникало у меня на разных этапах жизни. Впервые на меня так «накатило» ещё в третьем классе. Я тогда училась во вторую смену, а мать пару раз в неделю с утра бывала на дежурстве. В то февральское утро я впервые, раздевшись до трусов, привязала себя к металлической подпорке спортивного комплекса, который родители купили, чтобы я занималась для укрепления спины. Навсегда запомнила ту крупную дрожь, которая била меня, когда я прижалась разгорячённым телом к холодному металлу. Днём, сидя за партой, я тоже вертелась и вглядывалась в лица одноклассников, пытаясь выявить «родственную душу». Тогда мне впервые захотелось вскочить и на весь класс рассказать, чем я занималась с утра…

Я больше не могла терпеть. Я вдруг поняла, что если просижу неподвижно оставшиеся до конца лекции полчаса, то просто взорвусь. Уперевшись руками в подлокотники, аккуратно «отлепилась» от сиденья. Потом раскатала юбку. На меня обратили внимание. Испугалась и выбежала из аудитории, даже не захватив свою сумку. Вбежала в туалет и закрылась в кабинке. Даже не отдышавшись, прислонилась спиной к стенке и, задрав юбку, прижала её подбородком к груди. Расставив ноги пошире, принялась с остервенением катать шарик по клитору. Дыхание быстро участилось и стало громким. И тут мне пришлось прерваться: в туалете хлопнула дверь, и кто-то зашёл. Я замерла, сердце бешено колотилось, пальцы вдавливали в плоть шарик. Через несколько минут я снова осталась одна, и продолжила. Я уже была близка к разрядке, как в туалет снова вошли…

Я проклинала всех девушек, входивших в туалет, а готова была разрыдаться от отчаяния, что никак не могла кончить. Из-за напряжённого подбородка шея устала, ног затекли. Я вспотела, волосы прилипли ко лбу. Началась перемена, и туалет наполнился желающими покурить и облегчиться. Поняв, что ждать больше нечего, закусила зубами запястье левой руки, и начала из последних сил катать по клитору этот чёртов шарик…

Когда кончала, не выдержала, опустила руку и всё-таки несколько раз простонала. Хотела постоять, отдышаться, прежде чем вернуться в аудиторию, как вдруг услышала из соседней кабинки:

-Слышь, подруга, заведи себе парня. У меня тоже так было, пока трахаться регулярно не начала.
От ужаса я сжалась. Меня засекли! Голос незнакомый, значит, не из нашей группы. Надо было срочно бежать. Бегло осмотрела себя. Юбка на месте, вроде никаких следов нет. Открыла щеколду и, не оглядываясь, пулей вылетела из кабинки.

Вбежала в аудиторию. Следующая пара уже началась. Препод прервался и спросил, что мне нужно. Почти все присутствовавшие повернули на меня головы. Я застеснялась и честно сказала, что забрать свои вещи. Он попросил меня сделать это побыстрее. Я поблагодарила и, повернувшись, увидела, что около моего места сидит какой-то кудрявый парень. Моя тетрадь и ручка по-прежнему лежали на столе, а сумка стояла на откидном сиденье. Торопясь всё запихнуть, я уронила сумку на пол. Содержимое разлетелось, я присела, чтобы всё собрать. Кучерявый парень предложил мне помочь, я подняла голову и отказалась. По-видимому, видок у меня был тот ещё, потому что парень спросил, не заболела ли я, и даже предложил проводить… Я отказалась. Быстро всё покидала в сумку, поднялась и уже собралась уходить, как вдруг он произнёс убийственную фразу:

-Ой, ты, кажется, где-то юбку испачкала…
Я замерла и с ужасом посмотрела вниз. На светло-зелёном фоне отчётливо проступило пятно. Я же только что кончила, а когда присела, собирая тетрадки, зажала ткань между ног…

В ужасе вылетела из аудитории. Как я оказалась на улице, вообще почти не помню. Моросил дождик, сушиться на этот раз было негде. О том, чтобы ехать в таком виде на метро, не могло быть и речи. Пошла пешком, прикрывая низ живота от встречных прохожих сумкой.

