Воскресенье – понедельник. В ней кто-то есть.

Всю неделю, день в день, эта энергичная, игривая, сексуальная дрянь, вела себя критически отвратительно. Сказать, что она не слушалась меня или подавала какие-то признаки самостоятельности – значит не сказать ничего!!! Началось всё с позднего вечера воскресенья, когда самое время, с пустой и чистой головой, покурить и ни о чём не думая, лечь спать. Но Раскрытой пачки сигарет, на привычном месте, я не обнаружил, да не то что бы раскрытой, вообще никакой. Не желая забивать голову, хоть какими-то, ни было мелочами, я отправился спать, обнаружив хитрую оторву, уже мирно спящей. Хотя мне казалось, что маленькая балованная дрянь лежала и улыбалась, то-ли в темноте не разобрал, то-ли самовнушение. Утро понедельника было ознаменовано, уникальным вкусом, сваренного ею кофе и уникальность заключалась в отсутствии в кофе самого кофе, а точнее одной ложки недоставало, точняк! Не подававшая вида, сабмиссивная натура, сидела рядом и ждала указаний на день, преданно глядя в глаза. Стоп! Она улыбается, улыбается внутри, за лицом, за мимикой, улыбается сука!!! Ей же ничего не стоит затолкать любую эмоцию или реакцию на раздражитель, в себя, поглубже, в свой мозохистичный мир и от туда наслаждаться восприятием.

Намекнув на непривычный вкус кофе, я решил порастягивать удовольствие до её чистосердечного… но его не последовало! Взамен я услышал, что-то на подобии: -«…вот именно этот кофе мне тоже нравится, правда необычный вкус?!». Ни секунды не раздумывая, я встал из за стола, вытащил из брюк ремень, сложил его в двое и приказал держать его в зубах. Чашку с недопитым кофе, я поставил перед ней, сказав, что хочу получить, по этому поводу подробнейшие объяснения, но перед этим, я освобожу твой рот от ремня, а твою задницу от недостатка приключений. Взяв это милое и прекрасное создание за волосы, я приказал ей встать и нагнуться над столом, после чего я уткнул её щекой в стол и поставил прямо перед её глазами чашечку прекрасного кофе с «необычным» вкусом. Несколько секунд я наслаждался видом стройных, сдвинутых вместе ног, аппетитной задницы, стоп, руки, её руки они свободны и могут дать ей ощущение некой вольготности. Кухонное полотенце, довольно не плохо, справилось со своей функцией ограничения подвижности. Милое, нежное создание получало сполна, удары наносились размашисто, увесисто и без пауз. Первые удары пошли на разогрев и устранение мелких недочётов, таких как зажмуривание глаз перед ударом, напряжение ягодичных мышц и попытки стать на цыпочки. Затем была проведена серия ударов с крепкими выражениями и чётким утверждением того, что милая прекрасная леди сейчас во всём признается и расскажет в подробностях. Услышав среди стонов просьбу всё рассказать я остановился, налил себе стакан воды и услышал душещипательную историю про заботу обо мне и искренних желаниях быть внимательной к здоровью своего верха. В итоге по её «заботливому» мнению, оказалось, что три ложки кофе это крайне много для стограммовой турки и для моего сердца и решение пришло мгновенно и само собой…

Не желая разбираться в подробностях сейчас, я сменил рубашку и уехал по делам. Уже за рулём я вспомнил про сигареты, точнее про их загадочное отсутствие, вчера, на привычном месте, в открытой пачке. Я позвонил, самовольной оторве и дал указание подготовиться к вечерней экзекуции. День прошёл без особых побед, как-то ровно и безынтересно. Я был дома около 9 вечера. Ужин стоял на столе, он был прост и неотразим, а смесь ароматов приводила в гипнотическое состояние, это был большой, сочный, с сильно зажаренной корочкой и немного сырой внутри, кусок свиной вырезки с гарниром из обжаренных баклажанов, болгарского и острого перцев, томатов без шкурки и крупно порезанной отварной картошечки. Салат из свежих овощей, сухое красное вино. Поглощение, неспешное поглощение всего этого приводило в предоргазменные состояния. Первый, аккуратно отрезанный, кусок мяса, после нескольких глотков, прохладного вина, доставил поистине возвышенно-животное удовольствие, ароматом гармонично сочетающимся со вкусом и сочностью не прожаренного мяса. Последовавший за ним гарнир только приукрасил гамму вкусов, пикантностью и остротой. Салат, этот прекрасный, аппетитный, играющий летними нотами салат он был лучшим, приятным и лёгким продолжением, которое как нельзя лучше дополняло основное блюдо. И ещё, ещё вина, этого великолепного, слегка терпкого и лёгкого вина. И так по кругу, завораживающему и кажется бесконечному кругу. Только насыщение, оказывает парадоксально трезвящий эффект, не смотря на вино.

