Демонически-платоническое

Существо. Рэмзи Шехади
Creature. By Ramsey Shehadeh.
Originally published in: Weird Tales
http://podcastle.org/2010/10/12/podcastle-126-creature/

И пришло в город Существо из пустоши, мягко прыгая с вершины одного холма на другой как шарообразная балерина. Большое как Луна и черное как ночь, оно вторглось в город подобно беззвучному метеору. Горожане встретили его появление, широко раскрыв глаза и разинув рты, а затем разметались как опавшие осенние листья.

Солнце заходило за размазанные облака. В облаке висело зловоние испражнений и гниения. Но Существо сказало:
- Какой прекрасный сегодня день!
Хотя, конечно, оно не сказало это, а подумало. И потому у горожан в головах возникла та же мысль. И тогда Существо испустило из себя мощный заряд счастья, они перестали убегать, заулыбались и тоже подумали: «Какой прекрасный сегодня день!»

Существо оглядело море улыбок вокруг себя и, довольное, покатилось по городу, вырастая и съеживаясь, вытягиваясь и расплющиваясь, наполняя искусственным чувством радости всех этих печальных людей, отчаявшихся, потерявших надежду. Они выстроились вдоль пути его следования как на параде, беспомощные перед его чарами.

Все, кроме маленькой девочки. Существо обнаружило ее, стоящую у него на пути и глядящую на него снизу вверх с выражением сдержанного удивления. Она коснулась его податливой черной кожи и спросила:

- Кто Вы?
- Я Существо, - ответило Существо. – Ты очень счастлива видеть меня.
Хотя оно, конечно, не сказало это вслух, а подумало. И потому маленькая девочка тоже так подумала. Она улыбнулась.
- Вы расскажете мне какую-нибудь историю?
- Разумеется, - ответило Существо.
Небо изливалось пеплом и сажей. И в грязной полумгле полудня горожане вновь вспомнили о своих горестях и возобновили медленное блуждание в поисках решения своих неразрешимых безнадежных проблем.

- Ты хочешь послушать счастливую историю или печальную?
- Счастливую, - ответила девочка.
Она была исхудавшая, почти тощая, и ее лицо облегало кости черепа как тающий воск. Но глаза ее блестели, а губы улыбались. Существо заглянуло в нее и увидело шрамы, полученные за годы детства. И ощутило холодок печали. Оно отшатнулось от этого ощущения и приступило к рассказу.

- Когда-то давным-давно жила раса существ, которых звали каплиане. В отличие от других народов, они имели самые разные формы и размеры. Одни были высокими и согнутыми под прямыми углами, другие – круглыми как булочки, и их руки торчали из верхней части их тела, а глаза находились на животе, третьи – извилистыми как текущая река, а четвертые – совершенно квадратными.

Девочка хихикнула.
- Это глупо!
- Тем не менее, - продолжило Существо. – Такова была суть каплиан. И потому что ни один каплианин не походил на другого калианина, и они были все такие разные, между ними не существовало никакой родственной связи. Сначала они печалились, ибо каждый был одинок, а потом это стало их злить. Им не нравилось быть печальными, и они стали винить друг друга в этом. Между каплианами стали разгораться войны. Миллионы и миллионы маленьких войн. И вскоре каждый каплианин оказался в состоянии войны с каждым из всех остальных каплиан.

- Это скучно, - заметила девочка. – Может быть, мы поиграем?
- Конечно, это печальная история, - сказало Существо, которое, впрочем, знало, что на свете нет счастливых историй или печальных, а лишь одна бесконечная история, которая тянется с начала времен, а уж счастливая или печальная – это зависит от того, какую ее часть выбрать для рассказа.

- Все хорошо, сказала девочка. – Меня вообще-то не очень интересуют истории.
- Ладно, - молвило Существо, выпустило из себя две руки и взяло ими девочку. – В какую игру ты хочешь сыграть?
- Давайте сыграем в «Найти маму».
- Капитальная идея, - одобрило Существо. – Как играют в «Найти маму»?
- Надо начать искать маму, - ответила девочка, нахмурившись.
Конечно же, - согласилось Существо. – Откуда мы начнем?
Девочка указала рукой на наполовину обрушившийся мост, перекинувшийся через широкую грязную реку.
- Оттуда.
- О... Хорошо. Тогда залезай, - откликнулось Существо и протянуло ей вторую пару рук, чуть повыше первой, а затем третью пару, четвертую, до тех пор, пока девочка не оказалась на самом верху. – Пойдем.