Произошедшее завело меня не на шутку. Я ведь чуть не «спалилась». И там, в туалете, и перед этим кудрявым… А вот интересно, если бы я согласилась, чтобы он меня проводил, а потом предложила, например, привязать меня к кровати, он бы согласился?.. Снова почувствовала тепло между ног и вспомнила о верёвке с шариком.

Дождь усилился, и вскоре я так промокла, что прикрываться уже не надо было. От холода начала бить дрожь, которая только усиливала возбуждение. К тому же мне безумно хотелось в туалет. В институте прямо «через верёвку» я писать не решилась. А вот дома… Едва закрыв дверь, скинула с себя все шмотки, и прошмыгнула в туалет. Оказывается, можно и через верёвку… Даже необычно… Промокнулась бумагой, вышла, голая забралась на диван, укрылась пледом. Постепенно согрелась, голова снова заработала. Сценарий я провалила, но зато кучу новых эмоций получила. Времени до прихода отца было ещё много, и я решила «на ходу» переделать утренний сценарий. Думала я, думала, а потом вдруг вспомнила про кучу мокрых шмоток, которая лежала в коридоре. Прежде всего, решила повесить вещи сушиться в ванной. Не хватало ещё, чтобы мать узнала, что я вся вымокла, и устроила скандал, как она умеет. Но едва я начала цеплять юбку прищепкой к леске, как идея продолжения сценария сама пришла в голову. Ведь всё же просто! Как поступают с провинившимися рабынями? Их наказывают! А наказание?.. Да вот оно, в виде прищепок передо мной на леске болтается. Даром что ли столько порнухи в компе закачано?! Сняла с лески две штуки. Старые, деревянные. Решила сделать всё перед зеркалом. Достала свой пакет с девайсами, привычно намотала широкий ремень на шею. Прошла в спальню, встала лицом к зеркальному шкафу, опустилась на колени и…

«Я голая, на коленях, стою перед своим Господином. Только что я пришла из института, где, нарушив его приказ, мастурбировала в туалете. Господин говорит, что должен наказать меня. Он держит в руках две прищепки…»

Прицелилась и прищемила левый сосок. Больно, но не так, как описывают. Искры из глаз не полетели, терпеть можно. Тоже сделала с правым.

«Господин цепляет прищепки к моим соскам. Я должна простоять с ними на коленях ровно час…»
Неожиданно сама для себя задышала часто и глубоко. Посмотрела на себя в зеркало. Груди с прищепками так вздымались… Боль в сжатых сосках притупилась, я ощутила возбуждение. Верёвка с шариком были на месте, к тому же, она была ещё и влажная. Расставила колени пошире, начала катать шарик по клитору, глядя при этом на себя в зеркале. Так и кончила, прикрыв от наслаждения глаза. Посидела так ещё пару минут, потом начала ругать себя, что не выполнила сценарий. Решила снять прищепки… Вот тут я уже вскрикнула. Было намного больнее, чем даже когда я их только крепила. Аккуратно помассировала груди. Вроде, прошло. Встала, верёвку с шариком решила пока оставить. Голая прошла на кухню, достала суп из холодильника, поставила на огонь. Вообще, когда тепло и я одна дома, всегда хожу голой. Зимой ношу либо шерстяное платье, либо халат на голое тело. Это очень возбуждает. Налила суп в тарелку. Гороховый, мамин любимый. Помешивая ложкой в тарелке, задумалась, почему наказание «не прокатило», и что бы такое придумать для себя в следующий раз. И вдруг меня осенило! Снова всё лежало на поверхности, в смысле, в тарелке. Горох! Не даром же, говорят, в старину на него голыми коленками ставили. Глянула на часы – время ещё было. Вскочила, полезла в тумбочку с припасами. Достала упаковку обычного круглого гороха. По пути в комнату прихватила с кухни тонкую подставку под горячее, а из своего мешка – небольшую верёвку. Положила подставку на то же место, перед зеркалом. Аккуратно подсыпая, выложила слой горошин. Завязала на левом запястье узел верёвки, завела обе руки за спину, на правую ладонь просто намотала оставшийся конец. Аккуратно, чтобы не сдвинуть горошины, встала на колени.

