В брошенном доме скрипят половицы. Дверь сорвана с петель.
В зимнюю ночь в тёплый угол забиться и пережить метель
Нам доведётся в забытой хибаре, с тихим огнём свечи.
Я расскажу тебе сказочку, парень. Хочешь? Тогда - молчи.
В тёмных глубинах распахнутых окон, в дебрях мышиных нор,
Слабый огонь, как сверкающий кокон. Каждый твой вдох остёр.
В этих обшарпанных стенах и стуже, кому мы принадлежим?
Шёпоты вьются внутри и снаружи. В полночь приходит Джим.
Я расскажу тебе сказочку, парень. Только, вот, сказка - ложь.

...День был недолог, угрюм и бездарен. Ночью шёл сильный дождь.
Джим, восьмилетний, худой и серьёзный, накрепко запер дверь:
Там, во дворе, пожирающий звёзды, рыскает дикий зверь,
Стоит отвлечься - пролазами тайными он проберётся в дом.

Тени заплакали голосом маминым, воздух хватали ртом...

Джим недвижим. Наблюдает за окнами, словно живой радар.
Тени кричат за обоями блёклыми. Всхлипы, удар, удар.
Неколебимо - не верит, не слушает! - Джим на своём посту.
Мама придёт и пугливые души их спрячутся в темноту.
Мама прогонит любое чудовище, звёздам велит сиять.
Тени закапали на пол - Ну что ещё? - кровью, ни дать ни взять.
Ветер, беснуясь, колотит по стёклам. Ветер срывает дверь.
Хрип за спиной приближается. Вот он! В дом заявился зверь.
Джим недвижим. И, окрасившись бурым, рёбра целует нож.
Папа - безумный, взъерошенный, хмурый. Он ненавидит дождь.
И в окровавленных пальцах пульсирует тонкая рукоять.

Зверь притворяется, зверь мимикрирует. Зверя не распознать.

И, с той поры, в этот дом, всеми брошенный, ночью приходит Джим.
Звёзд в тишине затаённое крошево он не отдаст чужим.
Раны зияют пустыми провалами, в пальцах тот самый нож,
След растекается каплями алыми. Встретишь его - умрёшь.
В брошенном доме сгущаются тени, дверь сорвана с петель.
Джим беспощаден. Приходит за всеми. В каждом таится зверь.
Шёпоты вьются, танцуют метели, гаснет огонь свечи.
Было ли это - на самом деле? Только молчи, молчи!
Полночь наступит немыслимо скоро. Ну же, беги, беги!
Скрип половиц в темноте коридора.
Слышишь его шаги?