И Существо направилось к мосту, перекидываясь через провалы, обтекая торчащие бетонные обломки. На обеих половинах моста сгрудились руины зданий, глядевшие на них пустыми глазницами безжизненных окон.

Они уже почти достигли своей цели, когда откуда-то из-за угла вынырнул черный автомобиль-пузырь, бесшумный как шепот и приземистый как притаившийся паук. Из его крыши выдвинулась башня с пулеметом, направленным на них. Его двери по бокам открылись, поднявшись как угловатые крылья, и наружу вышли двое мужчин в черной форме и в шлемах с закрывающими лица зеркальными черными забралами.

Первый в черной форме направил свой автомат на Существо и выкрикнул:
- Стоять!
Существо остановилось, взглянуло на их оружие и почувствовало, как из далеко запрятанных и вроде бы забытых глубин его разума поднимается нечто колючее и убийственное.

- Назовите себя! – рявкнул второй в черной форме.
Существо сформировало и выдвинуло рот.
- Я Существо.
- Отпусти девочку и убери руки за голову.
Мужчина в черной форме отдал этот приказ с некоторым колебанием, потому что девочка держалась за Существо, а не наоборот, и у Существа на данный момент не было ничего похожего на руки или голову.

Но Существо все же нежно опустив девочку на землю, а само маслянистой лужей утекло сквозь трещины в почве.
Девочка повернулась к двоим в черной форме. Страх отразился на ее лице. Все дети знали, как опасно повстречаться с мужчинами в черной форме, которые при каждой возможности устраивали на них облавы и увозили на предприятие по «репроцессингу» сирот в центре города, откуда еще не возвращался ни один ребенок.

- Ты, - сказал мужчина в черной форме. – Пойдешь с нами.
Девочка покачала головой и сделала шаг назад.
Второй мужчина в черной форме, который любил слово «стоять», направил на нее ствол и рявкнул:
- Стоять!
Девочка остановилась, но не потому что ей так велели. Она остановилась, потому что автомобиль-пузырь за спиной у мужчин стал подниматься ввысь на столбе из черной пенистой массы. Он поднимался и поднимался, а потом упал. Раздался страшный грохот, и автомобиль оказался лежащим на боку на том месте, где стояли двое в черной форме.

Черная пена опала, растеклась по старому асфальту, а потом поднялась в виде десяти совершенно одинаковых человеческих фигур, плоских, с круглыми головами без лиц, похожих на вырезанных из бумаги человечков, держащих друг друга под руки. Они окружили рухнувший автомобиль и склонили головы, бормоча беззвучную заупокойную молитву.

Спустя несколько мгновений фигуры слились в одну – огромный котел, стоящий на двух тонких ногах.
- Плохой поступок с моей стороны, - сказало Существо.
- Это были плохие люди! – возразила девочка, повидавшая за свою короткую жизнь много ужасных вещей.
- Тем не менее, - отозвалось Существо и вздохнуло. Оно подошло к девочке, выпустило конечность и взяло ее за руку. - Давай пойдем дальше с большей осторожностью...

Существо родилось вскоре после Апокалипсиса, когда мир охватили изменения. Оно вытекло на землю из своей матери – скользкое круглое черное пятно – и лежало беспомощно, не зная, что делать, и слушая ее крики. Уже тогда оно чувствовало, какие ужасы ожидают его вовне матери. Солнце уже зашло за горизонт, когда она умерла. Существо глядело на своего отца, истощенного получеловека в рваной одежде, стоявшего рядом с ней на коленях и тихо плачущего. Отец прижался к мертвому телу матери, и они стали как бы одним телом – три ноги, три руки и три глаза. Два глаза безжизненно смотрели в пустоту, а третий плакал. Когда тьма стала абсолютной, Существо – аморфная черная тень – удалилось в ночь.

Сначала оно скрывалось среди колючих кустов, питаясь скудной растительной пищей, но потом научилось прятаться в засаде и добывать что-нибудь более существенное для своего жизнеобеспечения. Оно познало тайны своего тела – как становиться плоским как лужа, как вздыматься ввысь, как охватывать добычу, обволакивать, раздавливать и поедать.

Казалось, все в этом мире было нацелено на то, чтобы уничтожить его. И потому оно стало свирепым и научилось настраивать себя на дикую ярость. Все, что было в нем человеческим, как будто отмерло. Кроме одного образа – лица матери, которого оно никогда не видел, ее улыбки, которой она никогда не одаривала его.