«Господин рассыпает аккуратным ровным слоем горох на паркете. Затем он связывает мне за спиной руки и приказывает опуститься на колени. Я должна простоять на горохе ровно 1 час…»

Сначала было просто неприятно, но довольно быстро боль стала ноющей. Как заноза, засевшая и раздражающая всё больше и больше. Прошло всего минут 15, а я уже вся изнывала. Попыталась чуть сменить позу, наклонилась вперёд… Одна из горошин настолько больно впилась в какую-то косточку, что я, не в силах терпеть, вскрикнув, завалилась на бок. Размотав руку, я ухватилась рукой за колено и… замерла от ужаса! Некоторые горошины буквально впились в тело, не желая самостоятельно отлипать. Взглянув на колени, я ужаснулась ещё больше. Несколько горошин «сидели» в них, как приклеенные, а кожа напоминала «лунный» пейзаж, вся испещрённая маленькими «воронками-кратерами». Краснота от воспалённой кожи только усугубляла картину. Я сразу запаниковала: что я матери скажу? Можно, конечно, соврать, что шла, запнулась, «расстелилась» на асфальте… Но ведь тогда джинсы или юбка должны быть порваны… Быстро встала, надела джинсы, и вообще оделась. Пора было прибираться перед приходом отца. До самого позднего вечера несколько раз бегала в туалет и, заперевшись, спускала джинсы и изучала свои коленки. К счастью, сначала краснота, а потом и «лунки» исчезли. Ночью я решила спать голой, опять перевязавшись между ног верёвкой с шариком. Отец никогда не заходил ко мне в спальню, когда дома не было матери…»

*
«Аня 85. 27 мая.
Осталось два дня обычно учёбы, со следующей недели – сессия. Сегодня было последнее материно дежурство, она с понедельника отпуск взяла – помогать мне к экзамены сдавать… Решила напоследок сыграть любимую свою фантазию – побег от матери и становление нижней у семейной пары. В институт не пошла. По физре зачёт мне за посещения уже обеспечен, по культурологи за два доклада на семинарах – тоже. Опять вышла, помахала маме ручкой, забежала в свою привычную «засаду» за угол, подождала, пока она сядет маршрутку и вернулась домой. Фантазия длинная, нужно было многое подготовить. Расстелила кровать. Положила рядом тюбик детского крема с запахом абрикоса. Пошла на кухню, достала из морозилки кубики льда (заготовила ещё накануне, спрятав за курицей), высыпала в тарелку, тоже отнесла в спальню. Оба родительских тёплых одеяла свернула рулонами и положила с краю кровати. Достала из мешка повязку на глаза и нарезки верёвок. Четыре подлиннее привязала к ножкам кровати, одну отнесла в ванную. Оставалось только закрыть глаза и размечтаться: прелюдию я сыграть никак не могла…

«Я – это я, какая есть на самом деле, и, наконец, решилась на побег из дома. Уже около двух месяцев я подыскивала себе на сайтах господина, который согласился бы не только сделать из меня рабыню, но и оставить жить у себя, хотя бы на время. В результате нашла молодую семейную пару без детей, он – Верх, она –Свитч, но с девушками тоже Верх. Рассказала им всё про себя, они согласились на то, что я буду жить у них. К назначенному дню я собрала все свои документы в свою сумку, с которой хожу в институт, скопировала на флешку всё самое ценное из компа. Из вещей ничего не брала, мы договорились, что пока я буду у них по квартире всегда голой ходить, а потом они мне всё согласно дресс-кода рабыни купят. Ну, там чулки с поясом, мини-юбки т .п.

Хотя сессия уже закончилась, соврала матери, что должна ещё кое-что в библиотеку отдать. Она поверила. По привычке, выйдя, оглядываюсь, машу рукой, и иду по направлению к метро. В назначенном месте меня ждёт машина. За рулём – моя будущая Госпожа. Сев в машину, я набираю матери короткое прощальное СМС, потом открываю крышку, достаю и выбрасываю СИМку. Передаю, как и договаривались, все свои документы и телефон моей Госпоже. Машина трогается…

Всю дорогу молчим, я пытаюсь отвлечься, смотря в окно, но все мои мысли о предстоящих дефлорации и моём порабощении… Страх и возбуждение, сменяя друг друга, по очереди доводят буквально до трясучки. Хочется одного – чтобы поскорее уже всё случилось…

