+

Юшина Яна
Резюме. Next 24.06.2009 09:07

Любому, кто пламя в строке приметил, она предлагает свои миры, но – слышишь? - шуршит под ногами пепел всех тех, кто всходил на ее костры.

Алина Марк

…пытайся на вещи смотреть нейтрально, поскольку, ей богу, считать смешно её олигархов и генеральных, и дальше по списку - до пацанов.

Игорь Приклонский
Она говорит, что не хочет замуж и не подчиняется никому, oна не из этой породы самок, которoй для галочки нужен муж. Она - не доверчивый белый кролик, приманкой бедовую не лови: тебе не помогут ни стильный “Роллекс”, ни “Бентли”, ни песни “большой любви”, и, даже когда вы вдвоём, и, вроде, до цели остался всего лишь шаг, и кровь как вино молодое бродит, ты - полуодетый, едва дыша, наивно считаешь: “Ну всё, попалась! Теперь-то, голубка, не улетишь!”, oна убежит в середине бала, рассыпав словесное конфетти, которое ты собирал на случай, а случай, выходит, совсем не тот - на ушко шепнув, что ты “самый лучший”, берётся за сумочку/плащ/пальто, в красивой головке другие планы, другая история (или две), потом улыбнётся: “Пока, мой славный!”, погладит ладонью по голове как будто мальчишку и убегает, а ты, в одиночку допив коньяк, кричишь, что тебе не нужна другая, но это, парниша - беда твоя (a если и будет тебе удача причислиться к списку “её ребят”, не думай, что это хоть что-то значит, не ты её выбрал - она тебя!).

Ведь знаешь, что ты у неё не первый и можешь, проказницу матеря, назвать её шлюхой и сукой(стервой), а также добавить: “Какая дрянь!”, но после (даю, если хочешь, слово!), сомлев от количества коньяка, поймёшь, что она – виноград Крылова, который тебе не достать никак, и пусть ты водил её в рестораны и пил с ней шампанское, танцевал - победу отпраздновал слишком рано, а всё её клятвы - слова, слова.

Пусть всё недосказанное простится, что “не было - было” - к чему гадать? Ты, правда, мечтал удержать Жар-птицу? Она не останется. Никогда.

Ты замок готов для неё построить, и душу продать ей (прости, имхо) - oна же тебя назовёт героем, всего лишь героем своих стихов и ты уже в списке иных и прочих, a всё, что случилось с тобой вчера, легко уместилось в изящной строчке, небрежно слетевшей с её пера...

Ты знаешь, что замуж она не хочет. Не хочет ни гнездышка, ни птенцов. Меняет перчатки, мужчин и почерк – красиво, с достоинством и ленцой. Любой из поклонников предсказуем – на «бентли»/на «ауди»/на коне. «Шампанское? Мидии? Потанцуем?» Она, улыбнувшись, ответит нет. Пускай ты не путаешь Босха с Брамсом, ты тщательно выбрит, изящно пьян. Пускай ты неплохо умеешь брассом и в каждом дизайне найдешь изъян. А то, что не юзаешь «Boss» и «Rolex» – на это ей, в сущности, наплевать. Куда интересней вживаться в роли, продумывать сцены, играть приват, бесшумно, на цыпочках, красться в душу – [Ах, да, повторяюсь! Молчу-молчу!] – выстраивать замки, чтоб после рушить – ведь ей не в новинку и по плечу. Но ты-то считаешь, что есть все шансы – конечно, навряд ли кормить с руки – хотя бы заказывать дилижансы, ковры-самолеты под каблуки. Ты видишь, насколько она опасна, однако податлива и нежна. И если б породу писали в паспорт – [Нет, правда, такая графа нужна!] – то ей написали бы, не колеблясь, короткое, емкое слово «дрянь». Которая, впрочем, великолепна. Настолько, что башню срывает.

- Ян, а может, останешься? –
Молча красит прохладно-зеленые зеркала души. Полседьмого. Окончен праздник. Чуть слышно вздыхают колокола. В тумане над прудом мелькают чайки. Еще по-домашнему неглиже, бездонную ночь запивает чаем [два тостика, йогурт, клубничный джем]. Потом, прислонившись к окну, комментит чудную симметрию облаков – без женской эклектики междометий, но как-то особенно и легко, разбавив метафоры тонким матом. Ты должен признаться, что ей к лицу. Чуть позже, в спонтанном порыве смята, сойдясь с подоконником навесу, насмешливо выдохнет:

- Да, мой сладкий!.. –
ладонью метнувшись по волосам. Но розовый след на твоей лопатке – обычная взлетная полоса. Ты правда мечтал удержать Жар-птицу? Она не останется. Ей пора. И все недосказанное простится оборванной строчке с ее пера.