Сделав паузу и придя в себя, я, в возвышенных настроениях отправился в зал, где уже всё должно было быть готово к экзекуции и воспитательным процессам. Мои ожидания были оправданы сполна. Лёгкая не напрягающая и в тоже время не сумрачная подсветка гармонично освещала комнату. На журнальном столике лежали широкие, кожаные наручники, на жёсткой сцепке, кляп с фиксацией на двух ремнях, стэк с довольно широким наконечником, цепной ошейник с карабинами, по обоим концам. Рядом со столиком стояло кресло, перед которым, на коленях стояла очаровательная, сексуальная и неотразимая леди, она дождалась своего, ну или доигралась.

Она была полностью обнажена, её волосы были ровно уложены в хвост, она смотрела строго перед собой в низ, без единой эмоции на лице, но с явной покорностью и принятием всего. Я осмотрел комнату, всё было готово. Было решено начать и я пошёл принять душ и переодеться. Выйдя из комнаты я почуял резкий всплеск, что-то ледяное или обжигающее или не то и вообще что-то другое, приводящее в состояние гиперускорения потока мыслей и некой сдержанной ярости. Стоп… Нет!!! Нееет! Сука! Ты смеялась… ты смеялась только что, ты смеялась за кожей, за мышцами, за лицом, да, да!! Я смотрел на тебя, в комнате, смирно и неподвижно ожидающую своего… Я же смотрел прямо на тебя!!!!! Смотрел!! …а на меня, прямо мне в лицо, скалясь, то ли от восторга то ли от предвкушения смотрело редкое животное, зверь без названия и породы! Назад! Нет, не быстро, без эмоций, ровно. Я вошёл в комнату, сел в кресло взял её за волосы и за подбородок, полностью его обхватив и начал вглядываться. Тишина. Ни следа, ни запаха, ни движения...

Не произнеся ни слова, я отправился в душ. Несмываемая, эта картина, мысли и чутьё они несмываемы. Выйдя из душа, я прошёл мимо комнаты, всё было по прежнему, уютно спокойно и безмятежно. Выйдя на балкон, я обнаружил раскрытую пачку сигарет и зажигалку на привычном месте. Я одел свободные шёлковые штаны и рубашку с широким рукавом одежда была приятна телу а чёрный цвет только добавлял уюта. Войдя в зал, я не обнаружил, ни каких изменений и удобно расположившись в кресле, решил начать.

-« Очаровательно, у тебя просто врождённый дар, да-да, я в очередной, уже который раз убеждаюсь, что это дар, создавать прекрасную обстановку в доме где казалось бы мало что можно добавить к удовольствиям и уюту. Ты уникальна, признаю. Но ты уникальна не только этим, твоя непревзойдённая способность что-либо натворить в смеси с острой формой вольнодумства – о, это интересный коктейль, он никогда не приесться однообразием и эффект от него каждый раз новый, например сейчас я наслаждаюсь возвышенными ощущениями, а тебя он поставил на колени. Милая, ты редкая особь, изощрённого но зачастую не дальновидного разума, хотя возможно сейчас это и есть, от части конечно, последствия твоей дальновидности. Ладно, начнём последовательно. Что с сигаретами? В подробностях, в красках, как я люблю…».

-«Простите, но мне есть, что сказать Вам, до истории с сигаретами.»
-«Вечер только начался, я не тороплюсь. Итак, бал в твоём саду!»
«Вы стали курить по 8 – 10 сигарет в день. Я знаю, что есть много вариантов ошибиться, но это точные цифры за последние 2 месяца».

-«…и почему меня это интригует, ну 8, ну 10!?», -думал про себя, я: –« ааа, ну конечно, данные за 2 месяца, спланированная операция!». Я слушал её ровно, спокойно и признаюсь, с интересом.

-«Каждый раз, пересчитывая сигареты, я ужасалась тому, как Вы насилуете свой организм и как он от этого страдает. Я хотела остро и многозначительно обратить Ваше внимание на это».

Я, сдерживая смех, прервал: -«Для подсчёта остатка, я бы, на твоём месте столкнулся с необходимость залезть ко мне в карман…».
Она опустила голову признавая ещё один факт… -«Простите, это действительно так, другого способа у меня не было».
-«Ты осознаёшь, что я полон желания взять тебя за горло и влупить увесистую пощёчину!?».
-«Да, полностью. Это Ваше полное право».
-«Продолжай…»
-«И пачку, которую я обязана открывать, полностью убирать с неё обёртку, фольгу и класть, в месте с зажигалкой, радом с пепельницей, эту пачку… я не положила, зная чего мне это будет стоить!»