Подъезжаем к обычной многоэтажке, поднимаемся в квартиру. Госпожа приказывает мне, не разуваясь, пройти в комнату. Там уже Он, в одних узких плавках восседающий на кресле. Я стою в нерешительности. Так проходит пара минут. В комнату входит моя Госпожа, хотя сейчас она выглядит, как рабыня: обнажённая, широкие металлические браслеты, соединённые цепями, ошейник… Она встаёт позади меня. Господин приказывает мне раздеться догола. Подчиняюсь…»

Сняла с себя одежду. Пошлёпала босыми ногами в ванную. Встала, включила воду. Верёвка, привязанная к держателю душа над моей головой, сразу же намокла. Левую руку просунула в петлю и затянула, на правую просто намотала свободный конец…

«Моя Госпожа( сейчас – рабыня) ведёт меня в душевую кабину. Она поднимает мои руки наверх и приковывает их к свисающим со стены наручникам. Она включает воду…»

Намылила себя одной рукой. Неудобно, а что делать?
«Она начинает мыть меня мягкой губкой. Гель для душа пахнет просто восхитительно. Госпожа не просто моет, он возбуждает меня…»

Дыхание участилось, я закусила до боли губу, чтобы отвлечься и не кончить прямо в ванной. Это в мои планы не входило. Выключила воду, освободила левую руку, вышла из ванной, вытерлась. Пошла обратно в комнату…

«Госпожа выключает воду, вытирает меня, освобождает от наручников и ведёт в спальню. Там огромная кровать с витыми металлическими спинками и балдахином. Мне приказано лечь на середину…»

Я в спальне родителей. Взяла тюбик с детским кремом (другого в доме не водится, мама утверждает, что он единственно полезный. Ну, да я уже привыкла. У него тоже свои плюсы есть: можно использовать сколько хочешь без опасений быть «застуканной», впитывается долго, следов не оставляет). Начала намазывать себя всю, с ног до головы. Ушёл почти весь тюбик. Ничего, у матери их целый склад, она их не считает. Взяла миску со льдом и повязку на глаза. Всё это разместила у изголовья так, чтобы можно было дотянуться лёжа, правой рукой. Легла, раскинула руки и ноги, примерилась. Выпрямилась, села, как кукла, с широко разведёнными в стороны ногами, и по очереди привязала их верёвками к спинке кровати. Развернула одно из одеял и накрыла себя снизу до пупка, подоткнула, так, чтобы ни одной щёлочки для воздуха не осталось. Снова легла. Поёрзала. Чуть поднялась наверх, чтобы натянуть верёвки, удерживавшие ноги. Повязала на лбу мамины колготки. Раскатала второе одеяло и накрылась им до подбородка, а концы натянула наверх к самой спинке кровати, чтобы можно было под ними поднятые руки спрятать. Подняла левую руку наверх, просунула в верёвочную петлю, затянула, укрыла одеялом. Сдвинула повязку на глаза. Подняла под одеялом правую руку наверх, нащупала верёвку, намотала до натяжения. Всё, можно было продолжать…

«Я лежу по центру кровати. Госпожа берёт мою правую руку, поднимает наверх и в сторону, и привязывает. Потом обходит кровать и точно также привязывает мою левую руку. Моё дыхание учащается, грудь вздымается, сердце готово вырваться из груди. Госпожа, видя моё волнение, улыбается и гладит меня по голове. Я немного успокаиваюсь от её нежных прикосновений. Она подходит к нижней спинке кровати, берёт меня за ноги и резко дёргает на себя. Я вскрикиваю и морщусь от врезавшихся в запястье верёвок. Госпожа широко разводит мои ноги и по очереди привязывает их. Всё, я лежу, распятая на кровати. Госпожа подходит к изголовью, приподнимает мне голову и завязывает на глазах повязку. Всё, теперь я могу только слышать и ощущать. И чувствую, как она начинает намазывать меня каким-то кремом. Запах у него такой же волшебный, как у геля в душе. Когда Госпожа мажет меня между ножек, я вновь начинаю учащённо дышать, но уже не от страха. Она контролирует процесс, не давая мне возбудиться настолько, чтобы кончить. Потом она накрывает меня тяжёлым, толстым одеялом, подоткнув его под меня так, что «на поверхности» остаётся лишь моё лицо. И уходит.. Во всяком случае, я больше не слышу её движений по полу и позвякивания цепей. Я остаюсь одна…»

