Спустя десять лет. /Ванильная графомания/

Они встретились через 10 лет. В том же самом кафе, где частенько пили кофе тогда. На нижнем этаже, в уютном уголке. Хотя кафе называлось теперь иначе, да и интерьеры другие, всё равно казалось, что место то же самое.

Он за эти годы сильно повзрослел. Даже, пожалуй, начал немного стареть. Лицо слегка осунулось, глаза стали уставшими, но взгляд всё равно хранил в себе веселые искорки задорного чёртика, да и держался Он всё так же уверенно, властно.

Она почти не изменилась. Разве что вокруг глаз появился узор из мелких морщинок, да волосы стали длиннее. И во взгляде появилась некоторая тяжесть.

Зачем они встретились? Для чего? Ни Он, ни Она не понимали этого порыва. Телефонный звонок, "Как ты? Хочу тебя увидеть... Может кофе попьем сегодня вечером в нашем кафе? Да? Отлично. В восемь."

Они сидели уже пятнадцать минут друг напротив друга, крутя в руках теплые чашки с двойным американо. Смущенно и нежно улыбаясь друг другу, но не произнося ни слова.

Он никак не мог подобрать слова, хотя столько лет они крутились в голове. Они моментально выпорхнули из мыслей, как стайка напуганных воробьев. Все то, что Он хотел Ей столько лет сказать вдруг показалось таким не важным и таким глупым, тем более на фоне десяти лет.

У Неё в горле стоял ком, дыхание сбивалось, а руки и плечи, как и прежде, дрожали. Так было всегда, когда Она нервничала. Всегда, когда Она возбуждалась. Ей было нечего Ему сказать. Ей казалось, что Он итак всё знает. Как и прежде. Просто глядя Ей в глаза, Он всё прекрасно понимает без слов.

Она не знала, как сложилась Его жизнь. Она не знала, какие перемены в ней произошли, что Он пережил, кем стал. Последние годы даже традиционные каждодневные пожелания "Доброго утра" и "Спокойной ночи" стали сходить на "нет", да и кроме них они больше ничего друг другу не писали. Она не знала, для чего Он позвал Её на эту встречу, для чего сидит напротив и лукаво скользит глазами по Её скулам и шее. Она не знала, о чем Он думает и о чем молчит.

А Он не знал ничего о Ней. Не знал, что за эти десять лет Она так и не смогла ни с кем встречаться. Что каждую ночь, ложась под одеяло, Она вслух желала Ему самой спокойной и тихой ночи и самых сладких снов, которые никто не потревожит. Он не знал, с какой нежностью Она протирала от пыли Его вещи... точнее Их вещи.

Не знал Он и о том, что все десять лет Она носила свой ошейник под воротником рубашки. Ведь Он не снял его с шеи. Исчез из Её реальности плавно, может быть трусливо, тихо и постепенно, просто отдалившись, но оставив всё, как есть. Ошейник, клеймо и чувство привязанности.

Он не знал, что Она по прежнему была Его...

Они просидели молча еще не один десяток минут. Он протянул ей горячую ладонь, Она прильнула к ней щекой и прикрыла глаза, чтобы не выпустить слезы. Слезы счастья. Она десять лет ждала этого. Десять лет...

"Ну... Мне, наверное, уже пора... Рад был тебя видеть..."
В голосе было почти отчаяние. Он не привык просить. Обычно все сами Его просили или умоляли о чем-то. А Она не смела вмешиваться в Его жизнь без Его команды.

Он ушел, на несколько секунд задержавшись в дверях, но так и не обернувшись.
Она так и осталась сидеть за столом, вцепившись в кресло заледеневшими пальцами. Горло сдавило, словно железными тисками, а в голове вихрем закружились душевные крики "Как??? Почему??? Не нужна???"

Она была дурой. Пусть и умной женщиной, но полнейшей дурой.
А Он... А Он по-прежнему Ей владел. Он вновь убедился в этом, даже спустя десять лет.