По мере того, как оно росло и взрослело, слухи о нем обрастали легендами, которые становились все более фантастическими при каждом очередном пересказе. Оно представало в них ожившей частью ночной тьмы, бесформенным дьяволом, творением абсолютного зла, уносящим души своих жертв в инфернальные глубины ада.

Люди, обитавшие по окраинам пустошей, собирались в большие охотничьи экспедиции, чтобы уничтожить его. Но всегда тщетно, ибо оно обнаружило в себе дар чувствовать и читать их мысли как свои собственные, разгадывать их численность, их планы и задумки прежде, чем они могли приблизиться к нему хотя бы на милю. Оно неизменно срывало все их замыслы. А потом оно пожирало их.

Но в конце концов его способность читать их мысли и чувствовать их чувства оказалась скорее проклятием, нежели преимуществом. Его стали очаровывать странные вещи, которые он то и дело обнаруживал в их мозгах. Чудесные и непостижимые чувства, такие как радость, надежда, любовь, сочувствие, смирение, умиротворенность. Само собой, это артефакты редко встречались у этих суровых людей. Но до этого Существо знало лишь боль, голод, страх и ненависть.

И эти новые ощущения были странными, беспокоящими, необычными. И прекрасными. Оно видело в них лицо своей матери. И оно поняло, что оно – их талисман, их твердыня и апофеоз. Оно осознало, что не может, не должно уничтожать существа, которые способны на такие чудеса. И теперь оно просто таилось рядом с их стоянками, напитывалось этими эмоциями, смаковало их.

А однажды совершенно случайно Существо обнаружило, что способно также манипулировать людьми. Оно научилось создавать у них в головах ощущение счастья, сеять согласие, усмирять отчаяние. Но у него никак не получалось творить это с собственным сознанием, как оно ни пыталось. И тогда у него родился план. Оно явится в город и исцелит его жителей. Оно возродит их надежды, рассеет печали и породит в них любовь. А потом оно встроит себя в ткань их жизни и будет нежиться в отраженном сиянии их радости...

Мост через реку походил на свинцовую радугу, разломанную посередине и погруженную в мутные моды реки. В двухстах шагах он снова поднимался из воды. Провисшие тросы соединяли половинки моста. Со своей позиции на мосту Существо видело крошечные людские фигурки, снующие между развалинами как кости на счетах.

- Нам туда, в самый конец, - сказала девочка, восседая сверху на Существе.
Существо ступило на мост, переправилось через провал, и стало подниматься на противоположный берег. Оно шло по потрескавшейся асфальтовой улице, расчерченной полустершимися желтыми линиями, между руинами, от которых шли запахи свалки.

Жители оторвались от своих дел и уставились на это зрелище. Глаза заблестели в выбитых окнах, в обрушенных дверных проемах появились головы.

Девочка помахала рукой мальчишке с длинными костлявыми руками, растущими из голого тела как паучьи лапки. Мальчишка помахал в ответ. Его лицо расплылось в улыбке.

- Привет, Уродышка.
- Привет, Крыс, - отозвалась девочка со смехом и объяснила Существу. – Это мой друг Крыс. Его так зовут, потому что он все время лазает в темные места и ищет еду.

- А почему он назвал тебя Уродышкой? - спросило Существо.
- Потому что это мое имя.
- Ну уж нет, - возразило Существо. – Как можно так называть красивую маленькую девочку?
Девочка не ответила. Существо ускорило шаг, потому что толпа по краям улицы стала сгущаться, и оно почувствовало как к поверхности его сознания прикоснулось острие враждебности. Он послал волны счастья, но людей было слишком много, и ему удалось лишь смягчить атмосферу злобы.

- Мама, - сказала девочка.
- Ты видишь ее, дитя?
- Нет. Мама звала меня Уродышкой.
- А-а... Ну, я думаю, она просто шутила.
Существо заторопилось, не зная, что сказать дальше.
- Мама говорила, что красивой маленькой девочкой быть небезопасно. Она говорила, что сама была такой, и с ней случилось что-то очень плохое.

Облезлая собака выскочила из подворотни и зарычала на них. Существо впустило руку, подхватило собаку и обдало ее волной покоя и удовольствия, а затем поставило собаку наземь и почесало за ухом. Собака села, глядя им вслед и принюхиваясь.