Я вспотела. Не мудрено: под двойным одеялом в такую жару, да ещё поры кремом забиты. Одеяло прилипло к телу, капли пота скатывались в ложбинку между грудей. Терпела, сколько могла, потом размотала правую руку и опустила её вниз. Коснулась торчащих, затвердевших от возбуждения сосков, провела ладонью по липкому животу, проскользнула в ложбинку между ног. Там было мокро и одновременно горело! Я давно и обильно текла…

«Снова раздались шаги и тихое позвякивание. Я чувствую, как уже знакомая рука, просунутая под одеяло, касается моих напряжённых сосков, скользит по ложбинке между грудей, проходит по животу, ложится мне на лобок… Я вся горю там! Неожиданно я слышу голос:

-Господин, она готова.
Значит, Он уже здесь! Вошёл, сел и наблюдает за мной!»
Изнывая от жары, начала мастурбировать. Как только почувствовала, что кончаю, несколькими движениями сбросила с себя одеяла.
«Рука убирается с лобка, и через несколько секунд я чувствую, как другая, безусловно, мужская рука, проделывает на моём теле тот же путь. Но, в отличие от женской, она начинает усиленно ласкать мой клитор. Я в шоке: впервые меня ласкает мужчина! Сказывается накопленное перевозбуждение, волна оргазма накрывает меня почти сразу. Я издаю стон, выгибаюсь и… неожиданно с меня срываются оба одеяла, и я, потная, разгоряченная, кончающая, предстаю обнажённой перед моим Господином. Резкая перемена температуры только усилила оргазм, меня всю буквально трясёт…

Едва успокоившись, я чувствую, как кто-то забирается на кровать, но, почему то со стороны головы. Чьи-то руки приподнимают мою голову. По холоду металла, коснувшегося моего разгорячённого тела, я поняла, что это Госпожа. Моя голова опускается в какую-то мягкую, тёплую ложбинку… Я начинаю гадать, что это может быть, как вдруг…»

Протянула руку к тому месту, где стоит миска со льдом, взяла один кубик и поднесла его к своей груди. Поначалу просто вздрагивала и содрогалась от каждой ледяной капли, падавшей в ложбинку между грудей и потом медленно сползавшей вниз, к животу, потом вся покрылась «гусиной кожей». Чуть привыкла, дрожь унялась, я коснулась льдинкой своего соска, потом начала водить вокруг ореола, потом выписывать восьмёрки вокруг грудей… Льдинка почти растаяла, и я положила её в ямку пупка, а себе взяла ещё одну. Меня как будто ласкали двое: один – грудь, а второй пускал ледяные ручейки, которые, скатываясь по лобку, застревали в моих «кудряшках»…

«На мою левую грудь упала холодная капля. Нет, она просто ледяная! От неожиданности я вздрагиваю, ахаю, но тут же получаю другую каплю в ложбинку между грудей. Потом ещё, ещё… Я вновь вся дрожу, только уже не знаю, от чего больше, от холода или от возбуждения неведомыми ощущениями. Льдинка касается моего соска… Я вскрикиваю. Другая льдинка скользит по моим губам. Я приоткрываю их, чтобы слизать капли, и вдруг меня буквально впечатываю в ложбинку чьи-то губы, язык проникает мне в рот… Это мой Господин. И это мой первый в жизни поцелуй. Он отстраняется, я тянусь за ним, но, удерживаемая верёвками, вынуждена вновь опуститься на своё ложе. Пытка удовольствием продолжается. Пока одна льдинка скользит по моим грудям, другая кладётся мне на пупок. Скопившаяся в нём вода стекает по моему животу на лобок. Кто-то приподнимает её и, припав губами к пупку, высасывает всю влагу. Я издаю стон блаженства, но кончить мне на этот раз не дают. Через секунду пытка льдом прекращается, и я ощущаю, как кто-то другой взбирается на кровать, теперь уже между моих ног…»

Сдвинула повязку с глаз. Зажмурилась от яркого света. Солнце как раз освещало спальню родителей окнами на юг. Положила льдинку в тарелку и опустила руку между ножек…

