Я была Магдаленой. Той самой, да, блудницей Вавилонской...
Тело мое было осквернено похотью и грязью, душа растоптана и опаскужена.
Тогда, когда ОНИ тащили меня к Нему силой, по пыли, по песку, по камням. сбивая в кровь мои колени, я молчала. Ни слез, ни стона, ни жалоб больше не было во мне, душа моя иссохлась как пустыня ...

И увидела я Его тогда в первый раз - там, в тени смоковницы, он сидела на камне, в простой одежде, и посох путника лежал у Его ног. А они - вокруг. вникая словам Его...

И бросили меня к ногам Его, в пыль, и не решалась я поднять глаз своих. Только слышала я. как говорят они над головой моей, голоса громкие, злые... Воля моя была сломлена, суд людской настиг меня за грехи мои. расплата ждала нименуемо. Я молчала, а они спорили.

Потом... тихое касание плеча, руки...
" встань, женщина. " - сказал Он негромко.
Я не решалась, я боялась открыть глаза и увидеть светлый лик Его....
" Встань "
я и решилась - на колени сначала, потом вяпрямившись во весь рост.Одежда моя была изорвана, руки и ноги кровоточили от злых кустов и камней. волосы всколокочены, мои прекрасные волосы. за которые они дергали, трепали и волокли меня на Его суд. Лохмотья теребил ветер, рукой я поддерживала сползающую с груди накидку.И ОН - Он снял с плеч своих плащ и отдал его мне. Накинул, скрыл мигом меня от всех них - от

из алчных глаз, от их жадных, шакальих лиц, скрыл всю - от головы и до пят... И впервые тогда я почувствовала себя - я защищена. Тяжелым плащем Его - от всего злого и похотливого мира.

Рука Его обняла меня за плечи.
- Кто без греха - пусть первый бросит в нее камень. - сказал Он и отступил на шаг.
И он и - отступили. Он роняли свои камни на землю и молчали, склонив головы. И Он молчал, и я - все еще молчала.
А потом, когда все ушил и Он ушел - я осталась одна. в тени смоковницы, и ветер опять трепал мои лохмотья, и холодил тело, мое нечистое. оскверненное тело, тело блудницы, прикрытое Его плащем...И я куталась в этот плащ и ждала ночи.

...
Он сидел в доме. Друзья окружали Его, вкушали трапезу и тихо говорили, смеясь чему-то .
Я прокралась к дому тайно, под ночным покровом, и я вошла в дом - без приглашения. и Он смотрел на меня - и они смотрели.
Жестом подозвал - подойди.
Я пала на земь и едва осмелилась шепнуть, так тихо, как не услышала бы сама голоса своего - позволь мне омыть ноги Твои...
Он тихо каснулся моих волос - позволил.
Я внесла воду, я достала масло и мирру, я опустилась перед Ним на колени и плащ Его скрыл меня от глаз их.
Бережно. как моет мать своего младенца. я омыла ступни Его, я лобызала губами каждый Его палец, я орошала их слезами своими, слезами, которые так давно не были мне знакомы... Слезами, которые много-много лет комом душили мое горло - пролились горячим потоком на стопы Его.

Он молчал и ждал, и они все - молчали.
Я слышала только свой плач и их дыхание.
Я отирала стопы его своими волосами, со всей своей любовью и нежностью я втирала в них масло и мирру.Я прикасалась лбом к ним как к святыне и чувствовала как рука Его гладит мои волосы.

- прости меня. Господь мой, и прими рабу Твою... - прошептала я тихо-тихо, как выдохнула.- прости меня...
рука скользнула к шеке.
- Встань, женщина, и сядь подле.