- Мама не отпускала меня далеко, а когда папы не стало, она вообще не выпускала меня из дому, - сказала девочка. – Она платила немного денег хорошему человеку, мистеру Биглу, чтобы он присматривал за домом, когда ее нет. Но однажды мистер Бигл не проснулся, потому что из него торчал нож. После этого мама все время была дома со мной. Она говорила, что никому не может доверять.

Крупный бородатый мужчина без рубашки преградил им путь. Существо замедлило шаг, затем остановилось.
Мужчина был большой, толстый, розовокожий и безволосый. Он притянул перед собой какую-то книгу и крикнул:
- Покинь это место, демон! Ты здесь не нужен!
- Это Клэм, - прошептала девочка. – Он сумасшедший.
Существо коснулось сознания мужчины и отпрянуло. Там были сплошные тернии, лезвия и колючая проволока.
- Я не желаю Вам никакого зла, сэр. Я просто сопровождаю эту юную леди к ее матери.
- Блуднице нет места в этой обители Бога, - заявил Клэм.
Это рассердило Существо, и собственный гнев испугал его. Гнев был уродливым, острым и ужасным чувство. Он подавил его и обратился к мужчине:

- Пожалуйста, не говорите дурно о ребенке. Она никому не причинила вреда.
- Само ее существование вредит нам всем, - прошипел Клэм.
- Сойдите с нашего пути, сэр, - попросило Существо, чувствуя, что его терпение иссякает. – Сделайте это незамедлительно.
- Ха-ха-ха! Я не страшусь тебя, демон. Ты не можешь причинить мне вред.
- Я могу причинить Вам вред такими способами, о которых Вы не имеете понятия, - сказал гнев Существа прежде, чем Существо успело сдержать его. – Я могу заставить тебя молить о простой боли.

И тогда Клэм вдруг выхватил из-за спины дробовик и выстрелил. Существо отреагировало молниеносно, выставив лес псевдоподий. Летящая туча кусочков металла не могла, конечно, ранить его. Но девочка состояла всего-навсего из плоти и сухожилий, слабая и уязвимая.

Существо стегало щупальцами, быстрее мысли перехватывая дробины и направляя их в толщу своего тела. Оно перехватило все. Кроме одной. Оно почувствовало, как эта дробина проскользнула между его пальцами. И пронзила мышцу на руке девочки.

Оно услышало ее крик, почувствовало ее боль как свою собственную. И тут, пока оно было отвлечено, гнев поднялся в нем. Существо размягчило центр своего тела, образовав выемку, ринулось вперед, схватило Клэма и сунуло его вовнутрь себя. А затем закрылось и сжало стены. Еще и еще, пока тот не оказался в емкости не больше гроба. И сжало еще, ломая Клэма в ряд приемов. Были времена, когда оно растянуло бы смерть Клэма, смакуя его вопли. Но те времена остались в прошлом. Оно спрессовало его быстро, услышав как погасло его сознание.

Девочка тихо плакала. Существо обследовало ее рану. Кусок свинца укусил ее в плечо, но не попал внутрь. Оно прижало свою конечность к ране, остановив кровотечение.

- Все хорошо, девочка, - сказало оно, взяло девочку за руку. - Пойдем.
Спустя какое-то время девочка указала на сооружение из картона, досок и брезента.
- Вот здесь мы жили.
Существо стало жидким и затекло внутрь. Оно обнаружило обрывки бумаги, какие-то тряпки, расческу без зубьев, раму без картины. Больше ничего. Оно вытекло наружу.

- Там никого нет. Ты помнишь, когда в последний раз видела свою маму?
- Да. Вчера она проснулась очень рано утром и пошла наружу. Она старалась не шуметь. Но я слышала, поэтому пошла за ней.
Они оказались снова у моста.
- Она была одна? – спросило Существо.
- Да, - ответила девочка, глядя на бурые воды реки внизу. – Она пришла сюда. Я думала, что она кого-то ждет, поэтому спряталась. Но она просто стояла тут долго-долго. Никто не пришел. А потом она обернулась и посмотрела в сторону нашего дома. А потом спрыгнула вниз в реку.