«Неожиданно повязка с моих глаз сдвигается, и я зажмуриваюсь от яркого дневного света. Но первое, что я вижу после того, как зрение возвращается, это… стоящий колом член моего Господина, на который он одевает презерватив. Член такой огромный! Да он же порвёт меня! Я в ужасе пытаюсь подняться, но чьи-то руки удерживают мою голову на месте. Поднимаю глаза наверх. Это моя Госпожа, а всё это время я лежала у неё на бёдрах. Она снисходительно улыбается мне и снова гладит по голове. Но едва я успокоилась, как снова вынуждена была опустить глаза вниз: мой Господин начал опускаться на меня, а его член я ощутила на своём животе где-то чуть ниже пупка. Чуть подавшись назад, Господин рукой направил головку члена между моих половых губок… Я чувствую, как его член, продвинувшись ещё чуть-чуть, упёрся в мою плеву… Мои глаза расширяются, я начинаю глубоко дышать… На очередном вдохе Господин подаётся всем телом вперёд, а я издаю слабый вскрик… Всё, я стала женщиной…»

Так бурно я редко кончала. Ну, может в самый первый раз, в ванной, когда мне было 16… Но пора было закругляться, сменить простынь (я её всё-таки намочила льдинками, которые просыпались из тарелки), и пододеяльник (от моих выделений он местами был хоть выжимай). Теперь такую «оргию» я смогу себе позволить нескоро, только после сессии… Жаль…

*
«Аня85. 30 июня.
Ну, вот, мне ещё этого только не хватало! Мать мне решила мужа подыскать! Пришла сегодня после последнего экзамена, думала, всё, теперь отдохну по полной, всё-таки целый месяц сессии, а тут такое… Мать с порога мне заявила, что уже подобрала мне жениха, начальника какого-то там отдела на своей работе. Якобы, он меня уже видел в один из моих к ней приездов. И он старше меня на 18 лет! Я пробовала возражать, но мать устроила скандал, и пришлось, как всегда, согласиться. Нет, я, конечно, всегда хотела вырваться из-под её опеки, но ведь мне нужен муж не просто «для галочки», мне нужен тот, с кем я смогу быть сама собой и воплотить, наконец, всё то, о чём мечтала… А так что? Опять терпеть, «шифроваться»? Ну, уж нет! Ну, ничего, я ему покажу… Да, и ей тоже!»

*
«Аня85. 4 июля.
Ну, что… Даже не знаю, с чего начать… Ну, он пришёл, с тортиком, с цветами. Всё, как положено. Выглядит от силы на 30. За столом всё время шутил, пытался со мной заигрывать. Я вела себя замкнуто, отвечала «да» или «нет». За меня говорила мать, постоянно повторяя, что «я у неё тихая, скромная, застенчивая»… Где-то через час она вдруг заявила, что я «хочу показать гостю свою комнату». Вот учудила! И чего там показывать? Тем более, там половина вещей не мои… Ладно, пришли. Я хотела начать сразу, что называется, «в лоб», только всё не решалась, и как-то само собой включила комп. И тут он вдруг изрекает: «Да-а, а комп то у тебя не новый…» Ну, мне только того и надо было! Я ему в ответ: «Для того, чтобы смотреть порнуху, хватает!» Он посмотрел на меня с удивлением. А я сразу же решила его «добить». Развалившись на стуле, приняла как можно больше отвязный вид и выдала: «А вы как сексом занимаетесь?» Тут у меня были два варианта, и оба беспроигрышные. Если он такой правильный и решит, что я наглая, распутная девка, встанет и уйдёт, то я потом скажу матери, что нарочно это сказала, потому что он мне не понравился. А вот если разговор продолжится в этом направлении, то у меня будут варианты «прощупать» его поосновательней на предмет доминирования и всего такого… Прошёл второй вариант. Он пожал плечами и ответил: «Да, по-разному». Тогда я решила уже окончательно либо шокировать, либо заинтересовать его. «А я люблю, когда меня плётью секут и связывают!» Я ждала другой реакции… Он только усмехнулся и сказал: «Да нет проблем. Только соседей надо будет предупредить». Ту уже настал мой черёд удивляться. Рот открылся как то сам собой: «Зачем соседей?» А он опять с усмешкой: «Ты же орать будешь, а они подумают, что я кого-нибудь убиваю…» Вот так… Я замолчала, не зная, что сказать в ответ. Но тут в комнату зашла мать и сказала, что «уже поздно и Алексею (его так зовут) пора домой…» Провожали его до метро. Я молчала всю дорогу, только попрощалась с ним у входа в подземку. Да, по дороге домой мать меня ещё больше добила, сказав, что лучшего мужа для меня не найти, и что она уже с Алексеем договорилась: он завтра заедет за мной на машине, и мы вдвоём поедем смотреть его дачу в Красково. Типа, «будущая жена должна осмотреть своё хозяйство…» Ага, будущая рабыня Изаура! Ненавижу грядки! Ладно, вечером завтра вернусь, отпишу, что там за «фазенда…»