-«Я надеюсь это не жалкое предвкушение смягчающих обстоятельств? Милая, ты поступки совершила, а я выводы все уже сделал. Я конечно провёл аналогию, с критическим недостатком кофе, умышленно не досыпанного, с вопиющей попыткой лжи! Но я хочу слушать, мне нравиться, даже подобные гнусности и нелепости необдуманных диверсий, мне просто нравиться слушать, а ты не торопись, наказания от тебя никуда не убегут…»

Он говорила ровно и не торопясь, иногда делая некие паузы смирения и внутреннего признания вины. Она не была малословна, порой я слушал даже не её, а приятный гармоничный фон, с выделением слов и словосочетаний про кофеин, никотин, давление, волнения, и т.п. Порой сама предыстория ситуации казалась смешной, но это только дополняло приятного внутреннего ощущения уюта и закономерности.

-«Достаточно, суть ясна и детали оговорены!».
Она взяла со столика, цепь с карабинами и протянула мне. Один конец я пристегнул к её ошейнику, второй дал ей в зубы и приказал нагнуться передо мной лицом в пол, отведя руки за спину. Широкие наручники, по типу оков, фиксировали запястье и часть предплечья. Я приказал ей подняться и повернуться к стене, в которой располагались анкеры на разной высоте и под разные цели. Нагнув её, я пристегнул карабин к анкеру, двадцати пяти сантиметровая цепь принуждала держаться нагнутой под 90°. Следом своё место во рту занял кляп. Я сделал шаг в сторону от неё за стеком и повернулся… Это была завораживающая картина… эти длинные ноги, округлая, упругая подкачанная немного раздвинутая попа, прогнутая спина и еле заметная подвижность, я засмотрелся. Придя в состояние дикого возбуждения, того самого, которое наступает первым, в котором хочется перетрахать всё и вся без разбора, я почувствовал желание продлить это и решил добавить широкий кожаный ремень. Её он хорошо разогреет а меня раскалит!

Работа ремнём была не спешной, за исключением первых трёх ударов с секундной паузой и переполнявшим возбуждением. Все последующие я наносил размашисто и в отвес, наблюдая за реакцией кожи и дёрганьями провинившейся. Хорошо разогрев задницу ремнём, я сделал паузу и пристегнул непослушную дрянь ниже. Раком, эта породистая сука выглядела ещё привлекательнее, она текла. Взяв стэк, я взмахнул 3-4 раза им в воздухе и пару раз ударил им по стене прямо около её головы. Хлопок наконечника стэка был звучным, он не оставил в покое ни одной мышцы на теле воспитуемой. Несколько секунд я полюбовался её аппетитной выпирающей задницей, очередное желание всадить было непреодолимым. Возбуждение сводило связки, от чего голос садился и одновременно становился хриплым. Первые несколько, отрывистых ударов показали что обалденная задница этой суки подготовлена отлично. Я стал спиной к стене, прямо над ней и продолжил пороть потёкшую от боли леди.

-«Не смей вздрагивать, жалкая дрянь!!! Не смей!! Ровно держи зад! Ровнее! Прогни спину оторва!!! Вот так… чтобы я видел твои дырки… ты течёшь сука.. ты тварь течёшь…»

Это было непередаваемо, я развернулся и стал прямо перед ней, секунда паузы и удары посыпались один за одним…: -«Ты отвратительно вела себя!!! Ты вела себя как хитрая подлая тварь!!! Ты и твои жалкие поступки и поскудсва, отвратительны!!!».

Я швырнул стэк на пол, взял обоими руками хорошо выпоротую задницу и всадил член, жалкой суке прямо в её текущую дырку. Это было просто охуенно, я всаживал ей, в бешено заведённом состоянии и её дырка в заднице не осталась без внимания. Я натягивал её зад на свой член как кусок мяса, бездушный кусок живого мяса. Я взял её за волосы и начал драть со всей дури. Сука стонала рыдала и хрипела. Это было превосходно. Отстегнув кляп и карабин от стены, я поставил её на колени и вставил член ей в рот, я уже кончал, я кончал просто от одного осознания, что всё сделано так как я захотел, кончал бешено и почти бессознательно. Далее был не большой отдых, душ, осмотр места порки и смазывание успокаивающим и восстанавливающим кремом. Перед сном я долго вглядывался ей в лицо… его там не было…

Продолжение следует, так что свою свору критики поберегите для другой охоты.