Существо какое-то время молчало, но смогло сказать лишь одно слово:
- Понятно.
- Я спустилась вниз поискать ее. Но ее там не было. Я не хотела возвращаться одна в дом, и потому просто пошла.
Она посмотрела на возвышавшееся над ней Существо.
- А потом нашла Вас.
Существо смотрело на реку. По ней плыли клочья всякого мусора и грязи.
- Мда...
По правде говоря, оно не знало, что сказать. Эта девочка воздействовала на него каким-то способом, который оно не могло понять.
Позади раздались какие-то звуки. Шепоты, шаркающие шаги. Существо обернулось. Поодаль стояли горожане – агрессивные, боязливые и нерешительные. В руках они сжимали ножи, доски с гвоздями, заточенные железные брусья, кое-кто – старинные ружья и пистолеты. Они производили жалкое впечатление. Один мужчина, одетый в лохмотья, выступил вперед. Правая сторона его лица дергалась от нервного тика. Он произнес хриплый голосом:

- Мы не хотим тебя тут, чудовище.
Существо могло убить их всех. Оно могла сжать и сплющить их друг о друга, запустить щупальца в отверстия тел и пожрать изнутри. Или просто сбросить с моста в реку. Вместо этого оно встало рядом с девочкой на краю моста и сказало ей:

- Нам пора идти.
- Куда?
- Туда, где не здесь.
Существо приняло форму шара с отверстием сбоку.
- Залезай в меня.
Девочка замешкалась, но потом вошла в его тело.
- Какое-то время будет очень темно, девочка. Но ты не бойся.
- Я не боюсь, - отозвалась она и прилегла внутри Существа.
И тогда оно закрыла отверстие, скрыв ее внутри себя, и скатилось с моста.
Коричневая поверхность реки ринулась Существу навстречу, и оно, подняв фонтаны грязных брызг, погрузилось в глубину, где тьма была абсолютной, а затем позволило течению увлечь его вперед.

Когда Существо почувствовало, что воздух внутри него кончается, оно всплыло и раскрылось как ладонь, образовав нечто вроде плота, в середине которого лежала девочка. Она спала, свернувшись калачиком. Существо вытянуло часть своего тела и образовало одеяло, укрыв им девочку. И так они плыли по реке между развалин городских зданий. А ночь сгущалась.

Девочка проснулась на рассвете. Солнце поднималось над горизонтом – бледный светящийся диск в сером супе облаков. Девочка потянулась и огляделась вокруг.

- Сэр? – спросила она.
- Я здесь, девочка, - отозвалось Существо.
- Что случилось с городом?
- Мы покинули его.
Они плыли посреди пустоши, посреди мертвой равнины, искалеченной последней войной. Окопные линии разрывали землю, как следы от гигантской косы. Многие деревья были либо сожжены под корень, либо, лишенные листьев и обожженные, тянули голые сухие ветви к небу как скелеты. В воздухе висела жара, пропитанная влажностью.

Девочка вытерла пот со лба и осмотрела реку. Крысо-крабы, преследуя их, бежали вдоль берега, изрыгая непрерывный поток грубой ругани. Медузо-птица лениво проплыла над ними, паря на воздушных потоках и неся за собой свои зазубренные щупальца. По берегу пробрела группа бездушных, следуя за запахом жизни.

Девочка прилегла на бок и промолвила:
- Я никогда не была за городом.
- Пустошь небезопасна для маленьких девочек.
- Это Ваш дом?
Существо на секунду задумалось. Оно никогда не считало пустошь своим домом.
- Я здесь живу. Да.
- Вам не страшно здесь совсем одному?
- Не том смысле, который ты имеешь в виду.
Существо и вправду не боялось пустоши, но ему очень не хотелось стать одним из ее свирепых безмозглых обитателей. Этого он страшился.

Девочка замолчала, и Существо проникло в ее сознание. И обнаружило там печаль.
- Ты хочешь вернуться в город, девочка?
Она отрицательно покачала головой. И Существо увидело, что это одновременно правда и неправда. Она презирала город, но это был единственный дом, который она когда-либо знала. Неразрешимая дилемма.

Существо сотворило самый большой сгусток счастья, на которое было способно. В нем светило яркое солнце, зеленела густая трава, обитали прекрасные принцессы из волшебных сказок, заботливые мамы и бесконечно длилось теплое лето.

- Сэр?
- Да, девочка.
- Хотелось бы мне, чтобы Вы пришли раньше. Вы хороший. Как мистер Бигл. Думаю, мама позволила бы Вам присматривать за мной. И тогда, может быть, она бы не ушла.

И снова Существо не нашлось, что сказать.
Они плыли по реке в молчании.
- Я слышала, как она разговаривала с мистером Биглом, когда думала, что я сплю, - сказала вдруг девочка. – Она сказала, что я делаю ее старой. Что постоянное беспокойство за меня убивает ее.