Это было последнее письмо от Ани. Я писал ей каждый день в течение трёх недель, но она не отвечала. Конечно, я мог только догадываться, что произошло, но с каждым днём это становилось всё очевиднее: в тот день на даче этого Алексея она стала ЖЕНЩИНОЙ. То, что она была девственницей до встречи с ним, я не сомневался, хотя она никогда об этом в открытую и не писала. И вот тогда, в тот жаркий июльский день, она, как в компьютерной игре, перешла на другой уровень. Уровень РЕАЛЬНЫХ отношений, при котором я, как герой с пройденного ВИРТУАЛЬНОГО этапа, был ей уже не интересен, да и не нужен. Уж не знаю, произошло ли ЭТО так, как она мечтала, или всё было по «ванильному» обыденно. Это было, в сущности, уже не важно. Я её потерял. А вместе с ней и веру, что когда-нибудь осуществлю и свои мечты…

P.S.
Прошло десять лет. Я продолжал виртуально путешествовать по Тематическим сайтам. Публиковал рассказы, размещал видео… Знакомства, если они и случались, были недолгими и ни к чему «реально-тематическому» не приводили. Регистрируясь на новом сайте, я всегда сохранял свой ник. Так я надеялся обратить на себя внимание тех, с кем когда-то переписывался, но потерял связь. Редко, но такие встречи, в самом деле, случались, но приносили лишь горький привкус ностальгии и очевидности старения. «А помнишь, ты вела тему в 2009-м на таком-то сайте?» или «Да, ты классные клипы делал тогда. Сколько лет прошло? Семь?! Не может быть…»

Однажды, расположившись в выходной у компа, я, не торопясь, просматривал на популярном БДСМ-сайте анкеты зарегистрированных «новеньких». Интересовали меня, в первую очередь, «нижние» женщины. Таких в тот день набралось всего две. Одна из анкет была практически пустой, а другая содержала пусть небольшую, но необходимую для того, чтобы составить хоть какое-то представление о его владелице, информацию.

«Ник – АН-НА. 30 лет, женщина, Московская область. Ориентация – гетеро, нижний, мазохист, сабмиссив. О себе: интересует всё, что связано с верёвками и подвесами. Телесные наказания без фатальных последствий приветствуются. Есть Тематический опыт (с мужем). Сейчас в разводе, проживаю отдельно с ребёнком. Предупреждение: с ходу приехать к вам на сессию, сделать миньет и т.п. не готова, сначала вирт, потом – реальное знакомство. Ограничения – всё, что может причинить вред здоровью. Впрочем, опытный Верх всегда найдёт пути обойти любые ограничения… Фото в личку. Л/С не предлагать, встречи возможны только на вашей территории».

Объявление как объявление. Я таких сотни уже видел. Посмотрел и забыл. Иногда, правда, случалось, что авторы страничек заходили «в гости» после моих визитов, не оставляя, правда, при этом никаких комментариев или оценок, и уж, конечно, ничего мне не написав. Тем большим было моё удивление, когда в свой следующий визит на сайт я увидел ярко-красную «единичку» напротив пункта «Сообщения» в моём профиле. Зайдя туда, я обнаружил сообщение именно от этой «АН-НЫ». «Небось, опять, как многие, написала что-нибудь типа «Сделайте меня рабыней…» - думал я, открывая его…

Но уже через секунду прочитанное заставило сердце биться с сумасшедшей частотой, а воспоминания, бережно хранившиеся все эти десять лет, вырваться ураганом наружу, оставив внутри вакуум, сжавший мою грудь. Сообщение было коротким. Всего одна строчка:

«АН-НА. Мне всё ещё нравится Ваша аватарка…»