Бордюр-поребрик. Осень москвича и питерца.

Наступила осень – и у москвича закончились каникулы. Даже если он всё лето просидел в офисе, не отходя от освежающего кондиционера. Кто-то столь же серьёзно относится к лету – возможно, вон та недостаточно московская девушка. Да, она сразу после Нового года, отказывая себе во всём и изнуряя себя всем, стала готовиться к сезону мохито. Но для москвича главный экзамен – это осень. Притворяешься, что ничего не изменилось, но осень-то не обманешь!

Ну, к примеру – летом можно, сославшись на жару, пройтись по бульварам в индийских шлёпанцах или расписных трусах чуть выше колена. А у осени строгий дресс-код. Трусы должны достигать как минимум середины голени, а шлёпанцы следует снабдить воттакенным лейблом «куплено в Лондоне».

Или вот летом можно не спать всю ночь – и ничего не делать. То есть, сидеть где-нибудь в баре, или на берегу моря, или гулять. И никто не скажет, что ты прожигаешь жизнь, ведь летом кто не прожигает? А осенью попробуй-ка. Нет, можно не спать всю ночь и корпеть над проектом, добивать халтуру или успевать к дедлайну, это уважительные причины. Но только вот не смей говорить, что ты пренебрегал сном абсолютно бесплатно, да вдобавок ещё и деньги потратил на выпивку и такси до дома.

Заниматься чем-то, кроме работы, говорить о чём-то, кроме работы, думать о чём-то, кроме работы в осенней Москве может только совсем асоциальный отчаянный тип. На него посмотрит косо даже тот, кто позволяет себе круглый год носить индийские шлёпанцы. Шлёпанцы – это одно, быть можно дельным человеком и одеваться как попало. Но вот не работать осенью и быть человеком дельным – нет, это, пожалуйста, не в нашей Москве, а у себя где-нибудь на Гоа.

Наступает осень и бальное платье Золушки превращается в деловой костюм. А если она безработная – то в тыкву, и Золушка, плача, уезжает из Москвы и везёт эту тыкву в подарок многочисленным родственникам. Поздний завтрак превращается в бизнес-ланч. Веранда – в переговорную. Тыква, привезённая Золушкой из Москвы, превращается в суп.

Наступила осень – и внутренний календарь питерца теперь соответствует официальному. Можно не притворяться, что тебе ах как весело. Ведь лето же, ну чего ты хмуришься? О чём задумался, когда вокруг всё живёт одними эмоциями? Ешь мороженое, загорай на крыше, что ещё человеку надо для счастья? Котиков? Вот тебе ссылки на фотографии котиков!

Осенью можно быть грустным, печальным, задумчивым – и ни одна попрыгунья-стрекоза в глаза заглядывать не станет, чтобы развлечь тебя пустым разговором. Осень – это социально одобряемый повод быть грустным. Или очень весёлым. Ведь к очень весёлому питерцу относятся с ещё большим подозрением, чем к унылому. А кто это у нас такой чересчур радостный, а ну-ка дыхни или предъяви достаточно веский повод для ликования. Мы его взвесим и примем решение, может ли данный повод быть причиной вот этих безалаберных плясок в обнимку с фонарём.

Но вот она – осень. Осенью питерцу можно быть собой – и общественное мнение его не осуждает. Этого мнения и нет практически, потому что каждый старается успеть побыть собой, пока не наступила зима.

Мрачный питерец бродит по Невскому без зонта и причины. Другой, закутавшись в шарф, гуляет в парке, ворошит листья носком ботинка, ему хорошо и радостно. Третий, крепко держа за руки четвёртого, пятого и седьмого бегает по лужам. Шестой, избежав беганья по лужам под предлогом водобоязни, увольняется из банка, надевает костюм человека-бездельника и идёт в ближайший бар, совершать подвиги.

Никогда не знаешь, что питерец будет делать этой осенью, и сам питерец тоже не в курсе. Всё остальное время он держит глухую оборону, он защищает свою хрупкую идентичность от непрошенных советчиков и грубиянов, он старается быть как все. Но вот фея-осень взмахивает волшебной палочкой: «Щёлк! Тррр! Дзень!» Дорогих спецэффектов не завезли, но важны сами эффекты. С рыцаря сваливается броня и он оказывается бабочкой. Лягушку никто не целует и она превращается в котика. Котика перестают фотографировать и он становится мастером чайных церемоний. Золушка, сварившая суп из московской тыквы ещё в предыдущей серии, ни в кого не превращается, но внезапно понимает, что такая, как сейчас – безработная, безденежная и сказочная – она ничуть не хуже, чем вон тот человек-бездельник, идущий по карнизу второго этажа с двумя коктейлями в руках. В любое другое время года, в любом другом городе эта встреча могла бы стать началом прекрасной мелодрамы, но осенью в Санкт-Петербурге и без того достаточно прекрасно. Поэтому каждый остаётся при своём. Ладно, Золушка получает от жизни бонусную тыкву и та превращается в её лучшего друга. (с)