- Мамы тоже иногда говорят то, что на самом деле не имеют в виду, - ответило Существу, огибая стаю резвящихся рыб-клоунов.
- У Вас есть мама?
- Была. Конечно. Она оставила меня очень давно.
- Какой она была?
Существо ответило не сразу. У него на самом деле были две матери. Одна, в которой оно обитало девять месяцев, которая родила его, а затем умерла. И другая – заботливая женщина, обитающая в нем, тот свет, который вывел его из животного состояния, прогнал из него тьму. Во чем-то оно было радо, что никогда не знало реальную мать. Это позволяло ему формировать ощущение беззаветной любви другой матери, ненастоящей.

- Хотелось бы мне рассказать тебе, девочка. Я не знаю. Но я знаю, что она до сих пор приглядывает за мной, оберегает меня.
Девочка легла на спину и посмотрела в небо.
- Ваша мама тоже выглядит хорошей.
Существо держало сгусток счастья на пороге ее сознания, но не запустило его дальше. Его эффект будет временным и фальшивым. Скульптура изо льда в жаркой пустыне.

- Сэр?
- Да, девочка.
- Кто теперь позаботится обо мне?
- Я не знаю. У тебя есть дяди или тети?
Она покачала головой.
- Братья или сестры?
Она покачала головой.
- Бабушки или дедушки?
Она покачала головой.
- Тогда, может быть, - произнесло Существо почти застенчиво, - Может быть, я буду заботиться о тебе? Тебе лучше оставаться со мной, пока ты не станешь достаточно взрослой, чтобы жить самостоятельно.

- Здесь?
- Да. Здесь не так уж плохо, как только привыкнешь. Дай-ка я покажу тебе.
Бездушные остались далеко позади, и крысо-крабы прекратили погоню. Существо подплыло к берегу, взобралось на него, а затем постепенно превратилось в черный обелиск с площадкой на вершине, подняв девочку высоко над высохшими деревьями. Она взвизгнула – сперва от страха, а потом от восторга. Существо выпустило восемь паучьих лап и поднялось на холм, слегка покачиваясь от свежего бриза.

- Я вижу все-все! – крикнула девочка. – И город! И холмы! И реку! Все!
Они двинулись вдоль берега. Неподалеку от них нечто похожее на кусок почвы размером с матрас приподнялось, и из него вывалилась туча червей. Далеко в небе полчища семафоро-воронов переговаривались, постоянно сменяя свою окраску в сложных комбинациях. Стая диких крыс перебежала открытое пространство. Флотилия рыб-парусников расплылась на раскинувшемся вдали озере с водой цветы бычьей крови.

Девочка смотрела на все это, и глаза ее становились все более круглыми.
- Это место очень странное!
- Не странней, чем твой город, девочка. Странности отличаются друг от друга лишь в конкретных деталях.
- А где Ваш домик?
- У меня нет домика.
Молчание. Существо образовало человеческое лицо на плоской вершине своего тела-обелиска и посмотрело на девочку.
- Но мы сами можем построить себе жилье. Большой дом, если хочешь, с множеством комнат.
Ее лицо стало сосредоточенным и очень серьезным. Внезапно она показалась гораздо старше своих лет.
- Можете поставить меня на землю, сэр?
- Разумеется, девочка.
Существо опустилось и превратилось в плоский диск, а когда девочка сошла с него, поднялся, приняв уже знакомую форму котла.
- Ты не голодна? – спросило оно.
Девочка пожала плечами и повернулась к нему.
- Сэр?
- Да, девочка.
- Моя мама мертва?
- Да, Боюсь, что да.
Девочка какое-то время молчала.
- Мне бы хотелось, чтобы это было не так.
Существо не знало, что сказать. Они стояли, молча слушая как ветер треплет сухие ветки деревьев-скелетов. Река плескалась, лениво облизывая свои берега.

- Сэр?
- Да, девочка.
- Мое имя Мелани. Вы можете звать меня Мелани.
Существо ощутило слабое шевеление чего-то незнакомого в своем сознании. Страх? Возможно. Или надежда? Или ужас? Или радость? Или ничего из этого? Или... все это вместе?

- Мелани, - произнесло Существо, и выдвинуло руку, беря в нее ладонь девочки.
И вместе они стали смотреть на стаи семафоро-воронов, слетающихся вместе на кромке горизонта и неистово сигналящих друг другу через бездну небес.

Конец.