Короче, мама, я его люблю...
Ой, девочкииииии... Вот у вас так бывало, чтоб как наваждение, как амок: во
сне его видела - в мельчайших подробностях, наяву мечтала встретить много лет,
но где там! Видела лишь мельком в дорогих ресторанах, кожаных салонах статусных
автомобилей, первых рядах модных показов, да французском черно-белом-кино...
Почти смирилась уже, что ТАКОГО у тебя никогда не будет - ну, не судьба,
знать, что ж теперь, повеситься... И вот ВСТРЕТИЛА. Смотришь на него и
совершенно не знаешь, что теперь делать. И руку протянешь - будет твоим. И
размерчик ведь твой, и наощупь - то самое, точь-в-точь, как во сне, и цвет и
крой - все идеально. И вот стоишь ты в примерочной обалдевшая, а из зеркала на
тебя смотрит ТА САМАЯ истеричка и скорее всего морфинистка, как все они в то
время, Любовь Андреевна Раневская - прекрасная и потерянная в неумолимо
сменяющихся эпохах женщина - сентиментальная и беспомощная, вытесненная своей
родиной в ненужный, но ставший более родным, чем старое поместье с вишневым
садом, Париж. Образ этой женщины преследовал меня с 15 лет, такой трагический
и закономерный одновременно. Как образ России уходящей, чеховской тоски по
ускользающему времени... И платье ее - с чуть завышенной талией, юбкой в пол из
тяжелой шерстяной ниспадающей мягкими волнами ткани, в мельчайший рубчик,
сложного серо-коричневого оттенка, скорее холодного, приглушенного, как сама
героиня. Рукав-реглан, вырез "лодочкой", сзади скрытая молния до копчика...
Фронтииир.... Ты же меня понимаешь??
2015-09-10 в 23:23
просмотров 1011
